Дневники св. Николая Японского. Том V
Шрифт:
8/21 августа 1903. Пятница.
Занятия в библиотеке: приготовление к переплету книг и духовных журналов за прошедшие два года.
Из Оотавара настоятельно просят катихизатора: «Иначе–де протестанты разворуют Церковь — они там ныне очень усилились». Но где же взять катихизатора, если его нет? Авось, «Бог не выдаст, свинья не съест».
9/22 августа 1903. Суббота.
Те же занятия в библиотеке.
10/23 августа 1903. Воскресенье.
До Литургии крещение. Обычная служба, потом до вечера занятия в библиотеке.
Князь Гагарин, консул в Нагасаки, пишет о полученном здесь на днях «Путешествии Наследника Цесаревича на Восток», что это его, князя, пожертвование в Миссийскую библиотеку, экземпляр, полученный им в подарок от его друга,
11/24 августа 1903. Понедельник.
Умер отец катихизатора Иоанна Судзуки в Идзу. Прости его Бог — недоброго поведения был старичишка, и учения до конца жизни не хотел слушать, хотя детям своим не помешал сделаться христианами; оттого, вероятно, и дети были плохими христианами, не исключая и нынешнего катихизатора. Пред смертью будто бы с радостью принял крещение; и собравшиеся на похороны дети и внучата проникнулись благочестием, результатом чего ныне — усердная просьба принять в школу дочь Григория, служащего учителем в школе и до сих пор бывшего до того плохим христианином, что одно время даже служил в буддийской кумирне бонзой; дочь уже 16 лет, и школа полна, принять некуда; но принять очень нужно бы, быть может, оживила бы христианство в доме. К счастью на этот случай, две ученицы не могут вскорости после каникул явиться в школу — оправляются дома от болезни, и я сказал начальнице школы поместить дочь Судзуки на праздное по их отсутствию место. Принять прямо в школу никак нельзя; прием делается по очереди, и многие ныне ждут своей, просившиеся давно; разрушить бы теперь эту цепь, правильно тянущуюся, чтобы втиснуть в нее дочь Судзуки, значило бы возбудить нарекание на школу; и тот же И. Судзуки, ныне так усердно просящий за свою племянницу, после, при случае, стал бы за это злословить школу, так как на злословие он великий охотник и мастер.
12/25 августа 1903. Вторник.
Опять письма от старших учеников Семинарии, проводящих каникулы в путешествии, довольно интересные и утверждающие меня в мысли, что позволять желающим так делать ладно: полезно и им, и Церквам, где любезно их встречают и где они платят за эту любезность речами, конечно, религиозными. Трое заходили до Акаси в Циугоку; получили от меня на все путешествие по 10 сен — больше не просят, и вот уже пишут из Сидзуока, недалеко от Токио; умели как–то пропутешествовать на эти деньги, а побыли во всех интересных местах, и таких, где нет Церквей, как Нара, Кооязан, о котором пожалели, что он не наполнен христианскими скитами, как Афон, и прочее. Но одиноко путешествующего Михея Накамура письмо еще интереснее: он везде показывает волшебный фонарь с картинками большею частью, конечно, христианскими, и говорит при этом религиозные лекции до того, что каждый раз горла не хватает; собираются к нему христиан и язычников до сотни и до 200, как в Такасимидзу; письмо его из Хигата.
О. Петр Сибаяма, к сожалению, бессодержательный болтун; часто и много пишет; сегодня вот огромнейшее письмо; всегда проекты; где что сделать, куда пойти, где начать проповедь, где продолжить и т. п.; и вот уже несколько лет эта пустая болтовня; успеха или какого–нибудь движения в его Церкви ни малейшего. Безнадеждый пустоцвет! И к тому же бессовестный интриган: хочет всячески отнять у о. Матфея Кагета Церкви в Цуда–гоори; пишет, будто христиане тамошние умоляют его принять их в свое ведение; писал об этом пред Собором, надеялся, вероятно, что я стану говорить о том на Соборе; я промолчал и ему, и, конечно, всем; в сегодняшнем письме опять о том же. Жаль, что такие люди попадают в священники.
13/26 августа 1903. Среда.
Николай Исикава, катихизатор в Окаяма, просит принять в школу на год или на два высватанную им невесту. Катихизатор в Нисиноура, Лука Ватанабе, и о. Яков Мацуда ходатайствуют о том же, причем первый подробно пишет о ней: она была протестанткой, но из проповеди Луки Ватанабе убедилась в истинности православия и потому приняла его; по усердию к вере она изъявила желание так или иначе послужить распространению его, и, когда Ватанабе посоветовал ей выйти за катихизатора, именно за Николая Исикава, которого она видела на погребении Корнилия Асано, она с радостью согласилась на это. Ватанабе не скрыл от нее, что Исикава слабого здоровья, болел грудью, но это не поколебало ее решения. Она только что кончила курс в Женской гимназии. Родители ее и состоятельные, и очень хорошего общества; на брак дочери с Исикава согласны, так как не желают мешать свободе выбора ее. — Написано отсюда Николаю Исикава, чтоб прибыла к начатию учения в Женской школе.
