Дневник киллера

Кинг Дэнни

Прогуливаясь по пирсу, мы купили огромную порцию сахарной ваты, однако наши руки и лица тут же покрылись отвратительной липкой пленкой, так что вату пришлось выбросить и отправиться умываться.

– Где ты познакомился с Крейгом? – спросила Аделаида.

– У его юриста – я там работал. С компьютером. Настраивал базу данных.

– Но вы такие разные... Не понимаю. Почему вы общаетесь? Ты ведь не пьешь, если я правильно поняла, и совсем не похож на его дружков. Никак не могу представить вас вместе.

– Противоположности

сходятся...

– Ты что, голубой?

– НЕТ! С чего ты взяла? Я просто пошутил. Боже мой! Нет, конечно, – замахал я руками. Она улыбнулась. – Нет, я имел в виду, что мы вполне можем общаться, хотя не имеем ничего общего. Ну, то есть... почти ничего.

– В самом деле? Что же у вас общее? Я задумался.

– Компьютеры. Крейг тоже ими занимается.

– Вот как? – недоверчиво произнесла она.

– Ну, то есть... не совсем. Он хочет научиться, а я ему все показываю.

– Не знаю... Крейг совсем не похож на компьютерную крысу... Извини, – спохватилась она. – Извини, пожалуйста, я совсем не имела в виду тебя. Ты тоже не похож.

– Ничего страшного. Спасибо.

– Знаешь... – Она задумалась. – Я хотела сказать, что Крейг, по-моему, не настолько умен, чтобы интересоваться компьютерами.

– Понятно. – Выходит, и я не настолько умен?

– А чем зарабатывает Крейг? – Аделаида пристально посмотрела на меня. – Мне это всегда было интересно. У него всегда полно денег – значит, он должен где-то работать?

Сказать снова про компьютеры? Нет, не стоит.

– У него богатые родственники.

– А, тогда понятно. По нему сразу видно, что он никогда в жизни не работал.

– Счастливчик.

– Еще чего! Нет, спасибо. Лучше я буду сама зарабатывать деньги, чем стать такой, как Крейг.

– Тебе он очень не нравится, да?

– Совсем не нравится.

– Почему?

– По многим причинам, но в основном из-за того, как он обращается с Джеки. Она по уши в него влюблена, а он... Появляется когда хочет, а потом вдруг исчезает на целые месяцы. Изменяет ей постоянно, даже деньги крадет! Вечно задирает нос, командует и так далее. – Она скривилась. – Ненавижу, когда девушки ругаются, но он просто дерьмо.

– Да?

– Дерьмо и кретин. Подонок, мразь, этот, как его...

– Сукин сын?

– Вот именно, – хихикнула она. – Сукин сын!

– Я такого не понимаю. Джеки такая красивая... Никогда не смог бы так обращаться с девушкой. – Мне очень хотелось извиниться перед Аделаидой, непонятно за что.

Мы облокотились на перила в конце пирса и стали смотреть на сверкающее море.

– Нет, конечно, ты бы не смог. Поэтому-то я и удивляюсь, что вы с Крейгом друзья.

– Друзья? Нет, мы не друзья, я просто учу его, вот и все. Я и сам думаю, что он дерьмо.

– Правда? – улыбнулась она.

– Настоящее дерьмо. И кретин.

– А еще?

– Подонок, и мразь, и...

– И сукин сын? Ты в самом деле так думаешь?

– Чертов сукин сын, – кивнул я. – Задница и сукин сын.

Аделаида расхохоталась.

– Мне так нравится, как ты ругаешься.

Я ее уже любил – это был один из лучших моментов в моей жизни. Мы возвращались с пирса, чувствуя себя друг с другом гораздо непринужденнее. По пути встретился тир.

– За двоих. – Я положил деньги на стойку.

– Ой, я совсем не умею стрелять! – сказала Аделаида, но я все-таки заставил ее взять ружье.

– Попробуй, это интересно. – Я решил не очень выпендриваться и пару раз тоже промахнуться, но все-таки выиграть для нее какую-нибудь игрушку.

Хозяин тира выдал нам свинцовые пульки, и мы начали стрелять в металлических уток, движущихся в ряд друг за другом. Наверное, прицел был сбит, потому что я сразу же промазал. Второй выстрел – тоже мимо. Утку удалось сбить лишь на третий раз, и еще одну – четвертым выстрелом – только задеть. Пятую пульку я позорно потерял, перезаряжая ружье.

– Ничего, ребята, в следующий раз повезет, – ухмыльнулся старый пройдоха за стойкой. Аделаида потянула меня за рукав, но я уже завелся. Занимаюсь этим делом сколько себя помню, могу попасть в монетку за две сотни метров, а тут – какие-то жестяные утки!

– Еще! – потребовал я.

– Не трать зря деньги, – стала уговаривать меня Аделаида, но я заявил, что просто получаю удовольствие и сейчас выиграю ей игрушечного кролика. Первый выстрел – одна есть. Вторая. Третья. Четвертый – мимо. В пятый раз я попал, но утка почему-то не упала. На ней даже осталась отметина. Я подозвал хозяина.

– Бывает такое, – ответил он. – Если попадаешь под углом, они не падают.

– Не было никакого угла! – возмутился я. – Да она у вас просто приклеена!

Злополучная утка снова проплыла мимо. Старик тронул ее пальцем, и она послушно опрокинулась.

– Извини, приятель, мы их не приклеиваем. Просто они иногда почему-то не падают.

Я вынул бумажник и достал бумажку в десять фунтов. В этот момент Аделаида взвизгнула от восторга.

– Есть! – Она в восторге потрясла ружьем. – Пять подряд!

– Ну что ж, красавица, какой приз хочешь? Любой со средней полки.

– Слона! – ткнула она пальцем в пухлого монстра цвета той сахарной ваты, что мы кинули в урну.

– Пожалуйста, милочка, отличный выбор! Аделаида торжественно приняла слона и подняла его над головой, словно футбольный кубок.

– Я попала пять раз! – похвасталась она и, прежде чем я успел пожаловаться на приклеенную утку, протянула слона мне. – Вот!

– Что? Нет, я...

– Бери-бери! Я выиграла его для тебя, пусть он у тебя и будет, – настаивала она.