До конца времен
Шрифт:
Внезапно он понял, в чем дело: он скучал по Леони.
И пусть это открытие обещало серьезные неприятности, по сравнению с отсутствием Леони они казались сущими пустяками.
Глава 12
Следующая остановка – в огромном поместье Бобби Чандлера, приобретенном, как он шутил, «благодаря многолетней жестокой экономии», – в доме с сорока комнатами, окруженном участком площадью в семнадцать тщательно возделанных акров. В этом доме Бобби жил в полном одиночестве, если не считать семи слуг, готовых исполнить любую его прихоть.
Въезжая в громадные чугунные ворота, которые были гостеприимно распахнуты – именно в этом Леони и нуждалась после столкновения с напыщенным мистером Генри Рейнолдсом и подлым Джереми Сэмпсоном, – она не сдержала улыбки при виде названия владений Бобби, выгравированного на бронзовой табличке: «Солт-коттедж».
«Ничего себе коттедж!» – усмехнулась Леони.
Это был один из великолепных деревянных домов-мастодонтов, которые Макким, Мид и Уайт строили в восьмидесятых и девяностых годах девятнадцатого века для сливок светского общества. Солт-коттедж был гордостью самого Стэнфорда Уайта.
Солт-коттедж являл собой великолепный, экстравагантный образчик архитектуры прошлого века, заботливо модернизированный Бобби с помощью Леони и идеально подходящий для сибаритского образа жизни, который вел его хозяин. Высокие заостренные крыши, огромные веранды, колоннады, закругленные вверху окна были отделаны кедровым гонтом и в меру тронуты временем. Впечатление довершали темно-зеленые ставни с белой отделкой.
Великолепный парк вокруг дома разбил в конце прошлого столетия один из самых выдающихся дизайнеров ландшафта того времени. Его шедевр блистал обилием старых деревьев, розариев, зарослей глицинии, беседок, увитых золотым дождем, прекрасных клумб, засаженных многолетними растениями.
Среди пышной растительности были разбросаны скульптуры, площадка для крокета, бассейн олимпийских размеров, теннисный корт, два небольших флигеля для гостей, дом для прислуги, конюшня и обнесенный изгородью загон, а также гараж, вмещающий двенадцать автомобилей. Бобби обожал скорость и умел наслаждаться ею как в седле, так и за рулем «феррари», «астон-мартина», «ламборгини» и любого другого из своих роскошных автомобилей. А в минуты душевного подъема он седлал либо «харлей-дэвидсон», либо новый «дукати», или идеально ухоженный старый «триумф».
Медленно ведя машину по короткой аллее, окаймленной громадными старыми дубами с толстыми узловатыми ветвями, Леони испытала волнение, смешанное с беспокойством. Вместе с Хэнком она часто гостила в этом доме, атмосферой поразительно напоминающем особняк, расположенный по соседству, – то самое «семейное гнездышко», в которое они с Хэнком вложили столько труда и денег.
«Судьба сыграла со мной злую шутку», – мелькнуло у нее в голове.
Леони остановила машину посреди круглого двора и вышла, прихватив сумочку. Прежде чем она успела позвонить в дверь, на пороге возник Бобби Чандлер собственной персоной.
– Леони! – воскликнул он, расплываясь в улыбке.
– Бобби! – Она бросилась в раскрытые объятия друга.
Бобби прижал ее к своей широкой груди и прикоснулся щекой к ее щеке. Все мимолетные сомнения Леони в его преданности рассеялись как дым при виде столь искреннего приветствия.
– Дай-ка я посмотрю на тебя, – произнесла она, отстраняясь и обводя Бобби взглядом. – Все хорошеешь, – заключила Леони со смехом, мельком отметив, что на Бобби белый теннисный костюм. Через его плечо было переброшено пушистое, влажное от пота белое полотенце.
– А ты бесподобна, как всегда, – откликнулся Бобби, предлагая ей руку.
– Спасибо, Бобби.
Леони порадовалась тому, что сегодня не пожалела сил и ради адвоката, Бобби, а также самой себя оделась в мягчайший, легкий белый шелковый свитер, темно-синюю льняную рубашку с крупными золотыми пуговицами и брюки из плотного белого полотна. Ансамбль дополняли темно-синие эспадрильи. Единственным украшением служили массивная золотая цепочка на шее и золотые браслеты на запястьях – антикварные вещицы, усыпанные мелкими бриллиантами, рубинами и изумрудами, разбросанными в шахматном порядке.
Рука об руку Леони и Бобби вошли в холл, где их уже ждал дворецкий.
– Привет, Бойс, – поздоровалась Леони.
– Мисс Коринт, – отозвался Бойс с легкой улыбкой, кивнув загорелой лысиной. – Позвольте вашу сумочку.
– Нет, благодарю, Бойс, – отказалась Леони. – Я возьму ее с собой.
Как обычно, Бойс не забыл и не перепутал имя гостьи. Пожилой дворецкий казался Леони воплощением точности и корректности.
– Как поживает Уилли? – спросила Леони о жене Бойса – женщине неопределенного возраста, первоклассной поварихе.
– Прекрасно, мисс Коринт, – отозвался Бойс. – Спасибо за заботу.
– Передайте ей, что нынче я непременно загляну к ней на кухню, – попросила Леони.
– Она будет очень рада, мисс Коринт. – Повернувшись, Бойс бесшумными шагами скрылся за дверью столовой.
«Почему сегодня Бойс ведет себя так… сдержанно?» – удивилась Леони. Он вдруг стал отчужденным и замкнутым, немного нервозным и… сконфуженным. «Или мне только показалось? – продолжала размышлять она. – Вероятно, моя паранойя крепчает».
– Хочешь освежиться? – предложил Бобби.
– Само собой. Я загляну на минутку в ванную.
– А я тем временем приму душ, – решил Бобби. – Прости, что не успел переодеться к твоему приезду. Я играл в теннис.
– Не торопись, – посоветовала Леони. – Я пройдусь по саду.
– Ради Бога! В такой чудесный день грешно сидеть в четырех стенах, – откликнулся Бобби. – «Кровавая Мэри» ждет вас в беседке, миледи. Под золотым дождем.
Леони рассмеялась:
– Искушение непреодолимо!