Доблесть воина

Мазин Александр Владимирович

Рулав покивал, соглашаясь. Мог бы и сам сообразить. Но – не сообразил. Вот поэтому Илья и старший. Потому что не просто соображает, а соображает правильно. И вовремя.

– И это не всё, – продолжал Илья. – Дальше – еще хуже. Они ведь не просто добычу возьмут, они войско наше запасов лишат и задержат надолго, потому что теперь придется и пищу, и фураж по пути добывать. А если еще ватажки вроде той, что мы недавно прихватили, впереди нашего войска пройдутся и запасы приберут, то как бы не пришлось Владимиру и вовсе назад поворачивать. Ни люди, ни кони без еды воевать не могут. Вот и выйдет, Рулав,

что эти полторы сотни все киевское войско одолеют. А у хорватов времени вдосталь будет, чтоб к битве подготовиться. И союзники у них сразу отыщутся. Сам знаешь: удачливых любят. А те, кто раньше боялся против нас встать, враз расхрабрятся.

– Погано получилось бы, – согласился Рулав. – Но теперь-то по другому выйдет. Мы ж наших предупредим!

– Не знаю, выйдет ли… – Илья как раз об этом сейчас и думал. И были у него большие сомнения насчет «успеем».

– Опередить мы их опередим, но ненамного. Понятно, так лучше, чем внезапный налет. Возможно даже, что им придется и нападать сходу…

Илья размышлял вслух, пытаясь прикинуть, что будет, если они сейчас развернутся и со всех ног побегут обратно. Как учил батя, ставил себя на место противника. Прикидывал, как бы он сам поступил на его месте… И выходило так, что предупредить своих они успеют, а вот уберечь обоз от полутора сотен конных воев – уже нет.

Будь Илья на месте вражеского командира, он бы точно знал, что делать. Сначала закидать стрелами обозников и пеших нурманов, потом, если не удастся разбить нурманский строй, обойти его с флангов, по обочинам, прорваться вперед, первым делом перегородить дорогу. Это ж нетрудно: несколько телег опрокинуть и еще подпалить для надежности, чтоб ни через верх, ни по обочинам. Потом оставить небольшой заслон, добить защитников обоза, коих вряд ли останется больше нескольких десятков… Да хоть бы и больше: полторы сотни бронных – это сила. И помощи от основного войска ждать долго придется. Чай, не Дикое Поле, чтоб скакать куда хочешь.

Последние фразы он произнес вслух, и Рулав тут же возразил:

– Что с того, что не Поле. Обойти и лесом можно! Хотя бы и пешими. Долгое ли дело! Обоз же не отдельно идет – сразу за войском. Да хоть пара сотен гридней поспеет – эти враз деру дадут!

Ага! А то сам бы Илья о таком не подумал!

– За войском, говоришь, обоз идет? Да как бы не так! Не за войском он идет, а за табунами заводных!

Тут уж Рулаву возразить было нечего. Пройти через всполошенный табун даже и в степи непросто, а тут дорога узкая и заросли кругом. А если лошадок огнем пугнуть, что тогда начнется?

Так ведь и это еще не все.

Сам Илья, понятно, большие рати никогда не водил, но учили его и этому. Так что он примерно представлял, сколько времени потребуется, чтобы собрать две сотни дружинников, спешить да в бой послать. Да не в поле, а на тракте, где вои обычно попарно едут, редко где – по трое. И от пары до пары – саженей, считай, по пять, потому что это хвост войсковой, а он всегда растягивается.

Это десятку для маневра много времени не требуется. Коня развернул и поскакал. А большое войско, пусть даже из дружинников, а не каких-нибудь ополченцев – совсем другое дело. Пока до сотников дойдет, что дело серьезное, пока дружинники брони взденут… Они ж в таком спокойном походе не на плечах доспехи носят, а при седле. Пока через табун пройдут, пока поймут, что дорога перекрыта и надо пеше обходить… За это время не только обоз побьют, уже и стемнеть успеет.

Илья не один раз на дню от хвоста обоза к голове ездил и наоборот. Знал, сколько времени на это уходит. А ведь тогда ни нападения, ни паники не было, обочины были свободны, и стрелы в них никто не метал.

В общем, предупредить надо, но этого недостаточно.

И объяснить Рулаву, что к чему, было нетрудно. Куда легче, чем найти выход. И вот здесь наклюнулась у Ильи одна мысль. Не так чтобы радующая. Потому что умирать Илье очень не хотелось, а шанс остаться в живых был мельче, чем глаз у суслика. Вот только других идей в голову не приходило. Доблесть воина – защитить своих. А там – как получится.

– Ты что-то задумал, – догадался Рулав, которому очень не понравилось помрачневшее лицо Ильи.

– С чего так решил?

– Понятно же. Раз не мчишь со всех ног наших упреждать, а со мной лясы точишь. Так?

– Так! – подтвердил Илья. – Но сначала хочу убедиться, что не ошибся. Что лехиты эти с германцами и впрямь нападение задумали.

– И как ты узнаешь? Подойдешь вон к тому, в золоченой броне, и спросишь? – с иронией поинтересовался Рулав.

Илья похлопал молодого варяга по спине:

– Опять угадал, Стемидыч, подойдем и спросим. Только не у него, а у кого помельче.

– У кого же? Неужто знакомого углядел?

– Знакомых пока не вижу, – Илья покачал головой. – Но ничего. Познакомимся.

Он принял решение. И теперь можно было особо не спешить. Но и время терять тоже нельзя.

– Познакомимся? С кем же?

– А кто подвернется, с тем и познакомимся, – весело подмигнул Илья.

Подвернулся «природный шляхтич».

Так он сам сказал, когда очнулся. А много чего пустого наговорил, пока Илья воспользовался шейным платком. Удобная вещь. Не дает краем брони натирать шею, и можно, при случае, в болтливую пасть запихнуть.

– Я добрый, – сказал Илья лехиту. – Даже подождал, когда ты задницу подотрешь. Кстати, о задницах. Обрати внимание на колышек, который сейчас выстругивает мой друг. Как думаешь, для чего он?

Пленник выпучил глаза и замычал.

– Хочешь что-то сказать? – Илья выдернул платок.

– Меня будут искать! Я – троюродный брат повятова воеводы боярина Одлилена!

– Вот как? Так это его знамя с башнями?

– То знамя королевы Оды! – надменно процедил лехит. – Ты совсем дурак, если не знаешь таких простых вещей!

– А почему знамя королевы таскают с собой такие засранцы, как ты? – поинтересовался Илья. – Вы его украли?

– Ты туп, как вол! – возмутился шляхтич. – Одлилен – человек госпожи Оды! Вот почему он носит ее знамя вместе со своим!

– Очень интересно, – Илья одобрительно кивнул. – Значит, госпожа Ода решила поддержать хорватов. И выслала им в помощь аж полторы сотни засранцев. Или где-то прячется еще пара тысяч?

Лехит промолчал. Он уже сообразил, что сболтнул лишнее.

– А знает ли муж твоей госпожи, великий князь Мешко, что его жена вознамерилась побороться с великим князем Владимиром?