Дни, полные любви и смерти. Лучшее
Шрифт:
Поездка была волшебная, как и все замужества Ильдефонсы, но Ильди не особо увлекалась философией и потому заказала всего лишь тридцатипятиминутное свадебное путешествие по разряду «Особое обслуживание». На всякий случай проверив индикатор трендов, она выяснила, что популярность ее нынешнего мужа миновала и его трактат в насмешку называют «Осечка Маузера».
Состав клуба «Верхушка» постоянно менялся. Необходимым условием членства в клубе был успех. Багельбейкера от трех до шести раз за ночь принимали в клуб, избирали президентом, а потом выгоняли как жалкого нищеброда. В клубе состояли только люди значительные – или те, кто на мгновение стал значительным.
– Я,
– В ночлежке.
– А я, пожалуй, посплю один час по методу мадианитян [13] , – сказал Бернбаннер. – У них шикарная новая клиника. Еще час, может, по системе Прасенки и час по Дормидио.
– Крэкл спит по естественному методу – один час за период, – заметил Оверколл.
13
Мадианитяне – полукочевой народ, упоминается в Библии и Коране.
– Я недавно такое пробовал, – отозвался Бернбаннер. – Полчаса проспал. Я считаю, часа на это многовато будет. Бэзил, ты пробовал естественный метод?
– Только им и пользуюсь. Естественный метод и бутылка красноглазки.
Стэнли Скалдаггер сделал самую стремительную лицедейскую карьеру за целую неделю. Натурально, разбогател, и около трех утра его посетила Ильдефонса.
– Я его первая забрала! – издевательски прозвенел голосок Джуди Скалдаггер, оформляющей развод в Суде малых тяжб.
Ильдефонса с малышом Стэнли умчались в свадебное путешествие. Всегда приятно завершить период с известным лицедеем. Есть в них этакая трогательная подростковая невоспитанность.
К тому же это реклама, а Ильдефонса обожала рекламу. Мельница слухов работала вовсю. Сколько у них продлится – десять минут? Полчаса? Час? Не будет ли это один из тех редких случаев, когда брак между никталопами сохраняется до утра? А то вдруг и до следующего вечера, такое тоже бывало!
На сей раз брак продержался около сорока минут – почти до конца ночного периода.
Ночь со вторника на среду выдалась тихая. Две-три сотни новых товаров завоевали рынок и отжили свое. Наделали шума десяток-другой театральных постановок, трехминутных и пятиминутных драм, несколько затяжных, шестиминутных, любовных историй. Самой популярной пьесой стала «Ночная улица, девять» – весьма достойное по своей унылой омерзительности произведение, если только в оставшийся до утра краткий промежуток не появится нечто еще более впечатляющее.
Стремительно вырастали стоэтажные здания, заселялись, устаревали и шли под снос, уступая место более современным постройкам. Только жалкие обыватели соглашаются жить в домах, построенных накануне дневниками или, паче того, рассветниками, и тем более никталопами прошлой ночи. За восьмичасовой период город полностью перестраивается как минимум трижды.
Ночь близилась к завершению. Бэзил Багельбейкер, самый богатый человек в мире, полновластный президент клуба «Верхушка», веселился в компании приятелей. Его четвертое за сегодня состояние вознеслось бумажной пирамидой на недосягаемую высоту, но Бэзил только посмеивался, с наслаждением вспоминая махинацию, на которой все это базировалось.
Твердой поступью в зал вошли трое вышибал клуба.
– Пошел вон, поганый бродяга! – сурово сказали они.
Сорвали с Бэзила роскошные шмотки и, кривясь в три издевательских рта, швырнули
– Все ушло? – спросил Бэзил. – Я думал, еще минут на пять хватит.
– Все ушло, – сказал курьер с Денежного рынка. – Девять миллиардов утекли за пять минут и много народу заодно потопили.
– Гоните нищеброда в шею! – завопили Оверколл, Бернбаннер и другие кореша.
– Бэзил, погоди, – сказал Оверколл. – Давай сюда президентский жезл, пока мы тебя не спустили с лестницы. Что уж там, завтра все равно еще не раз его получишь.
Восьмичасовой период заканчивался. Никталопы разбредались в клиники сна и досуговые убежища. Теперь за дело возьмутся аврориане, то бишь рассветники.
Тут все пойдет совсем по-другому! Рассветники быстро принимают решения, ничего не скажешь. Эти не будут целую минуту возиться, разворачивая новый бизнес.
По дороге к месту дневного отдыха Ильдефонсе встретился сонный попрошайка.
– Храни нас и спаси нынче утром, Ильди! – сказал он. – Выйдешь за меня завтра вечером?
– Пожалуй, что и выйду, Бэзил, – ответила Ильдефонса. – Ты сегодня женился на Джуди или как?
– Не помню. Ильди, одолжишь два доллара?
– Ни в коем случае. Вроде я слышала, некая Джуди Багельбейкер вошла в десятку самых роскошно одетых женщин на пятиминутке моды около двух ночи. А зачем тебе два доллара?
– Доллар на ночлежку и доллар на красноглазку. Я ж тебе два миллиона отправил со второй прибыли.
– Это разные вещи, я их не смешиваю. На, держи доллар, Бэзил. И вали отсюда! Еще увидит кто, как я разговариваю с убогим попрошайкой.
– Спасибо, Ильди! Пойду куплю красноглазку, а поспать и в переулке можно. Сохрани нас и спаси нынче утречком!
Багельбейкер побрел прочь, насвистывая «Тихую ночь со вторника на среду».
Рассветники уже приступили к утру среды.
Узкая долина
Рассказ «Narrow Valley» завершен в марте 1966 г., доработан в апреле 1966 г. и опубликован в журнале «The Magazine of Fantasy and Science Fiction» в сентябре 1966 г. Включен в авторский сборник «Nine Hundred Grandmothers» («Девятьсот бабушек», 1970).
Предисловие [14]
Майкл Суэнвик
«Узкая долина» – пожалуй, самая понятная и близкая к обыденной человеческой жизни небылица Рэя Лафферти. Наверняка вы были бы не против, окажись у вас в соседях ее герои: конечно же, Кларенс Малое Седло и его отец Кларенс Большое Седло; но и толстяк из земельного отдела тоже сгодится, равно как и фермер мистер Даблин, который обожает шутки ради постреливать из винтовки в своих друзей. Разумеется, и таинственно-вездесущий Вилли Макджилли, и не одна, а целых две очень умных девчушки. (Братья у них тоже смекалистые, но у Лафферти был особый дар изображать именно умных девочек.) Правда, Роберт Рэмпарт – не слишком приятный персонаж, но в семье из семи человек он один такой, а это уже хорошо. Честно, я даже не помню, скольких знакомых превратил в страстных поклонников Лафферти, вручив им сборник «Девятьсот бабушек» и ткнув пальцем в «Узкую долину»: «Вот, прочитай для начала это!»
14
Перевод М. А. Литвиновой.