До конечной

Николаева Елена

Ооо.., Бооожжжеее… От того, как он это произносит, можно сойти с ума…

— Как сильно ты меня хочешь, любимый? — степень глупости вопроса зашкаливает как и его эрекция. Нет никакого смысла спрашивать об этом. Я и сама всё прекрасно вижу и понимаю. Но мне почему-то хочется, чтобы он повторял эти слова снова и снова, как волшебную, исцеляющую мантру...

— Боюсь, малыш, ты не выдержишь этой гонки до утра, — сдавленная усмешка Захарова щекоткой проходится по нервам, раскачивая приятные вибрации в теле.

— Уверен? —

флиртуя, подцепляю пальцами края резинки трусов и тяну вниз. Напряжённая плоть пружинисто освобождается от обтягивающего натурального хлопка.

Сняв с мужа последнюю одежду, забираю его в головокружительный плен из губ и рук.

— Я уже ни в чём не уверен с тобой, Я-н-а-а-а… — выманивая из его горла очередной глухой стон, в одурманивающем порыве вбираю в тесный рот налитую кровью головку, обвожу языком по кругу. Гладкая, горячая, с невероятно возбуждающим вкусом. Чуть помедлив и поласкав ребристую поверхность кончиком языка, с томным стоном выпускаю член изо рта.

Женю потряхивает от контакта так же сильно как и меня. Мы словно два оголенных провода соприкасаемся и искрим. Кожа из-за напряжения мурашками покрывается. Нам обоим слишком хорошо. Мы так долго шли к этому моменту, что сейчас неосознанно пытаемся оттянуть финал, играя друг с другом на острие удовольствия.

Это так чудесно — вытаскивать наружу непередаваемые эмоции моего мужчины. В эти моменты Женя становится уязвимым и одновременно диким, страстным, напористым, сумасшедшим любовником. Никогда не думала, что это занятие может приносить нереальное удовольствие. Но с ним по-другому и не бывает.

С ним каждый раз, как в первый.

— Прекрати издеваться, Мышка, — за затылок притягивает моё лицо обратно к члену. В губы им толкается. Приоткрываю рот, язык с нежностью касается уздечки. Пройдясь им вниз, по извилистой пульсирующей вене, возвращаюсь обратно к вершине с солоноватым привкусом. Ничего для меня сверхъестественного не происходит, я всего лишь доставляю удовольствие любимому мужчине, получая взамен такое же наслаждение как и он. Хаотично блуждающие руки мужа в моих волосах распаляют желание ещё больше.

— Возьми глубже... — хриплый голос подстегивает меня к действиям. — Помоги себе рукой…

Подчиняюсь, позволяя горячей плоти размазать похоть по губам и мягко погрузиться в мой рот.

Стоит мне обхватить ладонью член у основания, как Женя слетает с катушек, окончательно теряя контроль. Двигая бёдрами, раз за разом проникает глубже и глубже. Я стараюсь подстроиться. Нас обоих подхватывает вихрь невероятного удовольствия. Сносит с ног, поднимая куда-то в небо, выше и выше, пока не выбрасывает в открытый космос на несколько долгих минут или же целую вечность…

— Янка… Ты с каждым разом меня всё больше и больше удивляешь. Иди ко мне, малыш, — хрипит Захаров.

Покачиваясь на ватных ногах, поднимает меня с колен. В два шага мы оказываемся

рядом с огромной кроватью, оба заваливаемся на мягкий матрас. Женя накрывает меня своим горячим телом, жадно впиваясь в мой рот с привкусом его спермы. Мы долго и умопомрачительно целуемся, а когда губы начинают гореть и саднить, отрываемся, чтобы сделать по глотку свежего воздуха.

— Пришла твоя очередь получать удовольствие, Мышка. Будет непростительной ошибкой улететь домой, не «осквернив» вдоль и поперёк это райское местечко… Люблю тебя…

— И я тебя люблю… Очень-преочень…

Глава 41. Мышка и ещё одна Мышка

Евгений

Полгода спустя…

— Добрый вечер, Евгений Дмитриевич, — в холле встречает меня Наталья. Ангел, а не женщина. Работает у нас вместо няни, заботится о Яне с сыном, да и по дому часто помогает. — Давайте мне пальто, нужно его почистить от снега и посушить. Мы можем накрывать стол к ужину?

— Через минут десять, — глянув на наручные часы, снимаю с шеи шарф и отправляю его на вешалку. — Друзья сейчас подъедут. Я переоденусь и спущусь. Яна где?

— В гостиной. С Тимом игрушки для ёлки перебирают.

— Её уже доставили?

— Даже установили. Видели бы вы эмоции Тимыча. Это было что-то с чем-то, — смеётся она.

— Отлично. Пойду и я вдохновлюсь предновогодней атмосферой.

— Чемоданы для поездки я упаковала. Когда вас встречать обратно?

— Какие чемоданы? — задерживаюсь, чтобы прояснить вопрос. — Я лечу на несколько дней всего-то.

— Яна хочет полететь с вами. Только я вам ничего не говорила, — тяжело вздохнув, встряхивает пальто от снега и цепляет его на плечики.

— Куда лететь? — находясь в недоумении, смотрю на Наталью. — В Германию? Да у неё роды на носу.

— А я о чем? Не слушает. Боится, что родит без вас. И я её понимаю, конечно, но это же риск. Помню, как она переживала за Вику, когда сестра Тима рожала. Это был сложный день. Не отходила от неё до самого конца. Боится, что сама не справится.

— Ладно. Я попробую убедить её в обратном. Вели накрывать на стол.

К гостиной подхожу тихо. Останавливаюсь в дверном проеме, облокачиваюсь о косяк и несколько секунд стою так, молча наблюдая за тем, как моя любимая женщина вместе с сыном украшают живую ёлку.

Какая же она всё-таки красивая, моя Мышка. Даже прилично округлившийся живот совсем не портит её фигуру, наоборот, подчёркивает хрупкость и женственность.

Перевожу взгляд на полную грудь, оцениваю прогиб в пояснице и попу, задерживаюсь на соблазнительной улыбке и всё… Чувствую, как меня мгновенно накрывает желанием. Стоит вспомнить какой-нибудь эротический момент из наших жарких ночей, и кровь махом уходит в пах.