Добро пожаловать в некроманты, или Мужчинам вход воспрещен
Шрифт:
– Не я, – нехотя признался Трошка, – познакомился сегодня кое с кем. Всего пару дней в нашем городишке, живет в центре…
Тому обстоятельству, что домовой с окраины завел знакомство с обитателем центральных особняков, я не удивилась. Их тропки идут как бы сквозь пространство. Но это только если пригласят. Судя по всему, новый знакомец почтил Трофима приглашением. А еще из этого следует, что я сегодня вкусно пообедаю. Даже не задумываясь, чью стряпню уплетаю за обе щеки, я поведала Трошке о сегодняшних событиях. Мой товарищ почесал подбородок узловатым пальцем и вздохнул:
– Всех упокоили?
Я кивнула. Снова повисло молчание.
– Будем решать проблемы по мере их поступления, – философски подвел итог Трофим. – А вот с одеждой что делать будешь?
– Наведаюсь кое-куда, – ответила я. – Может у Милены какое-то поношенное приличное платье выкуплю.
– Перед новым начальством будешь в обносках щеголять? – хмыкнул домовой.
– Выхода нет, не голой же идти…
На это домовому возразить было нечего. На том и порешили. И после пережитого за день я провалилась в сон, умиротворенная вкусной, сдобренной маслом и травами
Глава 2
Очнулась я с моей точки зрения непозволительно поздно. За окном уже начинало смеркаться, а это значило, что времени у меня в обрез. Добираться до места придется долго, ведь праздник состоится в городской ратуше – обычно наше управление довольствуется небольшой пристройкой к основному зданию, но для нынешнего торжества это слишком убого. Не каждый день принц крови выбирает суженую, и не каждый день его избранницей становится пусть одаренная, но все же не благородная девушка. Я прекрасно понимала, что абы в чем на этот прием не притопаешь, но все мои сбережения – это пара сотен эльга. Этих денег мне при моих скромных запросах хватило бы до конца месяца, но покупка платья рушила все планы. Даже этого не хватит на новый вечерний наряд. Вот я и направилась к Милене. Вывеска ее магазина была достаточно скромной. Поэтому дамы из высшего света сюда не заходят. И совершенно зря. Ведь товар у Милены был на любой вкус и запрос. А все потому, что эта молодая торговка не гнушалась контрабандой из Тарсии, Фларии, Гаэры и даже враждебного Магерра. Помогала Милене в процветании магазина и одна волшебная вещица, которая делала магазинчик внутри больше, чем снаружи, поэтому Лена еще ни разу не попалась налоговым дознавателям и таможенным надзирателям. Что самое интересное, этот талисман попал к Милене тоже контрабандой.
Когда я переступила порог, то у прилавка встретила саму Лену, а не ее бойкую помощницу. Лицо у женщины было припухшим, как будто она полночи провела в слезах. Но увидев меня, Милена радушно улыбнулась. Быстро подошла ко мне и порывисто обняла.
– Спасибо,– прошептала она. – Мы все успели.
Я мягко отстранилась, а Лена продолжила:
– Благодаря твоему предупреждению мы успели подготовить завещание, привести мага-менталиста и законника, чтобы он засвидетельствовал волю матушки Вотана. Его сестрица и ее мерзкий сынок не успели запустить лапу в наследство. Без тебя, Нэвия, мы бы даже не подумали заняться этим так скоро.
