До включения
Шрифт:
При этом отношения с Фестивалем у нас не приблизились к чему-то такому, как с Аллой или хотя бы с Кирой, Файнберг или Ксюшевой.
Мы соседи, соратники, секс-партнёры, но ни я, ни она не выглядим любящими людьми. Простая физиология.
Хотя я думал, что она скрывает свою истинную внешность, но в кондитерской сидел оригинал.
И её шарм я распознал позже. Да, она могла менять внешность, но истинное тело было симпатичнее. Правда всегда лучше.
Её рост 173 сантиметра, подтянутое тело, огромные пушистые ресницы,
Восемь лет я жил с очередным сверхом.
И сегодня, погожим летним днём 2005 года, я провожал её к «Тёте Оле» со своими наработками.
У нас должны появиться дети. Возможно, эта же разработка поможет кому-то ещё, по крайней мере сверхам седьмого уровня с самовосстановлением должно. Таких я знаю только двух. А долинофицированные максимум, в теории, в большинстве достигнут того, что классифицируется 4–5 рангом, в самом лучшем случае шестым. Однако сверхи вечно действуют вне теорий.
Кроме наработок Фестиваль взяла с собой что-то в переносном холодильнике. Точнее я знал, что это мой биоматериал.
— Может, я всё-таки поеду с тобой сам? — спросил я её, стоя около такси.
— Нет.
— Почему ты против того, чтобы я лично всё объяснил Долине?
— Ты должен быть здесь.
— Да найдётся кому меня подменить. В крайнем случае, создай дубля.
— Нет.
— Тогда просто оставь мне дубля.
— Слишком далеко, — соврала она мне, кажется. — Я для твоих процедур не должна нервничать. А ты меня нервируешь! В столице как минимум шесть вертихвосток, которые могут прийти по твою душу. Так что сиди тут. Рожу — приедешь.
— Тц. Вот зачем я все расчёты и инструкции заранее передал? Ладно. Кстати, я слышал после совещания, что наше начальство обсуждало, что дочь Судьи лежит на сохранении в городском роддоме. Ты что-то об этом знаешь?
— Да, есть такое, правда я её помню только пятиклашкой. Мелкой девчонкой, повёрнутой на одном деле. Не парься, её способность аналогична твоему «байкалу-3» с парой отличий в её пользу, не взорвёт тут всего, максимум пара сверхов станут временно людьми.
— Я не про это. Точно ты не можешь после процедуры приехать назад?
— Без понятия. Но лучше поберечься. Всё, пока, удачи! — Сказала девушка с двумя огромными косами по бокам головы и залезла в такси. Я послал скворца за ней, и, кажется, услышал ещё кое-что. — Прощай, мой Яр.
В ту же секунду на душе стало паршиво. А когда мои птички по ходу следования передали фото, где она плачет, то стало вообще депрессивно.
Фестиваль никогда не проявляла слабостей. Даже о сёстрах или о случае с их смертью говорила без грусти. Хотя с учётом того, что Фестиваль считает себя коллективом трёх, то это логично.
Похоже, я видел её в последний раз.
Очередная сверхдевушка меня бросила.
Ну, что же, за работу.
Я вернулся в свой кабинет. Никаких ЧП и даже шпионов в последнее время не было.
Как и намёков на завершение проекта «Немейский лев» по созданию реакторов с лунным грунтом или какой-то его частью. Меня так особо в суть и не окунули. Зато куча свободного времени пошла на мои хобби: медицина, роботы, чип и безуспешные предложения руки и сердца Фестивалю.
Забавно, но коллективный разум, Ева и Саша отказались, а вот Женя была за свадьбу. Но, конечно, это наш внутренний дружеский юморок, который сложился за годы.
Шутки шутками, но при этом, когда Фестиваль уехала, то население городка с пятидесяти семи тысяч упало на полторы тысячи. Причём как мужчин, так и женщин.
Количество её дублей просто удивляло, когда я спросил об этом несколько лет назад. Потом уточнил:
— А зачем тебе это?
— Ты дурачок? Деньги. Это очень много денег. Да и вакансии всё равно не заполнились бы, сейчас в стране большая нехватка из-за строек по расширению городов-академий. Только наш не расширяется.
— Этот не мой. Мне привычней другой Белозёрск.
— Ага, там и купол климатический, и солнце ярче, и птицы прекрасней, проходили.
— Так все-таки, зачем на самом деле ты создала столько? Изменяешь? — спросил я с ухмылкой.
Ровно три минуты сорок две секунды Фестиваль душил смех.
— Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что ты не просто интересуешься, а ревнуешь. Умора. Большая часть старички учёные да пары из мужа и жены. Так что я высокоморальный манипулятор! Иначе бы легко заметили пропажу, когда поеду в Москву.
— Ну, так ты не ответила.
После очередного приступа хохота:
— Ну, пару барышень я присмотрела, да и один такой спортивный мужичок тут есть.
— Ясно, значит, не изменяешь. А что так?
— Э? Я об этом не задумывалась. Я их личной жизнью-то и не занималась, они возникают по моему сигналу или вообще автоматически включаются только на рабочее время. Но идея мне нравится. Хочешь, устрою тебе со мной сказочное мероприятие?
— Уже много лет говорю один ответ: нет.
— Какой же ты скучный.
— У нас за веселье отвечает Фестиваль, а не Ярополк.
— Ага. Я весёлая, а ты сухарь.
— Нет, я нормальный.
Как обычно, после этих слов девушка насоздавала гогочущую толпу своих копий, которые ржали, катались по полу от смеха, заливисто смеялись, пока я ел котлетки.
Обычное утро.
Место, где я жил было в двух шагах от работы.
Спустя сутки после отъезда гражданской жены и моего, наверно, первого друга в жизни, я вышел из своего дома и отправился на работу. Нужно было пройти всего сотни две шагов.