Дневники св. Николая Японского. Том V
Шрифт:
Извещен о. Василий Усуи, что Моки к нему не придет, чтобы по- прежнему имел Никиту Сугамура для Мисима; а о. Симеон Мии — что Никита Сугамура к нему не будет.
29 ноября/12 декабря 1902. Пятница.
Из Химедзи просят, чтобы Гавриил Ицикава оставлен был только для них, ибо много дела ему ныне по проповеди там, и о. Сергий Судзуки пишет о том же, подтверждая их просьбу, а Какегава, взяв у Ицикава, поручить Макарию Наказава, катихизатору в Акаси, — ему и удобно, и свободней. Отвечено: пусть сделает о. Сергий согласно своему письму.
Был из Владивостока Николай Петрович Матвеев, которого я крестил в Хакодате тридцать семь лет тому назад, сын служившего там фельдшера, ныне сотрудник газеты «Владивосток» и служащий по железной
Поздно вечером был из Коодзимаци один немирный христианин, Мацида, по церковному делу. Несколько человек там приготовлено к крещению. Говорил я Павлу Ниицума, а на днях и катихизатору Ефрему Омата, чтобы крестить попросили о. Алексея Савабе, если же он под каким–либо предлогом откажется, чтобы обратились к одному из здешних священников. Пришел теперь Мацида просить позволения обратиться, помимо о. Савабе, прямо к здешнему священнику, «если–де о. Савабе откажется, то произойдут еще большие разделение и вражда». Я хотел было успокоить его, сказавши, что призову о. Алексея Савабе и поговорю с ним об этом, но Мацида не того хотелось, и он прямо заявил, что «желающие креститься не хотят о. Савабе», то есть они так настроены окружающими их. Я стал было уговаривать: «Ведь надо восстановить мир со сторонниками оо. Савабе и с ними самими, иначе вы не получите себе священника, который может быть дан будущим Собором только по общему прошению христиан Коодзимаци; для восстановления мира нужно пользоваться случаями к тому — и вот теперь один из таких случаев»; но Мацида пустился в возражения. Я кончил позволением обратиться к здешнему священнику, сказав, что это делается из снисхождения к их болезненному душевному состоянию.
30 ноября/13 декабря 1902. Суббота.
Из сегодняшних писем хорошие — оо. Василия Усуи и Сергия Судзуки, описывают поездку по своим Церквам и хвалятся их добрым состоянием, хотя крещений почти нигде не было, только в будущем обещаются. Но особенно утешительно письмо катихизатора в Кокура, Василия Накараи: двухлетняя дочь его заболела местной весьма опасной детской болезнью и совсем помирала уже — врач прямо сказал, что нет спасения. Видя это, отец и мать (воспитанница Женской школы, Ирина) прибегли к горячей молитве к Богу и дали обет посвятить дитя Богу, если оно выздоровеет. Девочка, у которой уже дыхание прекращалось, ожила и быстро поправилась, к изумлению доктора. Василий пишет, что как только подрастет она, пришлет ее сюда в школу и в полное распоряжение Церкви (то есть воспитать и отдать, как и мать ее, за служащего Церкви, а может, и монахиней ей даст Господь быть).
1/14 декабря 1902. Воскресенье.
Перед Литургией о. Роман Циба крестил, между прочим, двух мужчин и двух женщин из Коодзимаци, приготовленных к крещению на стороне немирных. По испытании их о. Романом они оказались достаточно знающими вероучение. Немирных было много в Церкви, и они после приходили благодарить за допущение к крещению их друзей, а я их поздравил с этим и наказывал не ослаблять ревности к распространению Христова учения. Даст Бог, разлад там в Церкви мало–помалу исправится, хотя нет надежды подчинить их снова оо. Савабе: больно уж бездеятельность сих отцов и заносчивость о. Алексея надоели.
В Церкви был и потом у меня долго Николай Петрович Матвеев, владивостокский литератор, которому я отыскал и подарил фотографические карточки его отца с ним — младенцем на коленях, и матери, снятые в Хакодате тридцать семь лет тому назад; показал ему после завтрака библиотеку и училища.