Из Оомия безыменное письмо какого–то христианина, сильно жалующегося на катихизатора Николая Ока: «Бездеятелен крайне, только и занят нянчаньем своих детей; проповедью нисколько не занимается, христиан не посещает, кроме одного излюбленного дома», — и прочее. Краски несколько
Из Святейшего Синода пришел указ, что «игумен Вениамин уволен от служения в Миссии, и что игумен Вениамин подал прошение о снятии с него священного сана». Бедный совсем скрутился; легкомысленно, значит, поступил в монахи.
14/27 августа 1903. Четверг.
Начинают собираться к послеканикульным занятиям: Женская школа вернулась из Тоносава — все в цветущем здоровье, и за целые каникулы там ни одна не была больна. Ученики в одиночку возвращаются из домов.
П. Накаи прибыл из Кёото, где обыкновенно проводит каникулы, здоровый и пополневший; нынче был там с сестрой Варварой, которой я тоже дал на дорогу туда и оттуда по 5 ен (ему дается на каникулы 30 ен частно от меня). Говорит Накаи, что о. Мии совсем здоров — удар с ним был просто от жары, а не параличный, и он скоро от него оправился; хвалил красоту Кёотской церкви, значительно прибывшую от великолепного ковра, который разостлал и приладил М. Кавамура.
Я вчера простудился и сегодня болен; не остерегся вчера от сквозного ветра в библиотеке между раскрытых окон — всего опаснее простуда именно в жаркие дни, которых нынче летом так много; инстинктивно ищешь прохлады, забывая между делом, как это опасно.
15/28 августа 1903. Пятница.
Праздник Успения Пресвятой Богородицы.
Так как собралось уже много учащихся, то в Церкви было много молящихся; впрочем, и из города христиан было порядочно. Трое путешествовавших по Церквам старших семинаристов, вернувшись сегодня, рассказали много интересного, в дополнение к тому, что писали в письмах. Между прочим, они говорили: «Теперь мы узнали, как важно учиться пению, и притом пению двухголосному, которого еще нигде нет по Церквам; копируют кое–где 4–голосный хор, но это выходит безобразное пение; в один же голос что за пение!..» Еще: «Узнали, что нужно катихизатору, не вдаваясь в красноречие или науку, просто и ясно излагать слушателям учение по православному исповеданию — это и будет хорошая и успешная проповедь», — и прочее. Видно, что, действительно, полезно отпускать возрастных семинаристов путешествовать по Церквам в каникулярное время — это нужная практическая подготовка их к проповеднической службе. Полезно это также и для Церквей, которые они посещают: везде им рады, потому что везде они говорят проповеди, ведут с христианами религиозные разговоры, поют при богослужениях. Расставаясь с ними, христиане и на будущее время просят их приходить; а чтобы лучше принимать их, христиане просят за несколько дней до прихода извещать, когда придут.
Прибыли сегодня и ученики, которых я отправил на каникулы в Боосиу, все со здоровым видом, загоревшие и бодрые. Шутя, я сказал им при отправлении: «Ловите рыбу в море (причем дал на удочку), да и мне привезите»; и они десять живых угрей своего лова готовились привезти
мне; на ночь пред отъездом опустили их в ящике в море, а утром хватились ящика — его и след простыл — кто–то стащил их угрей; в огорчении они купили у рыбака дюжину живых раков и их привезли мне; сегодня утром раки были еще точно сейчас из воды. Вели себя ученики так добропорядочно, что заслужили похвалу в местной газете: «Много–де ныне собралось проводить время жаров в Боосиу, но всех лучше и благороднее ведут себя духовные воспитанники с Суругадай».
16/29 августа 1903. Суббота.
Что вчера заметил о пользе путешествия учеников во время каникул, то сегодня приходится отметить о пользе посещения Церквей учительницами. Молодая учительница Марина Мидзутаки, вернувшись из Окаяма сегодня, с восхищением рассказывала, какое множество христиан и язычников собиралось слушать ее и товарок ее, учительниц Кёотской школы, Любовь Асано и Ольгу Ябе, когда они произносили религиозные речи в Янайбара, куда собирались на погребение Корнилия Асано, и в Нисиура. «Оповещения были о проповеди катихизаторов (говорила она); но, по обыкновению, совсем мало собралось бы слушать их, если бы не упомянуто было в конце, что будут говорить еще такие–то учительницы. Любопытство было возбуждено, и сотни собирались каждый раз. Слушали очень внимательно. А потом, как слышно было, целую неделю только и толков было у всех, что о женской проповеди. Всем, особенно женщинам, очень понравилось. Христианки же потом пеняли, отчего до сих пор мы не делали этого? И заказывали на будущие каникулы непременно опять посетить их и вести религиозные беседы». И это на будущее время иметь в виду. Действительно, учительницы во время каникул могут быть очень полезны Церквам, если отпускать их в путешествия именно для ведения религиозных бесед. Говорят они превосходно, учение знают ясно и обстоятельно. Пусть объявляют по Церквам, куда придут: «Женские собрания для религиозных бесед»; мужчины тоже будут приходить, и польза будет немалая.