Добро пожаловать в Некрополь
Шрифт:
— Оцэ так номер… Выходыть, трэба тикаты?!
— Похоже.
— То я с вами, хлопцы!
— На кой ляд ты нам нужен? — уже на чисто русском пренебрежительно произнёс Ниманд и разрядил в полицая свой вальтер.
С приближением советских войск всё активнее и решительнее становилось сопротивление партизан и подпольщиков Правобережной Украины и в то же время жёстче и свирепее ответные репрессии агонизирующего оккупационного режима.
К тому времени в Шацких лесах
В первый день последнего месяца жаркого лета 1943 года преданный фашистский служака Костенко таки «дожал» Семенюка; после его очередного доноса Свирида, давно предчувствовавшего собственную гибель, казнили на центральной площади райцентра.
В ответ на это около пяти сотен народных мстителей разгромили гитлеровский гарнизон в Шацке и, опьянённые успехом, сразу же нанесли удар по предполагаемому секретному объекту в деревне Свитязь. Срезали колючую проволоку, перебили охрану… Но никаких следов существования научной лаборатории Ковальчук там не обнаружил. И сразу понял, что его перехитрили.
«Противник заподозрил, что профессор Селезнёв не утонул, и перенёс лабораторию в другое место… Но ничего, сволочи, я ещё доберусь до вас!»
— Уходим, — приказал он и бросил взгляд направо — туда, где один из молодых бойцов как раз начинал обыскивать поднявшего вверх руки фрица — единственного оставшегося в живых после партизанского наскока. Его физиономия показалась знакомой…
— А ну-ка, Паша, приведи ко мне этого недобитка.
— Слушаюсь, товарищ майор!
— По-русски шпрехаешь?
— Найн…
— Фамилиэннамэ? [51]
— Оберфункер [52] Кранк!
51
Familienname — фамилия (нем.).
52
Oberfunker — старший радист (нем.).
— Значит, радист?
— Я, я!
Ковальчук ещё раз пригляделся к пленному и радостно вскрикнул:
— Вася?
Того аж передёрнуло.
— Профессор Селезнёв?.. — вырвалось на чистом русском.
— Для тебя, Васёк, майор Ковальчук. Ясно?
— Так точно…
— Повторяю: имя, фамилия? Ну!
— Василий Пилипишин…
— Где Грызачёв?
— Вам даже известна его фамилия…
— Отвечать!
— Не знаю. Ей-богу!.. На следующий день после того, как вы пропали, Гриня собрал профессоров и куда-то увёл, — подтвердил его опасения радист. — Больше я ни их, ни его ни разу не видел…
— Понял. Ничего добавить не хочешь?
— Нет.
— Паша, расстреляй этого…
— За
— Немедленно привести в исполнение! — безжалостно добавил Иван Иванович.
Весной 1943-го на Волыни началась резня поляков. Бандеровцы не жалели никого. Истребляли ненавистных ляхов от мала до велика. Чтобы откреститься от причастности к преступлениям против мирного населения, в июле 1943 года Боровец переименовал свою УПА в Украинскую народно-революционную армию. Однако вскоре сторонники Степана Бандеры её разоружили, после чего кровожадная служба безопасности оуновцев мгновенно расправилась со всеми командирами отрядов «Полесской Сечи».
Тарасу Дмитриевичу ничего не оставалось, как объявить о роспуске своих формирований.
20 ноября 1943 года он вместе с адъютантом прибыл в Ровно для переговоров с немецкими оккупационными властями. Те не стали с ним разговаривать и отправили атамана в Берлин.
В это время его осиротевший штаб был атакован бандеровцами. Супругу Боровца Ганну Oпоченскую схватили и казнили без суда и следствия.
Поражённый подлостью соратников, основатель УПА подался в эмиграцию. Его имя на долгие годы было предано забвению. Как националистами, так и советской властью…
В середине января 1944 года войска 1-го Украинского фронта под командованием генерала Ватутина нанесли сокрушительное поражение группе армий «Юг» и закончили окружение противника в районе Корсунь-Шевченковского выступа. В ходе операции почти целиком были освобождены Житомирская и Киевская области, часть Винницкой и Ровненской.
2 февраля фашисты оставили Луцк.
А вот Ковель, до которого всего семьдесят километров, был очищен от захватчиков лишь спустя четыре месяца — 7 июня 1944 года.
С неменьшим упорством гитлеровцы защищали и остальные волынские города.
Любомль был освобождён войсками 1-го Белорусского фронта 20 июля, Шацк — 21-го.
Только тогда действия чекистов по выявлению гитлеровской лаборатории на озере Свитязь вступили в заключительную фазу. Они опросили население близлежащих сёл. Но всё было напрасно. Ни Грызачёва, ни Липке, ни других профессоров, ни лаборатории!..
Ковальчук отчитался о своей работе в тылу и после тщательной проверки был отправлен на другой участок работы.
В Шацк он вернулся только много-много лет спустя…
Часть 2
Секретный объект
Волынская область УССР, начало августа 1967 года
После войны Иван Иванович Ковальчук служил в центральном аппарате КГБ при Совете Министров УССР. На дембель получил долгожданную папаху и три больших звёздочки на погоны. Поселился с супругой под Киевом — в Ворзеле, где раньше у них был небольшой дачный домик, который они с Екатериной Семёновной недавно слегка расширили и облагородили.