До безумия

Лоуренс Стефани

Феба стояла перед зеркалом нагая, с закрытыми глазами, и виконт воплощал ее заветные мечты, претворяя их в жизнь. Его ладони скользили по ее телу, ласкали, разжигали в ней огонь страсти.

Феба почувствовала, как его рука двинулась вниз по ее животу, спустилась к лобку, а затем не спеша проникла в промежность, и, судорожно вздохнув, открыла глаза. Виконт стоял за ее спиной, высокий широкоплечий, и смотрел на ее отражение, в то время как его пальцы поигрывали с ее клитором.

Затрепетав, Феба снова закрыла глаза, однако через мгновение

Джослин отстранился от нее.

– Вы мечтаете о том, чтобы ваш любовник пришел сейчас сюда. Вы хотите заняться с ним любовью, но его нет с вами. – Он еще на шаг отступил от Фебы. – У вас тяжело на сердце. Вы открываете глаза, надеваете ночную рубашку, гасите свечи и ложитесь в постель.

Взяв ночную рубашку со спинки кресла, Феба надела ее, застегнула пуговицы и, подойдя к туалетному столику, потушила свечи в канделябре, после чего комната погрузилась в темноту.

Обернувшись, она заметила тень Деверелла возле изножья кровати и, подойдя, снова услышала его голос.

– Вы ложитесь на спину, накрываетесь простыней, натянув ее до подбородка, закрываете глаза и стараетесь уснуть.

Феба сделала все, как он сказал, и, устроившись поудобнее, расслабилась.

– В этот момент вы замечаете, что, кроме вас, в комнате находится мужчина. Он видел, как вы раздевались и похотливо ласкали себя, но не знаете, кто это – ваш любовник или кто-то другой. В комнате слишком темно, вы не можете разглядеть его, поэтому закрываете глаза и притворяетесь, что спите. Вы хотите выждать время и посмотреть, что он будет делать.

В спальне наступила тишина, и Феба, напряженно прислушавшись, поняла, что виконт начал раздеваться.

Внезапно он сдернул с нее простыню, быстро лег рядом и прижался к ней нагим горячим телом, затем схватил обе ее руки за запястья, поднял их, закинул за голову и прижал к подушке.

– Откройте глаза, – приказал он, и Феба, не смея ослушаться, повиновалась. – Кто я? – грозно спросил виконт, и эти слова озадачили ее. – Ваш любовник или незнакомец, от которого исходит опасность?

Феба затрепетала.

– И то и другое, – с замиранием сердца ответила она и, выгнув спину, припала к его губам.

Деверелл тихо засмеялся и стал жадно целовать ее; окутанный ночной тьмой, он был для нее сейчас и возлюбленным, и опасным незнакомцем, пытающимся получить от нее все по максимуму: выпить ее дыхание, насладиться ее поражением…

Но у Фебы были свои планы; она извивалась и корчилась до тех пор, пока он не навалился на нее всем телом. Ее охватил восторг в предвкушении бурного страстного соития: она обожала, когда он ложился на нее вот так.

Они слились в исступленном поцелуе; при этом виконт продолжал крепко держать ее закинутые за голову руки, и Феба была лишена свободы действия; она могла лишь сладострастно извиваться под ним, тереться бедрами о его вставший член, соблазняя его, искушая, заманивая в свое лоно.

Наконец ей удалось разжечь огонь в его крови, разбудить в нем неистовую страсть, заставлявшую забыть обо всем на свете.

Чувствуя,

что теряет контроль над собой, Джослин задрал подол ее ночной рубашки до пояса и, раздвинув гладкие бедра, расположился между ними. Тут же Феба обхватила его талию ногами и, приподнявшись, коснулась головки его члена влажными горячими лепестками; она сгорала от желания близости с ним, ей хотелось, чтобы он вошел в нее, наполнил ее собой, слился с ней в единое целое.

– Скажите мне, чего вы хотите, – потребовал виконт хриплым от с трудом сдерживаемой страсти голосом.

Охваченная возбуждением, Феба всхлипнула и попыталась освободить руки, но он не позволил ей сделать это.

– Говорите! Вы хотите, чтобы я овладел вами? Вы хотите, чтобы я взял вас силой?

– Да!

В надрывном голосе Фебы слышались мольба и надежда. Припав к ее губам, Деверелл вошел в нее и начал ритмично двигаться, одновременно терзая ее рот.

Феба закричала – от удовольствия, а не от боли – и устремилась навстречу его толчкам, однако он пресекал все ее попытки проявить инициативу. По его замыслу она должна была молча, неподвижно лежать в темноте и выполнять все его команды.

Это была имитация грубого насилия, а не секс по обоюдному согласию; разрешение Фебы взять ее силой развязывало Девереллу руки, и он отдался на волю переполнявших его первобытных агрессивных эмоций.

Фебе оставалось только одно – погрузиться в океан новых для нее ощущений и получать от этого удовольствие. Это был мощный, свободный, грубый половой акт, и она упивалась необузданной страстью Джослина, его неистовой жаждой овладеть ею.

Достигнув апогея, Феба забилась в конвульсиях, вбирая в себя всю ту мощь, которая исходила от Деверелла. Несмотря на то что он примитивно насиловал ее, он и теперь давал ей больше, чем брал…

Это было последней мыслью, мелькнувшей у нее в голове, прежде чем по ее телу пробежала мощная судорога оргазма. Громкий крик вырвался из груди Фебы, и в тот же момент Деверелл тоже получил разрядку.

Не размыкая объятий, они в изнеможении упали на мятые влажные простыни, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя.

Казалось, ураган страсти разбил корабль о скалы и выбросил их на берег, от которого наконец-то отхлынула волна неистового желания. Кругом плавали обломки эмоций и ощущений, а они лежали на золотом песке, целые и невредимые после кораблекрушения, но все же в чем-то неуловимо изменившиеся.

Во второй половине дня Феба отправилась в агентство, чтобы обсудить с Эммелин текущие дела.

Виконт был уже там; сидя в кухне за столом, из-под которого торчали его длинные ноги, он просматривал лежавшие перед ним бухгалтерские документы.

Улыбнувшись, Феба сбросила плащ и повесила его на спинку стула.

– Итак, давайте обсудим наши дела. – Она села рядом с Эммелин. – Лофтус нашел что-нибудь подходящее для мисс Спрай?

Виконт снова погрузился в изучение счетов, а Эммелин стала подробно отвечать на вопрос Фебы.