Дневник полярного капитана
Шрифт:
Маленький Боуэрс – чудо природы. Он во всем находит наслаждение. Всю продовольственную часть я предоставил ему, и он во всякое время знает в точности, сколько у нас чего и что следует выдавать каждой возвращающейся партии. Перераспределение припасов в разное время, соображаясь с изменениями в общей организации, является сложной задачей, но никогда не было сделано ни одной ошибки. Сверх заведования припасами, он ведет обстоятельнейший и добросовестнейший метеорологический журнал, а теперь он ко всему этому еще взял на себя обязанности фотографа и ведение астрономических наблюдений. Ничем он не тяготится, никакой работой. Трудно заманить его в палатку; о холоде он как будто забывает и, лежа в своем мешке, пишет или разрабатывает свои наблюдения, когда другие давным-давно спят.
Великое счастье, что из этих трех человек каждый специально приспособлен к своей работе, но не мог бы исполнять работу других двоих так же хорошо, как они. Каждый в своей области неоценим. Оутс был незаменим при лошадях; теперь он неутомим на ногах, исполняет свою долю лагерной работы и не хуже всех нас переносит труды и лишения. Я и без него не хотел бы обходиться. Таким образом, лучшего подбора людей не придумать.
Вторник, 9 января. Лагерь № 61.
88°25' ю. ш. Высота 10 270 футов. Барометр, кажется, поднялся. Температура –4° [–20°C].
Утром, к завтраку, ветер все еще дул и развевал снег, но как будто слабел и постепенно перешел с юга на ОSО. После второго завтрака нам удалось выступить, с плохим светом, но по хорошей поверхноети. Остальной день мы шли безостановочно и прошли 6 1/2 мили. Мы достигли 88°25', а это дальше, чем дошел Шеклтон. Отныне все ново для нас. Барометр поднялся после метели, и мы, кажется, находимся на ровной плоскости и больше подниматься не должны бы.
159°17' в. д… Магнитное склонение. 179°55' W. Минимальная температура –7,2° [–22 °С].
Любопытно, что температура после шторма продолжала подниматься и теперь совсем тепло: –4° [–20 °С]. Солнце весь день было мутное, но теперь ярче засияло. Облака все еще несутся с востока. Идти ужасно монотонно, но роптать не приходится, если только удастся пройти положенное расстояние. И я думаю, что удастся, если мы оставим еще склад; но случилась очень досадная вещь: часы Боуэрса вдруг отстали на 26 минут. Может быть, они остановились от мороза, побывав вне его кармана, или же он нечаянно коснулся стрелок. Во всяком случае, после этого задумаешься оставлять припасы на этой необозримой равнине, тем более что вьюга отчасти замела наши следы. Когда мы выступили, мы едва могли рассмотреть вчерашние следы; впрочем, свет был очень плох.
Среда, 10 января. Лагерь № 62.
Температура –11° [–24 °С]. Широта склада 88°29'. Магнитное склонение 180° W.
Утром было ужасно тяжело идти; прошли всего 5,1 мили. Решил заложить склад на привале, где завтракали. [73] Воздвигли гурий и оставили провианта на неделю и кое-какую одежду. Себе взяли только самое необходимое. Берем с собой провианта всего на 18 дней. Вчера еще я бы сказал, что мы, наверное, дойдем; но теперь дорога из рук вон плоха, и если так продолжится, нам будет донельзя трудно выдержать нужное число дней. Поверхность вся покрыта снегом, сыпучим, как песок, и когда солнце на нее бьет, получается нечто ужасное. Вскоре после полудня стало пасмурно, и мы бойко повезли свои облегченные сани, но в течение последних двух часов солнце снова стало бросать тени и стало донельзя утомительно. Прошли всего 10,8 мили.
73
Этот склад назван Полутораградусным складом.
Всего 85 миль до полюса, но, как видно, и туда и оттуда потребуется отчаянное напряжение сил; все же мы подвигаемся – уже хорошо. Сегодня к вечеру небо заволокло, температура –11° [–24 °С] много выше, чем я ожидал; трудно представить себе, что творится с погодой.
