Добропорядочный распутник
Шрифт:
Эш с удивлением осознал, что некая доселе неведомая его часть тайно желала брака по любви, несмотря на горькую реальность, с которой пришлось смириться. Даже второй сын, особенно второй сын должен жениться на деньгах.
— Ты углубился в свои мысли. Думаешь об Алексе? — Дженивра поднялась, чтобы очистить тарелки — еще один глубоко личный, домашний жест.
— Нет. — Эш вздохнул и отодвинулся от стола. Ничего хорошего в том, если он поведает ей, что хотел бы, чтобы все было по-другому. И Эш заметил:
— Я очень благодарен, что ты согласилась сопровождать меня. Алекс
Дженивра негромко усмехнулась:
— А, так ты теперь одобряешь эту идею.
— Скорее со смирением, — рассмеялся Эш. — Поскольку отговорить тебя невозможно, решил смириться. — Хороший обнадеживающий момент. Со временем их брак, возможна, наполнится подобными интимными мгновениями.
— Сейчас поздно, мне надо подняться наверх. — Дженивра собрала оставшуюся часть обеденных приборов и поставила их на буфет, рядом с недоеденным куском пирога.
— Я провожу тебя, — поднялся Эш и улыбнулся, видя ее очевидную обеспокоенность. Она явно хотела отклонить его предложение. Уйти в свою комнату в одиночестве означало для нее отмести любую возможность соблазна. Она получит шанс благополучно спрятаться за закрытыми дверями, прежде чем он успеет подняться по ступеням. Это его не устраивало ни как порочного волокиту, ни как будущего мужа.
Повеса в нем кричал о том, что глупо упускать прекрасную возможность. Они одни на небольшом постоялом дворе, а необходимые приличиям роли компаньонки и слуги выполняли лишь горничная Дженивры да кучер. Кто узнает, если он окажется в ее постели или она в его? А учитывая скорое венчание, кого вообще это будет волновать? Будущий муж в нем утверждал, будто сегодняшняя ночь — редкий шанс напомнить Ниве, что она может ему доверять. Возможно, они и вступят в брак без любви или хотя бы элементарного знания друг друга, но он никогда не станет жестоким мужем, еще одним Филиппом.
— В этом нет необходимости. Останься здесь и насладись превосходным бренди, — великодушно предложила Дженивра.
Его подмывало ответить: «Если я могу подняться наверх и наслаждаться тобой? Никогда». Однако эта ночь не для пошлых слов.
— Я думаю, Нива, сегодня нам не следует оставаться в одиночестве, — тихо промолвил Эш. Последние два дня оказались для них полны нагрузок и треволнений. Она воочию столкнулась с двуличностью Генри и осознала реальность своего положения. Он же наконец встретился с братом и добился заключения брака, причем то и другое событие стоили немалых эмоций. Настало время найти утешение для растрепанных чувств.
— Очень хорошо, можешь проводить меня наверх. — Голос Дженивры был столь же тих, как и совсем недавно его голос; явный признак того, что она поняла, о чем он умолчал.
Он не спускал руки с ее талии, когда вел по лестнице. Они остановились около ее двери. Дженивра завозилась с замком.
— Позволь мне. — Эш ловко взял у нее ключ и вставил в замок, поворачивая его и открывая
— Думаю, да. — Она подняла на него взгляд, ее серые глаза сияли, их блеск откровенно свидетельствовал об обуревавших мыслях, тоненькая жилка на изящной шейке судорожно билась. Ниву тронули домашняя интимность позднего ужина и долгое тесное соседство во время путешествия в карете.
Эш сразу понял значение ее молчаливой сдержанности. Нива желала его, именно его. И это вовсе не результат флирта, на который он спровоцировал ее за ужином, нет, Эш сегодня был далек от обольстительных пикировок. Ее желание также нельзя было объяснить любопытством, как в библиотеке Бедивера. Она хотела его просто потому, что хотела, и это было чрезвычайно приятно. Ему. Однако для Нивы осознание подобного могло оказаться пугающим, громким призывом об осторожности. Дженивра, скорее всего, беспокоилась о том, что он способен обернуть эту страсть против нее, так же как в свое время поступил Филипп. Боялась, что столь очевидная тяга к нему сделает ее уязвимой в их недавно достигнутом партнерском соглашении.
Эш слишком хорошо понимал эти чувства. Они не сильно отличались от его собственных. Бог ему в помощь, но сегодня он хотел ее по причинам далеким от необходимости зачатия наследника. Скорее это чисто мужское желание заполучить в постель прелестную женщину. Все еще стоя в дверях, он склонил голову, запечатлевая на ее губах медленный долгий поцелуй.
— Нива, я бы хотел войти, — хрипло прошептал он ей на ухо. Сегодня он телом покажет то, что не может высказать словами. Эш почувствовал, как ее фигурка вздрогнула, прижимаясь к нему, когда она, кратко обдумав, наконец решилась:
— Да!
Сейчас уже не было пути назад, вероятно, его никогда не существовало. Возможно, все это время она просто обманывала себя относительно той ночи в библиотеке, которая не стала минутным удовольствием вне времени и обстоятельств. Дженивра вошла в спальню, чувствуя позади себя шаги Эша, слыша, как его изящные, сильные руки закрывают дверь на замок. Сегодня он снова станет ее любовником. Она не питала иллюзий относительно его намерений.
Не исключено, Нива готова совершить самый смелый и опрометчивый поступок в жизни. Совсем не так, как в библиотеке, когда все случилось спонтанно и неожиданно. Сегодняшняя ночь продумана заранее, впоследствии она уже не сможет оправдывать свое поведение внезапностью случившегося.
Дженивра обернулась и посмотрела на него, ее руки потянулись к скреплявшим прическу шпилькам. Она выдернула одну, другую, и пышные волосы рассыпались по плечам.
— Две, всего лишь две — вот ответ на твой вопрос в карете.
Эш издал глухой стон одобрения. Его глаза горели, подобно раскаленным уголькам.
— Позволь мне сделать все остальное. Разреши раздеть тебя, дай преклониться пред тобой.
Дженивра рассмеялась глубоким, горловым смехом:
— Ты хочешь сыграть роль моей горничной?