Дни, полные любви и смерти. Лучшее
Шрифт:
Юный Чарльз Арчер понял: мир стоит у развилки. От выбранного пути будет зависеть судьба страны, народа и всего человечества. Он хорошенько все взвесил и принял решение. А после пошел и вложил деньги.
– Я долго думал и сделал выбор, – закончил рассказ старик Чарльз Арчер. – Купил акции на все, что у меня было, – тридцать пять тысяч долларов. По тем временам сумма немалая. Результат вам известен.
– Я часть этого результата, прадедушка, – улыбнулась Анджела Арчер. – Сделай ты иной выбор, твоя судьба сложилась бы иначе: женился бы ты на другой женщине, и я была бы сейчас не такая, если бы родилась вообще.
Ранним субботним утром троица отправилась прокатиться: старый Чарльз Арчер, его правнучка Анджела и ее жених Питер Брейди. Они ехали по квазиурбии – богатому сельскому району. Железнодорожная ветка, по которой катились вагончики, была далеко не главной, но из окон открывались чарующие виды, частично естественные, частично рукотворные, одновременно волнующие и умиротворяющие, и все такие дивные, что дух захватывает.
Чудеса: вплотную к насыпи подступает вода! Это пруды с карпами – один за другим. Станции разведения рыбы. Танцующие по камням ручьи. Быстрые речушки, из которых мальчишки таскают крупную форель. В менее просвещенную эпоху здесь были бы водосточные канавы придорожной полосы отчуждения.
Чуть дальше от дороги растет кустарник – сумах, гамамелис, лавровый сассафрас, ладанные деревца. А вот и деревья, да какие огромные: пекан, гикори и черный орех – вздымаются, словно высокие декорации! А между ними деревья поменьше: ивы, тополя, платаны. Из воды торчит осока, камыш и тростник, берега покрыты суданкой и бородачом. И повсюду – сладкий аромат клевера и запах влажного донника.
– С выбором я ошибся, – продолжал Чарльз Арчер, глядя на проплывающие мимо пейзажи. – Сегодня всем ясно, как чудовищно я ошибся, но ведь я тогда был молод. Спустя два года компания, акции которой я купил, обанкротилась, и я потерял все. Мечта о скором богатстве растаяла как дым, зато появилось хобби, полное горькой иронии: я начал отслеживать курс акций компании, в которую не стал инвестировать. Акции, которые я мог купить на свои тридцать пять тысяч долларов, сегодня стоили бы девять миллионов.
– Фу, хватит о деньгах! – запротестовала Анджела. – Сегодня такой прекрасный день!
– Кстати, – вмешался Питер Брейди. – Ночью слышали еще одного. Не первый раз на этой неделе. Но пока не поймали.
– Не понимаю, зачем их убивают, когда ловят, – вздохнула Анджела. – По-моему, убивать их неправильно.
На поле, засаженном луком, девочка-пастушка сгоняла в стаю галдящих белых гусей, жадно поедающих сорняки. Цветущая капуста грюнколь полыхала зеленью и пурпуром, после нее тянулись насаждения бамии. Джерсейские коровы паслись прямо возле покрытого пластиком рельсового полотна: украшенный узорами пластик почти не отличался от травы.
По воздуху плыли облака, похожие на желтую пыль. Да это же пчелы! Но пчелы без жал. А вот пыли как таковой нет. И никогда не будет!
– Хорошо бы отыскать тех, кто клепает драндулеты, и ликвидировать, – сказал старик Арчер. – Искоренить зло в зародыше.
– Да, но их слишком много, – возразил Питер. – И деньги там крутятся немалые. Конечно, мы находим и убиваем. В четверг прикончили еще одного. И три почти готовых драндулета разломали. Но как ликвидировать всех? Они словно из-под земли лезут.
– Не понимаю, зачем их убивают, – повторила Анджела.
На погрузочной платформе стояли разноцветные фляги с молоком – это молочный склад. В девятиэтажных клетках громко кудахтали куры, но им никогда не приходится долго ждать отправки. На рефрижераторной площадке громоздились десятки тысяч яиц. Чуть дальше – выводок поросят и десяток красных бычков.
Кусты томатов подвязаны
– Я слышу его! – воскликнул Питер.
– Тебе показалось, – покачала головой Анджела. – Сейчас же день. Не думай об этом.
В фермерских прудах из воды высовывают хвосты кормящиеся утки. В придорожных парках подпирают небо дубы. Овцы щиплют траву в загоне – белые островки в зеленом море. В небольших палатках продается местное вино, чокбир [38] , сидр, раскрашенные деревянные фигурки или статуэтки из белого камня. На погрузочных площадках козлята скачут под музыку, льющуюся из установленных на столбах громкоговорителей, а козы лижут выходящий на поверхность аспидный сланец, пробуя на вкус новый для себя минерал.
38
Choc beer – оклахомское пиво кустарного производства по рецептуре местных индейцев чокто; со второй половины XX в. выпускается и фабрично.
А вот и придорожный ресторан: столики поставлены между деревьями под нависающей небольшой скалой. Метровый водопад изливает свои воды в ручей, который струится прямо через ресторанный зал. Мостик, выложенный из сланца, ведет на кухню.
Один вид сменялся другим, но глаза не уставали впитывать красоту. Придорожные фермы, дальние фермы, ягодные поля! В свои сезоны – ирга, черника, голубика, ежевика, бузина, калина, малина, ежемалина, малижевика, девять сортов смородины, клубника, крыжовник…
Фруктовые сады! Разве их может быть много? Слива, персик, абрикос, черемуха, вишня, яблоко и ранет, груша, папайя, хурма, айва. Бахчи, пасеки, участки овощей для засолки, сыроварни, льнозаводы, сбившиеся в кучу деревеньки (по двадцать домов в каждой, по двадцать человек в доме, двадцать небольших поселений на километр дороги). Сельские трактиры, клубы собаководов, уже открытые и оживленные с самого утра. Дорожные часовни со статуями и коробками «богатый-бедный» (тот, у кого есть деньги и желание поделиться, бросает в прорезь монеты, а тот, кто нуждается, выуживает их из нижней части), часовни с небольшими прохладными нишами, в которых всегда есть хлеб, сыр, мясной рулет и непременно – початый бочонок местного вина. Голодных путников больше нет!
– Теперь и я слышу! – вскричал старый Чарли. – Высокий звук, уходит влево… И… фу! Выхлопные газы и вонь резины! Кондуктор, кондуктор!
Кондуктор, как и остальные в вагончике, тоже услышал звук и остановил поезд, чтобы прислушаться в тишине. Потом позвонил по телефону и, советуясь с пассажирами, передал максимально точные координаты. Налево простиралась пересеченная местность – скалы и холмы, и там среди бела дня кто-то гонял на автомобиле.
Кондуктор отпер оружейный шкаф, извлек несколько винтовок, передал их Питеру и еще двум молодым людям, потом отнес по три винтовки в два других вагона. Солидного вида мужчина связался с пассажирами, которые ехали по другой ветке, слева от них, по другую сторону от сумасшедшего водителя. И водитель оказался в западне, запертый на территории площадью меньше квадратной мили.