Do you think you know everything about hospitals?
Шрифт:
Первое, что увидела Вайолет, стоило дверцам лифта со звоном распахнуться, - худой мужчина в длинной ночной рубашке залезал на стойку администрации, раскидывая брошюры по ковролину, а две медсестры пытались попасть иглой с успокоительным в его тощее тельце.
– Что с ним?
– Вайолет все еще смотрела на это представление, быстро проходя за Инес по коридору. Та убавила шаг и понизила голос.
– Крыло, которое было приспособлено под психиатрию сейчас находится в жутком состоянии. Несколько пациентов устроили настоящий погром: водопроводные трубы прорвало во всех туалетах из-за чего чуть не случился потоп, поломана половина мебели, один больной взорвал петарду… уж не знаю кто ее ему пронес, - Инес с грустью
– То есть со мной в палате будут психически нездоровые?
– устало спросила Вайолет, прекрасно предугадывая ответ.
– Мы переселили всех обычных пациентов вроде тебя в палаты друг к другу, вследствие чего в некоторых по шесть-восемь человек, освободив для пациентов из психиатрического отдельные комнаты. Но все не помещаются и поэтому некоторые, самые спокойные и вменяемые, находятся в палатах с такими же как ты.
Вайолет ничего не ответила, лишь понимающе кивнула. Казалось, длинный широкий коридор никогда не кончится. Так всегда, когда ты не знаешь куда тебя ведут. Слева и справа располагались прозрачные двери палат. Кто-то прохаживался от одной стенки к другой. Во всей обстановке, во всех вещах проскальзывало ощущение одиночества и страха. Люди существовали, просто двигались, их можно было видеть, но они не жили. Одна старушка слегка потянула за край кофты Вайолет, желая пощупать ткань.
– Патриция, не надо, - успокаивала ее Инес. Та отпустила и пошла дальше вдоль стены, словно Вайолет и не существовало.
– Вы всех знаете по имени?
Инес улыбнулась.
– Я имею с ними дело каждый день, мне приходится. Некоторые успокаиваются только благодаря мне. Но я люблю их всех, на самом деле почти все, кого держат в психиатрических клиниках, просто очень одиноки, и стоит кому-нибудь попытаться это исправить, то дело сразу идет на лад. Я считаю, что если такой человек появляется в жизни одного из этих бедняжек, - Инес махнула рукой на сидящих на широкой металлической скамейке пациентов - то формально его можно выписывать.
Вайолет не спеша мотала головой, осматриваясь.
– То есть в этой части этажа временная психбольница?
– Да, можно ее и так назвать, - усмехнулась женщина, сильнее сжимая кожаную ручку сумки девушки.
Несколько раз свернув, Инес вывела Вайолет к мужским палатам.
– Сразу после идет женская часть.
– Тут есть какое-то деление по возрасту?
– От четырнадцати до восемнадцати. Но как только родители самых маленьких узнали о том, что теперь корпус психиатрии переехал сюда, они решили забрать тех, кому уже совсем хорошо, так что теперь в этой части здания лишь подростки.
– А как же психбольные?
– Из-за ремонта деления по возрасту нет, все смешиваются.
Вайолет несмело перебирала ногами, несмело углубив руки в карманы свитера, словно боясь, что бинты могут слететь в любой момент. Прозрачные двери открывали обычные виды: парни веселились, оживленно переговаривались, кое-кто смотрел телевизор, еще группа играла в карты, в другой палате кто-то принимал посетителей. Вайолет услышала мужской голос позади себя.
– Опа, Инес, новая пациентка?
– из одной палаты выглянул парень в одних штанах.
– Майк, зайди к себе и оденься.
– Можете ее к нам поселить, у нас есть свободная кровать, - кивнул тот, ослепительно улыбнувшись. Из палаты послышались одобрительные возгласы его соседей.
Вайолет смотрела на говорившего, широко раскрыв глаза.
– Боюсь, она слишком хороша для тебя, мальчик с проблемами мочевого пузыря, - даже не повернув головы, кинула через плечо Инес, продолжая путь. Тот попытался запротестовать, но с досады и от унижения поспешил шмыгнуть в свою палату.