Я грустно улыбнулась. Мой дар был скорее бременем и редко кого радовал. Таких как я называли черными вестницами. Ибо я видела людей, которые вот-вот покинут этот мир. При этом временной интервал был до года. Я начинала видеть вокруг силуэта темную линию, как будто фигуру обвели черным карандашом по белой бумаге. И однажды я различила такой знак у клиссы Эльцхен. Проблема в том, что я никогда не знаю из-за чего придет смерть. И какой она будет не знаю тоже. Знаю одно – она будет неотвратимой. Поэтому зачастую помалкиваю – роль гонца, принесшего страшную весть не приятна никому. Но Милена вытащила магазин в прямом и переносном смысле на своем горбу. Ее супруг Вотан из Гаэры был мужчиной не самым приятным. Однако бесприданница и круглая сирота едва ли могла рассчитывать на лучшую партию, чем клисс (обращение к мужчине незнатного происхождения) Эльцхен. За плечами у него было уже два брака. Обе его предыдущие супруги умерли – одна в родах, другую загрызли оборотни, нарушившие границу Вечного леса. Их вожак публично принес извинения Вотану, выплатил виру, а нарушителей изгнал из стаи. Покинувшие стаю оборотни лишаются иммунитета и могут стать добычей любого охотника. Ибо из Вечного леса их тоже изгоняют, и они вынуждены обитать в приграничье. Вотан их и пристрелил. Правда тогда они были уже в человеческой ипостаси, но горевавшего супруга никто не осудил. А вскорости он взял в жены Милену. Девушка даром, что сиротка, оказалась с хорошей коммерческой жилкой. И магазин клиссы Эльцхен спасла как раз она. Вотан хотел потратить виру на дорогущее надгробие для Валиссы – той самой загрызенной супруги – но Милена убедила вложить эти деньги в дело. А когда магазин стал приносить прибыль, Вотан справил памятник – Милена тут уже не возражала. И пусть по бумагам хозяйкой лавки была свекровь, но крутилась как белка в колесе именно Милена. Вотан предпочитал не вмешиваться – главное, чтобы ему по первому требованию давали деньги на выпивку. А я бы не осудила Лену, если бы она однажды отравила муженька, поскольку после каждой попойки тот колотил жену по черному. Потом извинялся, божился что больше никогда-никогда… А дальше – ваша песня хороша, начинай сначала. Но Лена терпела. Отчасти ради двух девочек-близняшек, родившихся в прошлом году, а отчасти потому, что не хотела бросать магазин, который погибнет либо в алчных лапах старшей сестрицы Вотана и ее великовозрастного дитяти, либо в руках самого муженька-алкоголика. И когда я увидела, что свекровушке Лены недолго осталось небо коптить, я сразу сказала торговке. Сначала Лена огорчилась, ибо клисса Эльцхен была единственной, кто невестку искренне любил и был ей благодарен, но потом поняла, что это ее шанс стать хозяйкой своей судьбы. И как я поняла из сбивчивого рассказа Милены, ей не составило труда убедить свекровь завещать магазин и дом ей, а не золовке и даже не родному сыну. Вотану было все равно, пока ему дают на пропой, а мнение золовки Лену интересовало, как прошлогодний снег.
– Мы всего три дня как снова стали торговать после траура, а я словно второй раз потеряла мать. Вотан пьет, а помощницу я попросила теперь присматривать за дочками. Собиралась уже закрываться сегодня, но тебе помогу. Что тебе предложить?
Я выложила на прилавок все, что у меня было:
– Что я могу купить за эти деньги? Мне необязательно новое, но такое, чтобы я не выглядела откровенной нищенкой на балу в ратуше, – попросила я.
Лена с минуту смотрела
– Это платье принадлежало моей матери. И это единственное, что у меня осталось от нее. Я мечтала надеть его на свадьбу, но моим мужем стал Вотан. И соединять свою судьбу с ним, будучи в этом платье, я посчитала кощунством. Это платье по поверьям притягивает суженого… Но я была слишком голодна и цинична, чтобы ждать знака свыше. Я предпочла пойти на поводу у необходимости, хотела как можно быстрее получить крышу над головой, кусок хлеба. И смазливое личико единственное, что у меня тогда было, – она криво усмехнулась и продолжила, – а клисса Эльцхен так напомнила мне матушку, что я решилась на брак с Вотаном, и до сих пор не то чтобы не жалею, но могу смириться со своим выбором и принимаю его в душе. Не хочу больше видеть перед собой искушение узнать, что потеряла. К тому же, моя судьба не обязательно должна была быть счастливее той, что я выбрала без подсказок. И я приняла решение подарить его тебе, ибо моим дочкам оно уже не подойдёт – я не надевала его, и оно не связало меня с их отцом. Я потрясенно смотрела на нее, но она вновь кивнула на наряд. И я опять воззрилась на платье, которое призывало истинную судьбу. Мне не удалось разглядеть его, я лишь видела, а скорее даже ощущала, что оно ошеломительно. Мои пальцы дрожали, когда я коснулась ткани. И уже это касание вызвало восторг.
– Его нужно надеть. Тогда оно примет твою форму, – пояснила владелица лавки.
