Добро пожаловать в мертвый дом
Шрифт:
После завтрака я вызвалась помыть посуду. Раз у мамы с папой столько дел, надо немножко их разгрузить. Я составила все тарелки и чашки в раковину и включила горячую воду. Я, наверное, странная. Но мне нравится мыть посуду.
Из глубины дома доносились громкие сердитые голоса. Джош опять спорил с папой. Шумела вода, так что я слышала только обрывки их бурной перебранки.
– Баскетбольный мяч лежит в одной из коробок, – втолковывал Джошу папа.
Джош что-то ответил. Я не расслышала. Потом
– Откуда я знаю в какой?
Джош что-то сказал. Я опять не расслышала. Потом снова ответил папа, и, судя по голосу, Джош его уже достал:
– Нет, сейчас у меня нет времени. Как это ни прискорбно, но поиски твоего мяча не значатся в списке первоочередных дел.
Я поставила последнюю тарелку в сушку и поискала глазами полотенце, чтобы вытереть руки. Но полотенца не было. Видимо, мама их еще не достала.
Я вытерла руки о халат и пошла к себе одеваться.
– Я буду готова минут через пять! – крикнула я Джошу, который все еще препирался с папой в гостиной. – И мы можем идти.
Я поднялась уже на середину лестницы… и вдруг отпрянула.
На верхней площадке стояла незнакомая девочка. Примерно моих лет. С короткими темными волосами. Она смотрела на меня и улыбалась. Только улыбка ее была не дружелюбной, а холодной и жесткой.
И очень страшной.
8
Кто-то тронул меня за плечо. Я резко обернулась. Это был Джош.
– Без мяча я никуда не пойду, – заявил он.
– Джош… перестань. Ты уже всех достал.
Я покосилась на верхнюю площадку. Девочки уже не было.
Мне вдруг стало зябко. Ноги сделались ватными. Я ухватилась за перила.
– Папа! Пожалуйста, иди сюда! – позвала я.
– Эй, что я такого сделал? – возмутился Джош.
– Нет… ты ни при чем, – успокоила я брата и снова позвала папу.
– Аманда, мне некогда, – с этими словами папа все-таки вышел к лестнице.
– Папа, я видела девочку. Там, на площадке.
– Аманда, это уже не смешно, – сморщился папа. – Хватит выдумывать небылицы. В этом доме только мы четверо… и еще, может быть, мыши.
– Мыши?! – вдруг оживился Джош. – Правда? А где?
– Папа, я не выдумываю. Я правда видела девочку… – Голос у меня сорвался. Мне было до слез обидно, что папа мне не верит.
– Аманда, а ну посмотри, – сказал папа, глядя на площадку второго этажа. – Что ты там видишь?
Я проследила за папиным взглядом. На площадке лежала груда моей одежды. Наверное, мама только что ее распаковала и еще не успела положить на место.
– Это просто одежда, – раздраженно проговорил папа. – Не девочка. Просто одежда.
– Да. – Я пошла по лестнице. – Извини.
Но я не чувствовала себя виноватой. А вот растерянной – да. Я уже ничего не понимала.
И еще мне было страшно.
Могла ли я принять груду одежды за девочку?
Вряд ли.
Я же не сумасшедшая. И у меня прекрасное зрение.
Что же тогда происходит?
Я зашла к себе в комнату и зажгла свет. Хотя было утро, на улице было серо и пасмурно, и в комнате царил полумрак. Занавески на окне шевелились, как будто их раздувал ветер.
«Неужели опять?» – подумала я в испуге.
Я бросилась к окну. Но на этот раз окно было открыто.
Кто его открыл?
Наверное, мама.
Воздух за окном был теплый и влажный. По небу плыли серые тучи. Пахло дождем.
Я повернулась к кровати и застыла на месте.
На постели лежала моя одежда. Вытертые джинсы и голубая майка.
Кто положил их? Мама?
Я выглянула в коридор:
– Мама! Мама! Это ты положила мне джинсы?
Она что-то крикнула мне снизу, но я не разобрала слов.
«Успокойся, Аманда, – уговаривала я себя. – Не психуй».
Конечно, их положила мама. А кто же еще?
И тут я услышала шепот. Из стенного шкафа.
Шепот и приглушенное хихиканье.
Это было последней каплей.
– Что здесь происходит? – завопила я не своим голосом, подскочила к шкафу и рывком распахнула дверцу.
В шкафу никого не было.
Мыши? Папа говорил, что в доме много мышей. Может быть, это они шебаршились?
– Я переселюсь отсюда, – сказала я вслух.
Эта комната сводила меня с ума.
Нет. Комната здесь ни при чем. Я сама придумываю себе всякие ужасы… Всему есть логическое объяснение. Всему.
Я стала одеваться, твердя про себя, как заклинание: «Всему есть логическое объяснение». Я столько раз повторила эту фразу, что в конце концов она потеряла всякий смысл, превратившись в набор слов.
Успокойся, Аманда, успокойся.
Я сделала глубокий вдох и досчитала до десяти.
– Бу!
– Джош… перестань дурака валять. Я ничуть не испугалась.
Однако мой голос звучал не так твердо, как бы мне хотелось.
– Пойдем скорее на улицу! – Джош стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу. – У меня от этого дома уже крыша поехала.
– Да? И у тебя тоже? – Вообще-то я не удивилась. – А у тебя почему?
Он собрался что-то сказать, но осекся. Вид у него был растерянный и слегка ошалелый.
– Да так, ерунда, – пробормотал он.
– Нет, скажи, – не унималась я. – Ты же что-то хотел сказать. Вот и скажи.
Джош опустил глаза и зашаркал ногой по полу.
– Мне тоже сон нехороший приснился, – через силу признался он.
Брат поднял глаза, но смотрел он куда-то мимо меня. На колышущиеся занавески.
– Сон? – Я невольно поежилась, вспомнив кошмар, который приснился мне.