ДНЕВНИКИ
Шрифт:
Пятница, 2 января 1976
Утром в субботу 27-го кофепитие на pl. St. Sulpice с "девочками": Маги, Ирина, Буся и Мара…1 Затем с Л. через quais2 к Андрею. Завтрак с ним в нашем любимом [ресторане] "Boutelle d'Or" с видом на Notre Dame (тут в прошлом году завтракал с Алей Солженицыной). В 2.30 – долгое сидение с Никитой Струве в [кафе] "Balzar". Un vaste tour d'horizon3 . В воскресенье 28-го – служба на Olivier de Serres. Как всегда, чувство, что это мой "дом" в Париже. Кофе у о.Игоря Верника. Днем –
В понедельник 29-го – dejeuner de cousins4 . Жорж Доливо представляет свою невесту.
Вторник 30-го – длинная прогулка с Льяной через зимний пустой Jardin des Plantes. Завтрак с И.В.Морозовым в [ресторане] "Mediterannee" на pl. de l'Odeon.
Среда 31-го. Заболевает по обычаю Л. и остается в отеле. Пешком на традиционный предновогодний завтрак с Никитой и Машей Струве. Новогодний молебен на Exelmans с уже совсем стареньким, сгорбленным вл. Александром Семеновым-Тянь-Шанским. Встреча Нового Года у Андрея с Ликой.
Четверг 1 января: темный, дождливый. Толпа в сумрачном Notre Dame. Месса – толпа причастников, почти чужая в толпе туристов (сотни японцев, обвешанных фотографическими аппаратами). Днем – с мамой и Андреем.
В пятницу 2-го – семейная панихида на [кладбище] Ste. Genevieve de Bois, haut lieu5 русской эмиграции. Вечером – ужин у Соллогубов.
В среду 3-го – второе заболевание Льяны. Поездка к Струве.
Воскресенье, 4 января 1976
Обедня на Olivier de Serres. Потом завтрак с мамой, Андреем и Л в "Taverne Alsacienne" на r.de Vaugirard. Заезжаем проститься с "девочками" на St. Sulpice. Оттуда – прогулка с Л. по r.de Seine, ile St. Louis – до pl. des Vosges.
1 Двоюродные сестры.
2 набережные (фр.).
3 "Широкий обзор событий" (фр.).
4 завтрак кузенов (приехавших из Швейцарии и Германии в Париж встречать Новый Год).
5 "высшей сфере" (фр.).
Понедельник, 5 января 1976
Завтрак у милейшей Шуры Габрилович на St. Sulpice. Вечером в Ste. Marie1 . Ужин с дюжиной filles de St. Francois2 . Очень интересный разговор – о Церкви, о месте женщин в ней и т.д. Знакомлюсь с Асей Дуровой, о которой столько слышал все эти годы как о главной "связи" с подпольной Москвой. Говорит о безнадежности тамошнего положения.
Вторник, 6 января 1976
Сочельник по старому стилю. Трудно во второй раз "разогревать" в себе Рождество. Пока Л. у парикмахера, устраиваю себе "pelerinage aux sources"3 : маленьким поездом из Anteuil на Pont Cardinet. Оттуда – через Square des Batignolles, по rue Brochant (где разрушен старый рынок!) мимо дома, в котором в последний раз видел папу живым (жаркое лето 1975 года), до Av. de Clichy. Вверх по ней мимо нашего дома (1930-1944) и затем на Dautancourt в eglise St. Michel4 . Идет messe basse5 : один священник, одна женщина в абсолютно темной церкви, в которой освещен только этот – боковой – алтарь. Темно, накрапывает дождь. По Av. de Clichy – до Pl. Clichy и по rue Amsterdam до [вокзала] St. Lazare, где спускаюсь в метро. Завтрак с Л. в маленьком ресторане. Днем до всенощной – у мамы. Вечером ужин и елка у Андрея.
Среда, 7 января 1976
Рождество по старому стилю. Exelmans. Настроение праздничное, главным образом от Андрея, сияющего и все – в своей церкви – на себе несущего. После завтрака едем с Л. на pl. Vendome. Она абсолютно совершенна в этих пасмурных парижских сумерках – своими фонарями, окнами… Вообще Париж в этот раз ощутил как совершеннейшую симфонию и гармонию окон. Вечер – все вместе – у мамы…
Четверг, 8 января 1976
Последний день в Париже. Завтрак с [моей переводчицей] М.Ф., которая открывает мне, что она… ушла из Церкви! "Exigeance interieure…" – "necessite d'un desert", "authenticite"6 и т.д. Что на все это ответить? "Il faut que je suis moi meme"7 . Все та же гордыня сознания, толкающая человека в одиночество во имя какой-то мифической authenticite.
Днем заседание в Passy нашей "литургической группы" – Бобринский, Андроников, Чеснаков, Максим Ковалевский. Немножко – переливание из пусто-
1 Католическая школа.
2 дочерей св. Франциска (монахинями).
3 "паломничество к истокам" (по местам детства) (фр.).
4 церковь св. Михаила.
5 малая месса (без музыки) (фр.).
6 "Внутренняя необходимость" – "Нужда в пустыне", "подлинность" (фр.).
7 "Я должна быть сама собой" (фр.).
го в порожнее, как и почти все в призрачной парижской церковной "реальности", в которой реально только – потепенное угасание и исчезновение русской эмиграции. Реальна – всенощная на Lecourte1 , но что ж тут говорить о "литургической" жизни? И все же хорошо среди этих друзей, в этой chaleur humaine2 … И как бы в подтверждение сказанному – едем оттуда с Петей Чеснаковым и Максимом в какую-то больницу, где лежит Петя Ковалевский. Старенький, маленький, какой-то "гоголевский старичок". La grande pitie de tout cela3.
Потом – в семь часов – короткое свидание с Репниным, это всегдашнее "прикосновение к детству", своего рода chanson sans paroles4 , ибо говорим, за столиком в кафе, о пустяках, а смысл только в самой этой встрече, ставшей уже почти "ритуальной". Несколько минут – и вот Репа исчезает в темном бульваре, в свою , для меня совершенно неизвестную, жизнь, а я в свою, словно все дело было в том, чтобы прикоснуться друг к другу, внутренне сказать друг другу: "Помнишь?" – "Помню".
И уже из последних сил – "Братство" на Exelmans.
Пятница, 9 января 1976
Отъезд. Ранним утром, еще в полной тьме – кофе с Андреем в отеле. Прощание с ним – всегда веселое и бодрое, а на глубине – мучительный отрыв, ибо близость с ним и для меня, и для него "превосходит всякое разумение". Мама. [Аэродром] Charles de Gaulle. Пронзительная грусть – видеть ее, с высоты уносящего нас "магического ковра", старенькую, несчастную, одинокую, действительно – утопающую в этом распаде, отливе жизни.