Добрая похоть
Шрифт:
Это не было эпическим боем, не было свалкой, не было даже дракой. Мне совершенно ничего не было видно из-за мельтешащих корней, я даже не был уверен, что наносимые мной удары попадают по стволу, а не по этим движущимся переплетениям! Всё, что оставалось, так это бить, бить и еще раз бить, не обращая внимания на то, что некоторые корни пытаются свалить меня с ног, а некоторые стремятся опутать туловище и руки.
Долго это не продлилось, наверное, всего несколько секунд, которые в очередной раз показались часами. То ли я защекотал этого монстра, то ли нанес ему существенный
Приземлившись, быстро огляделся. Воз, то есть босс, и ныне там, с места не сходит. Машет корнями, изредка пуляет шариками тьмы. А куда? А в Матильду, у которой очень измотанный вид, посеревшая кожа и тусклые глаза. Давно бы уже попал и, наверное, даже убил, но нашу Шлиппенхофф носит Тами, отпрыгивая с траектории ударов смертельно опасных шариков. Сама гномка тоже выглядит не фонтан, я её такой даже с сильного похмелья не видел. Раскрываю рот и… закрываю. Чудовищного босса начинает шатать от жуткого удара, ему в «затылок» прилетает бешено крутящийся водяной шар на три-четыре куба воды объемом. Чудо-дуб, сразу после удара, скрывается под серым облаком «драки». Саяка. Великая мудрица выглядит полумертвой от усталости, стоит, покачиваясь, но упрямо и злобно пырится на босса своими подлючими глазками.
Что с ними? Понятно что, проклятия. На мне тоже парочка мелких, а вот все, включая пальнувшую шаром русалку, выглядят краше в гроб кладут. Все с букетами и далеко не роз.
Торопливо ковыляю к Саяке, мечтая несколько секунд понежиться в «ауре радости», попутно торопливо хлебаю зелья здоровья и маны. Ироничная мысль «наконец-то я вспомнил о зельях», иди в жопу ироничная мысль. Без тебя плохо. Тусклый взгляд ведьмы я понимаю сразу, слету, посылая в неё луч «Веры». Еще одна «метель» по монстру, дающая нам чуть-чуть времени.
— Мач, я посчитала, до следующей «драки»… не дотянем, — шепчет великая мудрица. Действительно, весь отряд держится на морально-волевых, благословениях Матильды, и очень мощных песнях Мимики, продолжающих действовать. Босс, владеющий черной магией, это не хухры-мухры.
— У твари… еще четверть, — добавляет запыхавшаяся Тами, — Мы урон вообще не наносили. Только ты, русалка и Саяка. Вот так.
— Понятно, — хриплю я в ответ, дыша как загнанный паровоз, — Уходите. Бегом к кораблю.
— Что? — вяло возмущается жрица, — Мы…
— Время. Уходите, — жестко говорю я, всем своим видом показывая, что шутки кончились.
Получив серьезный кивок от Тами, и усталый от Саяки, несусь в сторону Виенны Стросслейк. Та стоит, вытянувшись на хвосте, без всяких водных подушек. Руки волшебницы дрожат, напряженно направленные на то место, где скрыт под белой пеленой босс. Ректор академии зло щурится, демонстрируя, что кое-что уже может разобрать. Со здоровьем у нее беда.
— Разрешите пригласить вас на вальс…, - хлопаю я крупную и красивую женщину по месту, которое у людей было бы серединой бедра.
— Что? Мач Крайм? —
— Я за него, — это уже приходится бубнить, оказавшись лицевой пластиной шлема прямо между грудей сидящей подводной красавицы. Рывок на короткие расстояния, ах ты озорник…
— Я же говорила, что замужем! — фыркает женщина, легко отталкивая меня назад.
Пьяно улыбаюсь, чувствуя, как заработавшая синергия выбора «дамы сердца» и «рывка» восстанавливает наше с русалкой физическое и магическое состояние. Она тоже уже всё поняла, поэтому то и улыбается.
— Бейте, госпожа Виенна, — прошу я её, вешая свой щит себе на спину, — Бейте изо всех сил.
Вой и шорох заклинания Саяки рассеиваются, и я тут же, не поворачиваясь лицом к врагу, протягиваю руку к союзнику.
«Вера»!
Удвоенный урон из удвоенных характеристик великого водного волшебника, защищенного Рыцарем Прекрасной Дамы. Синергия — наше всё.
В руках русалки начинает реветь вода, скручивающаяся в шары под огромным давлением. Она мечет их в цель. Босс, которого я не вижу, отвечает своей тьмой, отвечает крепко. Эти шарики тьмы? Каждый отжирает по 300 очков здоровья, попадание каждого — взрыв боли во всем теле. Стою. Я носитель Шедевра, высококлассной татуировки. Любая гадость, что попадает мне в спину, теряет 20 процентов своей мощи. А потом, продираясь сквозь все мои резисты, броню и характеристики, теряет еще и еще. Но и я теряю здоровье, босс бьет часто и метко.
Стою к врагу спиной, усиливая союзника. Виенна Стросслейк, оскалив зубы, швыряет ревущие комья воды один за другим. Я получаю за нее урон. Раз за разом. Идёт обмен. Интересно, чем он закончится? Наверное, сдохну. Слишком безрадостно лицо госпожи ректора, слишком напряжено. А здоровья всё меньше и меньше. На три шарика, это где-то десяток секунд. В зубы с дзиньканьем втыкается горлышко пузырька. Сжимаю губами, чуть задираю голову, пью. Уже пять шариков выдержу.
Четыре.
Три.
– Получи, сука!— кричит Виенна, от которой отделяется её самый настоящий клон, состоящий из прозрачной воды. Он, двигаясь по воздуху, как в толще воды, молнией проносится мимо меня, напоследок шлепнув хвостом по щеке.
Раздается жуткий скрип, как будто разваливается на части помесь Буратины и Кинг-Конга. Больше ничего в спину не прилетает. Отменяю «веру», оборачиваюсь… так и есть.
– «Поздравления! Босс «Столп Тьмы» убит!»
– «Получены призовые очки опыта…
Закрываю логи. Не до них.
— Благодарю вас, госпожа Стросслейк, — выдыхаю, глядя, как черные смердящие останки твари, в которую превратилась Ямиуме Кокоро, разваливаются по своим весом. Там, где несколько секунд назад был грознейший противник, высится лишь куча мусора, похожая на размокшие угли.
— Уходите, Герой Мач Крайм, — несмотря на суровый тон наполовину еще слепой русалки, я вижу её улыбку, — Чем скорее, тем лучше. Можете забрать себе всё… выпавшее с этого монстра.