Добро пожаловать в Ард! Тьма и пламя
Шрифт:
– Давай немного освежим тебя, странная девочка, – улыбнулась Зорик, а затем продолжила вести занятие как ни в чем не бывало. – Илхикамин относится к линейке плотоядных растений. Но его легко можно спутать с нопалцином куатемока, который находит питание исключительно в донных отложениях…
– Вот этот пальцин мне больше нравится, – пробурчал Ян, перебивая преподавателя и наконец-то догоняя одногруппников. – Ненавижу все, что пытается меня сожрать!
– Одного прикосновения стебля нопалцина достаточно, чтобы вызвать сильнейший ожог, – продолжала Зорик, прохаживаясь рядом с лианами,
Инрэйг приблизилась к студенту, глядя на него пронзительным янтарным взглядом, буквально гипнотизируя своим голосом.
– Чаще всего на дне Раудморских топей обитают популяции эллеурий – созданий, способных обглодать за несколько минут даже тушу дикого ханка. И вот перегнившими остатками их пиршества и питается так понравившийся тебе нопалцин.
Ян сглотнул ком в горле, нервно улыбаясь преподавателю.
– Первое правило безопасности на топях – ваше тело должно быть полностью скрыто одеждой. Никаких открытых участков.
– Я вообще никогда не собираюсь даже приближаться к этим поганым топям! – возмутился кто-то из группы.
– Пара илхикаминов будет получше охранных печатей, – хмыкнул Гай.
– Все враги разбегутся от того, кто будет смердеть на всю округу, – поморщился Раду. – У них будут слезиться глаза, оттого и станут беззащитными. Как, впрочем, и ты, Гай. Тебя эта склизкая зараза слопает первым!
Слушая болтовню товарищей и объяснения преподавателя, Ванда с удивлением отметила, что голова уже меньше болела от их голосов, в теле ощущалась легкость. Каэли Зорик восстанавливала ее силы через свой гребень? С благодарностью Ванда прикоснулась к украшению. Пальцы слегка покалывало при контакте с золотистыми камнями, которыми оно было инкрустировано. Эта женщина снова выручила ее…
– Здесь вы можете видеть веренику дурманящую, – тем временем представляла обитателей оранжереи Зорик.
Приятный тонкий аромат наполнил легкие, стирая воспоминания о посещении логова плотоядного илхикамина. Вереника была невысоким деревцем с корой, походившей на крупную темную чешую. Тонкие ветви причудливо изгибались при приближении Зорик. И непонятно, что тому причиной: присутствие инрэйг или само деревце было живое. Большие бледно-желтые цветы с гладкими блестящими лепестками поворачивались вслед за движениями преподавателя, будто боясь упустить хоть слово.
– Она цветет. – Ванда с интересом наблюдала за цветами, а те, казалось, в ответ изучали ее, глядя почти черными бархатными сердцевинами. – Разве ее аромат не опасен?
– Напротив. – Зорик улыбнулась, приближаясь к веренике.
Словно послушный питомец, деревце потянулось к ней ветвями, а аромат усилился благодаря едва приметной желтой пыльце, поднявшейся в воздух.
– Опасны не цветы, а плоды вереники. Через несколько дней лепестки опадут и завяжутся плоды. Вызревая, они образуют изингому – разновидность так называемой коробочки. Она распадается на части, разрываясь по швам, и открывает сердцевину с закрепленными на ней семенами. Именно они источают дурманящий аромат, который действует
Ох уж этот разум! Ванда вздохнула, вновь ощутив аромат. Что же ей поделать с собственным разумом? И как вернуть утерянные воспоминания? Занятие закончилось, и Зорик повела их дальше, к выходу. Ванда задумалась, любуясь тем, как солнце поблескивало, играя лучами в стеклянных куполах оранжереи. Там, во дворе, шумели деревья, шелестя яркой листвой под порывами ветра.
– Ветер, ветер тихо шепчет… – отрешенно проговорила Ванда.
Слова песни зазвучали в памяти. Они казались знакомыми, и в то же время она понятия не имела, где могла их слышать.
– В летний зной, зимою снежной… Буду песней, буду светом…
– Что ты там бормочешь, Синхелм? – Гай толкнул ее плечом. Но тут же отпрянул, когда его едва не цапнул за нос Зиль. – Вот нечисть!
Он поторопился обогнать Ванду, присоединяясь к остальным студентам, спешащим покинуть оранжерею.
Зорик задержала Ванду, поманив к себе пальцем. Она с любопытством посмотрела на марага, тершегося мордой о щеку студентки.
– Мертвые души буквально окружают тебя. Ты не находишь это странным? – Инрэйг приподняла медную бровь.
– Возможно. – Ванда неловко улыбнулась.
– Откуда у тебя эта прелесть? – Зорик склонилась к плечу девушки, совершенно спокойно приближая лицо к беспокойному духу и разглядывая его. – Я ощущаю присутствие знакомой силы.
Слушая ее, Зиль приподнял уши и принялся поворачивать голову, наклоняя ее то вправо, то влево. Затем ощерился во все зубы, будто пытаясь улыбнуться. Подарок Кристиана не считал Зорик угрозой?
– Этот дух был призван и приручен ректором Арда.
– Точно! – хохотнула Зорик. Выпрямившись, она убирала за спину волосы, которые поддерживались теперь только одним гребнем. – Я-то думаю, что за сила мне знакома? Так это Крис призвал лапушку-марага?
– Да, – не зная, чего от нее ожидать, подтвердила Ванда. – Отец просил его об этом в качестве подарка…
– Конечно-конечно, – улыбнулась преподаватель. – Я рада.
– Чему?
Ванда удивилась, идя рядом с нею по дорожке к открытым дверям оранжереи. Так и бросили их открытыми? Ведь Зорик велела закрывать их за собой.
– Я рада, что Крис справляется. Он даже сделал подарок.
– Что вы имеете в виду? – замерла Ванда. – Я же говорила, что он лишь выполнил просьбу моего отца.
– Так всем и говори. – Зорик легко коснулась ее лба пальцем, вырисовывая некий целительный знак. – Главное, всегда будь честна с собой. Доброго дня, странная девочка.
Зорик усмехнулась. Махнув на прощанье рукой, она легко направилась к выходу, покидая Ванду, которая находилась в некоторой растерянности. Зиль пытался заглянуть в лицо хозяйке, но она только тихо вздохнула. А затем вышла во двор, под жаркое солнце. Фамильяр недовольно заворчал и развеялся туманом, оставляя Ванду наедине с ее мыслями.