Заструги более и более спутаны, идут с юга к востоку. Очень трудно держать курс при неверном свете от быстро несущихся облаков. Облака эти идут неизвестно откуда, собираются и рассеиваются без видимой причины. Дорога как будто становится мягче. Метеорологические условия указывают на существование где-нибудь пространства, из которого исходят переменчивые легкие ветры, и эти условия будут ухудшаться по мере того, как мы подвигаемся вперед.
Четверг, 11 января.
Завтрак: высота 10 540 футов. Температура –16,3° [–27 °С].
Сегодня с самого начала было тяжело, но в первые 2 1/2 часа все же еще можно было двигать сани; но потом вышло солнце (до того было пасмурно и шел снег при легком юго-восточном ветре), и остальной день был мучителен донельзя. Никогда не испытывал я ничего подобного; сани все время скребут и скрипят. Прошли 6 миль, но с огромной тратой сил.
Ночной лагерь № 63. Высота 10 530 футов. Температура –16,3° [–27 °С]. Минимальная –25,8° [–32 °С].
Такое же мучение и днем, и прибавилось всего 5 миль. До полюса около 74 миль. Выдержим ли мы это еще семь дней? Мы вконец изводимся. Из нас никто никогда такой каторги не проделывал. Облака весь день снуют туда-сюда, беспрестанно меняя формы. Все время шел снег сухими кристаллами; сначала был легонький южный ветер, но скоро замер. Солнце вечером такое яркое и жаркое, что почти не верится, чтобы мог быть мороз. Снег делается как будто мягче по мере того, как мы подвигаемся; заструги, хотя иной раз высокие и снизу подточенные, не особенно тверды – нет коры, и только однажды вчера поверхность проломилась под ногами, как бывало на Барьере. Постоянного ветра здесь положительно не бывает. Мы все еще имеем шансы на успех, только бы нам осилить работу, но мы переживаем ужасные дни.
Пятница, 12 января. Лагерь № 64.
Температура –17,5° [–27 °С]. 88°57' ю. ш.
Еще такой же тяжелый переход, по снегу, с каждым часом более мягкому. Солнце сначала было очень яркое; ветра не было. Первые два часа мы двигались из рук вон медленно. До завтрака, в 4 1/4 часа, прошли 5,6 мили. Широта 88°52'. После завтрака шли 4 часа, сделали 5,1 мили, всего 10,7.
После завтрака дело пошло как будто лучше. С запада потянулись облака при легком, прохладном ветре, и в течение нескольких кратких минут мы наслаждались приятным ощущением, которое бывает, когда сани свободно идут. Увы! Спустя всего несколько минут пошло хуже прежнего, несмотря на то что солнце скрылось. Однако и этот краткий отдых послужил нам на ползу. Дело в том, что я было испугался – подумал, не изменяют ли нам силы, и эти несколько минут доказали мне, что дай нам только порядочную поверхность, и у нас все пойдет по-прежнему. При такой же, как эта, ужасно утомляет монотонность; от хандры легко воображаешь себя вконец изнуренным, и можно бы совсем упасть духом, если бы не то, что на дневных и ночных стоянках мгновенно забываешь все невзгоды и напрягаешься духом на новые усилия. А усилия потребуются немалые, чтобы день за днем одолевать нужное число миль. Однако если выдержим еще четыре таких перехода, как последний, должны, кажется, достичь цели; но и только, в обрез.
В ночном лагере сегодня все перезябли, и мы думали, что нагрянул большой мороз; но, к нашему удивлению, температура оказалась выше вчерашней, когда мы грелись на солнце! Совершенно непонятно, почему нам было так холодно; может быть, от чрезмерной усталости, а еще, я думаю, от лишней доли влаги в воздухе. Удивительный человек Боуэрс: невзирая на все мои убеждения, он настоял на своем – делал наблюдения после того, как мы устроились на ночь, – и это пройдя весь день по мягкому снегу на собственных ногах, тогда как нам на лыжах было сравнительно легко.