Я переодевалась сс быстротой молнии, испытывая острое наслаждение от того, что сейчас прямо на мне творилось волшебство.
– Ты прекрасна, – услышала я шепот Лены. Она мягко подтолкнула меня к ростовому зеркалу, и я обомлела. Это была я. Точно я. Это мои рыжие волосы каскадом спадали с плеч. Мои глаза переливались оттенками серого, синего, желтого и зеленого цветов (метка от Хозяйки). Это мою талию обвивал серебристо-зеленый с матовыми каменьями пояс. Это по моим округлым бедрам струился мягкий золотой шелк, стыдливо прикрытый дымчато-зеленым газовым шифоном. Это за моей спиной спадал такой же газовый шлейф – я попыталась открепить его, ведь носить такое могли только аристократки – но у меня ничего не вышло, приклеился намертво. Тогда Лена откуда-то достало маску в тон наряду:
– Если боишься штрафа, всегда можно сказать, что это маскарадный костюм. Только сапоги твои никуда не делись. Постарайся поменьше поднимать подол платья в вихре танца – добавила торговка с лукавой улыбкой…
– К ратуше, – скомандовала я оторопевшему от моего преображения вознице сразу, как вышла из магазина, и, чтобы подстегнуть его усердие, бросила в качестве аванса пять эльга – в два раза больше, чем полагалось за такую поездку.
***
Музыка, гремящая в ратуше, оглушала. Усиленные магией огни слепили, но вместе с тем что-то внутри дрожало от нетерпения. Хотя скорее всего, это просто нервы, или я опять проголодалась. Да, хороша была каша, но не наша. Так сложилось, что мы с Трошкой оба в этом плане малость косорукие. Поэтому питаемся чем-попало… То картохой подгоревшей, то супом пересоленным… Ну да не хлебом единым жив маг-черный вестник, и теперь пришло время зрелищ. Я расплатилась с извозчиком и попросила, чтобы он меня подождал, ибо долго задерживаться я не собиралась. Меня клятвенно заверили, что будут ждать хоть всю ночь. Я мысленно прикинула во сколько мне э то выльется в плане финансов, но делать нечего.
Если музыка оглушала за пределами здания, то внутри творилось что-то невообразимое. Я, конечно, понимала, что в зале будет многолюдно, но такого столпотворения я и представить не могла. Я быстро натянула маску, ибо шлейф так и не пожелал отсоединиться от платья. Милена говорила, что платье отражает характер и сущность того, кто его надел, но в моих жилах не было ни капли голубой крови. Ну да ладно, будем работать с тем, что есть. Я шмыгнула в более-менее тихий уголок, предпочитая наблюдать за празднеством со стороны. Единственное, что меня интересовало – оглашение имени преемницы Наины. Сама героиня вечера, как и полагалось, была в центре внимания. Они с Альтером танцевали в центре бального зала, улыбались друг другу, и, казалось, никого вокруг не видели. Недалеко от счастливой пары мелькал Кэвин, который кружил в танце Кари. Очевидно, родственник будущей принцессы хотел наладить отношения с заместителем Наины, поскольку полагал, что именно она станет у руля после официальной отставки его сестры. Кари вроде была не против его внимания, и как бы я к этому юнцу не относилась – он был вполне привлекательным. А Кари была старше меня и отношения с мужчинами, как и у большинства из нас, у нее не складывались. Подробностей дара Кари я не знала, у нас и не принято было расспрашивать, у большинства это был скорее не дар, а наказание. Не всем так везло как Наине, да и Ольге, пожалуй, хотя еще как посмотреть. Моя соседка по кабинету могла считывать предсмертные воспоминания новопреставленных. Был правда ряд условий – они должны были быть максимально свежими и целыми. Поэтому Ольгу часто таскали в свою резиденцию дознаватели и даже хотели переманить ее к себе на службу, но девушка отказалась. Потом она признавалась, что воспоминания о насильственной смерти, которые сохраняют покойники, вызывают у нее приступы паники и выливаются в кошмарные сновидения. У нас все же не такая концентрация убиенных. А вот Кари о своем даре помалкивает, как и я. Знает о наших талантах только Наина – она принимала нас на работу, поэтому в курсе всех явок и паролей. Впрочем, разглашать эту информацию она права не имеет.