Доброе лицо зла
Шрифт:
И увидел, как в них на мгновение полыхнула обжигающая ненависть! Щеки Марии слегка побледнели, полноватая нижняя губа злобно поджалась. Она перевела взгляд на Гурова, но смотрела теперь на Льва по-другому: со смесью недоверчивости и неприязни.
«Ого! – насторожился Гуров. – Хорошо же наша королева красоты относится к Светочке! И то, что у Покровской крупные неприятности, для красавицы, похоже, не новость. Надо обострять разговор, менять регистр, злить ее еще сильнее, брать ее на крючок. Чем сильнее женщина обозлена, тем хуже она себя контролирует. Мужчина, впрочем, тоже».
– В сло-ожное, говорите? – хрипловато, чуть врастяжку, переспросила
– Меня зовут Лев Иванович, – представился Гуров, который словосочетание «акция спасения» превосходно расслышал и тут же насторожился. Спасения от чего или кого? Он ведь в подробности «неприятной ситуации» Иконникову не посвящал. И откуда столько злости? Нет, что-то здесь было явно не так!
– Что это вам в моих словах так не по нраву пришлось? Что это вы, мадам, стоило мне упомянуть Свету Покровскую, стали смотреть на меня, как российский бизнесмен на старшего налогового инспектора? Давайте на лавочку присядем, в ногах правды нет, а разговор может затянуться. Нет уж, так легко вы от меня не отделаетесь, так что присаживайтесь!
Должность Виктора Алексеевича Покровского – старший налоговый инспектор – полковник Гуров упомянул неспроста. А ну, как отреагирует на это королева красоты?
Дернулась ведь! И позволила усадить себя на скамейку под акацией. Надо развивать давление. Попробуем запустить красавице хорошую шпильку под нежную шкурку, разозлить ее, а заодно выясним одну немаловажную деталь.
– Почему вы так удивлены, что я решил обратиться к Сергею Пугачеву, коль дело касается Светы Покровской? К кому ж еще? Вы же сами заявились к нему, чтобы закатить сцену ревности, разве нет? Наверное, для ревности у вас, Мария, имеются основания. А ревнуете вы Пугачева, понятное дело, к Покровской… – нарочито медленно начал Гуров, сделал паузу и не прогадал.
– Откуда, – поперхнулась Иконникова, – откуда вам это известно?
– Да ниоткуда, – беспечно сказал Гуров. – Только что от вас услышал. В покер не играли? Заметно… Вот и не играйте никогда. Очень слабый из вас игрок получится. То, что я сейчас проделал, называется блефом. Исключительно эффективный прием. Иногда. Сильно ревнуете, а? Вижу, что сильно. И Светлану терпеть не можете. Да и на самого Сереженьку злости поднакопилось, точно ведь? А тут еще выясняется, что Пугачев дома не ночует. По причине новой симпатии. Совсем обидно! Сочувствую…
Лев поступал жестоко: он сознательно и планомерно бесил Иконникову, вызывал ее на вспышку ярости. И преуспел! По короткой, едва заметной судороге ее лицевых мышц Гуров понял – попал!
Возможно, Марии хватило бы ума промолчать. Возможно, она нашла бы для своих эмоций другой, более безопасный выход, но последняя реплика Гурова о «новой симпатии» начисто выбила королеву красоты из равновесия.
– Ревную?! Да нужен мне этот тип, как кошке сухофрукты! – Лицо Иконниковой вновь неприятно исказилось. – Пропади он пропадом вместе с дурой Светкой и всеми прочими своими симпатиями! Актер, который годится на одно только амплуа, – героя-любовника. Зато уж эту роль Сереженька выполняет как никто! Ну, да я ж его лялек наперечет знаю! Казанова отечественной выделки. Вот Покровская и купилась, Титания недоделанная. Тоже актриса погорелого театра, холера б ее забрала! Ничего, скоро заберет. Потому что на сей раз господин Пугачев взялся совсем не за свою роль. Тут его наглость и фанфаронство как-то не пляшут, другие качества нужны. Так что он эту роль провалит, в чем я ему с удовольствием помогу! Кобелей надо учить, дрессировать их надо!
Она расходилась не на шутку. Гуров слушал, мотая кое-что на ус, но минут через пять ему это надоело. «Бесстыжий кобелина» и «безмозглые сучки» повторялись в Машиной филиппике с монотонностью узора на обоях. Пора было задавать самый важный, самый жесткий вопрос. Клиентка созрела! А для начала нужно ее малость притормозить. Да, Гуров отлично владел жесткими приемами психологического прессинга и пользовался ими без особых душевных терзаний.
– Моя жена, представьте себе, тоже актриса, – улыбнулся Гуров, дождавшись паузы. – Довольно, кстати, известная, и театр совсем не погорелый, а наоборот – преуспевающий. Мария Строева, приходилось слышать? Вижу, что приходилось. Так вот, у них, в актерской среде, есть очень образное выражение: «Не грызи кулису!» Так говорят партнеру, когда он переигрывает, фальшивит. И я вам от души советую: не грызите кулису! Не надо страстей и надрыва, мадам Иконникова! Как говорил в подобных случаях Станиславский, не верю!
Нет, не желала мадам Иконникова тормозиться. Она подняла на Гурова злой взгляд моментально потемневших глаз:
– Сами-то вы кто такой, Лев… Иванович? Неужто Светкин любовник? Что-то не верится, староваты вы для Покровской. Да я бы знала, не удержалась бы Светка, похвасталась бы таким достижением. А то ей, кроме как губастым телком Трошиным, и похвастаться было некем! И вдруг привалило: мистер Пугачев самолично на нее благосклонное внимание обратить изволили! То-то Покровская последние мозги растеряла. Невдомек ей, дуре, мышке серой, что нужна Сереженьке вовсе не она, а…
Мария резко оборвала фразу.
– А кто?
– Хрен в кожаном пальто! – выкрикнула Иконникова, которая буквально закипала от злости. – Вам-то что до этого, спаситель-избавитель?! Дурак вы набитый, вот я что вам скажу, хоть и с умной физиономией. Если вы и впрямь на старости лет запали на Светку, то я вам о-очень не завидую. Ишь, благородный рыцарь дурацкого образа выискался. Что, так прижало? На подвиги потянуло на старости лет? Ну-ну!.. Только Покровской сейчас ваша по-о-омощь – что козе тригонометрия. Столь же необходима и полезна. Но вот я и без ваших просьб Светочке помогу. Так, что она всю жизнь об этом вспоминать будет!
Полковника Гурова трудно, почти невозможно было вывести из себя. У него имелся богатый опыт в такого рода беседах. Еще раз ударим по тормозам…
– Вы все сказали? – Улыбкой Льва Ивановича можно было заморозить озеро средних размеров. – Это радует. А теперь помолчите и послушайте меня.
Он тоже помолчал с минуту, стараясь точнее сформулировать вопрос, который собирался сейчас задать Марии Иконниковой. Затем, посмотрев на женщину прямо и холодно, медленно произнес:
– Врать грешно, вам об этом слышать доводилось? Я не люблю, когда мне врут, и великолепно чую ложь. Так что ответьте на мой вопрос без вранья. Где сейчас находится Светлана Покровская? Ведь вам известно, где она, вы знаете, в какую переделку она влипла!