Под вечер был посланник Александр Петрович Извольский, пригласить на молебен и завтрак в пятницу, 6 декабря. Когда я упомянул о Матвееве, и что он хотел бы посмотреть Японский Парламент, Александр Петрович любезно предложил помочь ему в этом, равно как способствовать видеть и другое, что ему понадобится, почему я известил Матвеева завтра побыть у посланника. Александр Петрович говорил, между прочим,
2/15 декабря 1902. Понедельник.
Случайно в комнате переводчика Исака Кимура наткнулся на катихизатора из Тоёхаси, Петра Кураока, о котором думал, что он хороший служащий Церкви. Зачем? Так себе! Брат тут, малопутный Евграф, с лысиной на голове, приехавший учиться русскому языку в правительственной школе, — так повидаться с ним. Ни в какой службе не возможна такая самопроизвольность.
Вечером Накаи отпросился от перевода — собрание по редакции «Сейкёо—Симпо». Из переплета принесли Страстную службу — увесистая книга!
3/16 декабря 1902. Вторник.
Первая рассылка содержания дальним служащим Церкви на первый и второй месяцы 1903 года, всего 3337 ен 32 сен разослано сегодня.
Был командир русского военного судна «Рюрик», вчера пришедшего в Иокохаму.
Сосчитал сегодня, сколько всего пожертвовал в Собор язычник Кавано с 24 марта 1898 года, когда впервые им положено было в соборную кружку десять ен, по 8–е июля 1902 года, когда была его последняя жертва — 300 ен; оказалось 1220 ен. Деньги эти надо будет положить в банк. На Церковь их можно тратить только тогда, когда Кавано сделается христианином. Теперь же вдруг его сын потребует их — «отец–де не в полном уме был, когда отдавал деньги», или под каким–либо другим предлогом, конечно, надо будет их возвратить. Странная какая–то жертва. Кавано говорит, что «из благодарности за спасение его жизни явлением креста», но в таком случае отчего же он не спешит под сень Креста, не принимает крещение, даже не хочет основательно узнать учение?
4/17 декабря 1902. Среда.
Пишет о. Иоанн Оно: «О. Павел Косуги доехал до Оосака, по пути в Миязаки, и здесь у него опять открылось кровотечение горлом». Просит о. Оно «поместить его в госпиталь под предлогом, что во время наступающих праздников неудобно держать его в церковном доме — места нет». Ну это неправда; там комнат так много, что его можно поместить без всякой помехи ему, или от него кому–либо, а жена есть, чтобы и ухаживать за ним. Так и отписано о. Оно. Пишет еще о. Оно: «По сведениям от Кирилла Сасаба, бывшего катихизатором в Миязаки, о. Павла
Косуги, как больного чахоткой, в Миязаки не примут, никто из христиан не станет общения иметь с ним из боязни заразиться». Да зачем же и посылать такого слабого больного туда? Очевидно, ему больше не служить, а жить на покое, пока догорит остаток жизни. Бедный о. Косуги!
Сегодня похоронена дочь расходчика Алексея Сасагава, уродец, ходившая скрюченной так, что верхняя часть спины была под прямым углом к нижней, двенадцатилетняя, умершая с ангельски чистою душою, все время молившаяся, когда несколько дней лежала больной, и просившая всех молиться за нее. Хвала Господу, что он взял ее от горестей мира сего!
5/18 декабря 1902. Четверг.
Экзаменовал в Семинарии седьмой класс, где шесть учеников, шестой, где только четыре ученика, и Катихизаторскую школу, где во втором курсе три ученика, в первом тринадцать, — всех по Догматике. Семинаристы отвечали хорошо, Катихизаторская школа плохо, особенно первый курс — ученики совсем еще не развиты, впрочем, половина из них подают добрые надежды.
О. Феодор Мидзуно возвратился из своих Церквей в Симооса и рассказал о состоянии их. Лучше всех, как и всегда, у Филиппа Узава, у которого он крестил двадцать два человека; всех крещено тридцать два. Трогателен рассказ его о бедствиях, причиненных в деревнях бывшими ураганами и наводнением: на полях все смыто, дома разрушены, множество живет в шалашах и Бог весть чем питается. Маленькую подписку для христиан наших, по крайней мере, мы сделаем, но что это? Выйдет самая мизерная помощь.