– Не обращай внимания, - еле сдерживала смех медсестра.
Вайолет улыбнулась. Да ей, собственно, было даже приятно.
Пройдя до конца все палаты, Вайолет заглянула в огромное стекло справа и увидела зал для отдыха. Диван, множество кресел, пуфики, большой телевизор, книжные полки, столы с кучей стаканчиков с карандашами и стопки белой бумаги.
– Да здесь прямо курорт.
– Ага, с ежедневными представлениями. Выходки некоторых пациентов заслуживают Оскара, – Инес открывала дверь палаты номер восемь. Светлая просторная комната с огромными окнами до пола. Шесть кроватей, только четыре из которых были заняты.
– Вы ведь говорили, что все занято и пациенты еле умещаются, – прошептала Вайолет, оглядывая пустовавшие койки.
– Так и есть, но… вчера одна умерла… - нехотя ответила медсестра еще более тихим голосом.
– Так, девушки, это Вайолет, еще одна пациентка, только что из интенсивной, так что не набрасывайтесь сразу, – Инес прошла к средней свободной кровати в левом ряду и опустила на матрас сумку.
– Располагайся, ужин в семь, - женщина улыбнулась, затем повернулась к остальным, чтобы провести внеплановый осмотр или просто выслушать о том, что да где болит. Медленно доставая вещи из сумки, Вайолет скользила взглядом от одной постели к другой. Спереди у стены лежала женщина средних лет с короткой стрижкой и в больничной рубашке. Казалось, она просто смотрела в одну точку полностью стеклянными глазами и все время проводила рукой по простыне. Далее миловидная блондинка, темно-розовый спортивный костюм которой наводил на Вайолет еле скрываемый ужас. Она разговаривала с Инес пока та осматривала ее забинтованную ногу. На кровати была разбросана косметика. Возле Барби-девочки, подогнув под себя ноги, читала журнал длинноволосая шатенка. Та, почувствовав взгляд новенькой, подняла глаза на Вайолет, криво, быстро и фальшиво улыбнулась, и вернулась к чтению. У нее был холодный взгляд как у змеи, светло-голубой цвет глаз, высокие скулы и плотно сомкнутые губы. Пока ото всех, кого видела Вайолет, исходил жуткий холод. Вайолет сильнее укуталась в кардиган, вернувшись обратно к сумке. Ноющее чувство безысходности закрадывалось постепенно к ней в душу. Хотелось найти какой-нибудь угол и просто выплакаться.
– Я Стефани, – услышала Вайолет голос справа. Темно-коричневые волосы, детское лицо с пухлыми щечками, большие карие глаза - милое очарование. Девушка протягивала левую руку.
– Вайолет, – бросила та взгляд на руку и протянула левую в ответ. Получилось немного корявое рукопожатие.- Почему левая?
– О, у меня тут проблемы…- Стефани показала правую руку с полностью забинтованной кистью и безымянным пальцем.
– Что с тобой?
– Чуть не лишилась пальца, - Вайолет уставилась на нее во все глаза приоткрыв рот.
– Его пришили, - поспешила пояснить новая знакомая.
– Но я здесь не только поэтому, - Девушка говорила таким тоном, будто бы это все был рассказ о какой-нибудь приятельнице, а ее собственная жизнь была беззаботна как у котенка. Договорив, она вернулась к своему ноутбуку.
– Здесь же не ловит сеть.
– Правильно, но я пишу книгу.
Держа в руках стопку своих вещей, Вайолет совершенно о них позабыла.
– И о чем же книга?
– О пришельцах. Я их видела. Хочу написать бестселлер, чтобы и они тоже прочли и поняли, что я на их стороне, - не отрываясь, ответила та. Она говорила так бодро, уверенно и радостно, словно просто повторяла сюжет только что просмотренного фильма.
Вайолет округлила глаза и вернулась к разбору большой кожаной темно-коричневой сумки. Под смех блондинки и голос Инес Вайолет никак не могла перестать прокручивать в голове слова новой знакомой. Насколько она больна? Но, главное, насколько она более больна, чем сама Вайолет?