Дневники 1926-1927

Пришвин Михаил Михайлович

Самое приятное, что этот черт и сволочь будто даже упрекают тебя в незнании жизни, что ли, я уж не знаю в чем, но дрянной осадок какой-то остается с укором, с издевкой. Так, например, имея мечту описать революцию, я, прочитав у Горького рассказ о <1 нрзб.>опускаю руки, мне кажется, после этого чтения, что я мало пережил в революцию и не имею права о ней писать. А как потом холодно подумаешь — что за вздор! Эта угрюмость, приписанная Горьким большевику, ведь сделана им для балансу, для того, чтобы сказать что-то о свете разума. Но помню, когда большевики окружили Леву, мальчика 13

лет, и Лева пришел ко мне и говорит: «Богородицы, оказывается, нет, все из пыски». Брось школу, учи декреты и комиссаром будешь ^{5} . О движении планет и Меркурия в особенности.

16 Февраля.Ночью звезды. Утром мороз. Иней. Ветер прежний с юг.-зап., но холодный. Восход в роскошном цвете с огненным морем. За эти дни (после последнего чистого) восход переместился к северу, за вторую группу деревьев, деревья стали в круг, а я вне, двигались по диску: солнце как будто шло на юг, но земля на север.

Записать, что первая корка на снегу началась в те последние, солнечные дни.

Моя лыжная дорога занесена так, что и не видно, но она под снегом твердая, и по твердому лисичка прошла, и я иду по лисьему следу и узнаю так свою тропу.

Вечером увидел новый месяц, он уж был 3-х дневный и немного светился.

16 Февраля. Продолжение.

1) Почему я бросил марксизм? ^{6}

2) Соц.-дем. голосовали против новой ассигновки на флот.

3) Я думал, что я такой же, а они ко мне идут. Я действительно такой же большевик, каким и был в первом крещении, и негодовал на новое, потому что мне это было пережиток… Первый этап советизации, что не жулики сидят и хотят именно того же, чего я хочу. «Стеклов» и К°. — величайшие враги совета (!) <Здесь и далее петитом даются записи к роману «Кащеева цепь», разработки сюжетов рассказов и очерков. — Л. Р.>

Вот до чего доживешь, что когда уж все и всюду в печати расхваливают, — не веришь, сегодня хвалят, завтра забудут, а ты попался на удочку и лежи, как рыба, на сухом берегу. Очень часто и большие ценители ошибаются, приняв искусственность за искусство. Но когда к доброй оценке этого высокого ценителя присоединится восторг простеца — тогда почти безошибочно можно сказать, что создана подлинная вещь. Такие вот мои охотничьи рассказы.

Создалось положение, что я, «известный» писатель, не имею возможности не только приехать в Москву, но даже возопить о своем положении, потому что это будет вопль крупного зверя о своих мелких яйцах среди мелких зверей с крупными яйцами, правда: у больших зверей, например, у лося яйца в голубиное яичко, а у мелких…

17 Февраля.Теплый хмурый день с нависшими тучами и теплым синим кольцом туч на западе. Снег скользкий.

18 Февраля.Так же, как и вчера, хмуро, одно время немного порхал снег, ветрено, пусто в белом. Болит голова, и тоска окаянная гложет, и все какая-то сволочь идет за тобой вслед, и в утешение: «без сволочей не проживешь».

Ремизов тащит за собой черта, Горький — сволочь — зачем-нибудь тащит? Какой упадок духа, кажется, даже бедра похудели, и уж когда выспался и стало

лучше, то сложилось что-то вроде молитвы: «оберни же слабость мою в силу!»

(Был горячий, стал холодный, и что было слабостью, то теперь стало силой.)

— Из-за земли дерутся. — А земля для еды, значит, из-за еды — смерть. — Да, если бы люди могли не есть, так и не умерли бы, не жили бы и не умирали: ничего бы не было, а то все из-за еды.

Социальные основы моего пустынножительства: конечно, сад и отъединенность от деревни и общества в детстве: сад обернулся в лес.

Когда прекращается охота — в эти февральские дни в природу идешь бездейственно, особенно, когда вот так в матовых безжизненных снегах с нависшим небом, то страх охватывает и ужас, и весь как бы расходишься, остается противный комочек от себя…

19 Февраля.Такой же день, как и вчера (период), сильная метель снизу. Капкан (следы, как путь зверей: через следы пейзаж). Только из всех птиц нашел одного дятла, даже ворон и соек не было. Вчерашнюю сороку лисица унесла.

Юность не дорожит днями жизни, и юноша часто думает и живет так, будто он завтра умрет. Но когда дни жизни подходят к концу, то человеку становится ясно, что все-таки не завтра же он умрет, и тут он начинает оттягивать дни и щадить жизнь, обращая свою проповедь и к молодым, чтобы и они берегли свое здоровье. Так смыкается круг жизни.

20 Февраля.Тихий, мягкий, с просветами солнца (живой) лень. Снег налипал. Вороны кричали.

Да, Алексей Максимович ^{7} , замечательный, Вы пишете, я художник, да Вы, кажется, правы, с грустью замечаю, что в последнее <время> я начинаю быть замечательным, с грустью говорю, потому что я 20 лет тому назад написал «Колобок» ^{8} , и никто его не читал, я был влюблен, мне так нужно было что-то значить, и никто мой «Колобок» не читал. Теперь же, когда началась некоторая притупленность — начинают меня замечать. И потом вот еще: если я замечательный, то как же другие. И еще: как могли Вы вынести свою «замечательность»?

21 Февраля.На следах лисиц показалась менструальная кровь. Все синицы поют, новые голоса.

Ветра нет, но остановилось все на одной точке, мертво до крайности. Две мертвые точки в году: в ноябре перед снегом и в феврале, когда нависнет тепло и мало света.

Вот какие есть люди ^{9} : встретил женщину, которая отказалась выйти за него, он берет в поле первую бабу, делает ее женой и потом всю жизнь, занимаясь охотой, путешествием и философией, старается в этих радостях скрыть свое горе.

Стыдливая жизнь (свое детство). Система Розановск. социализма ^{10} . Кость из души. Беременность животного и человека.

Розанов: женщина и социализм.

Вечером солнце и луна были вдвоем.

Сломанная кость, торчащая из души.

22 Февраля.Продолжение безличных дней. Как-то на днях подул, было, ветер с севера, но обманул: на другой день было тепло. Северный ветер иногда, значит, обманывает.