Добротолюбие. Том IV
Шрифт:
2) Велик и премирен образ ангельской жизни нашей; и блажен, кого избрал для нее Господь из пошлого ничтожества мира и кто, притекши по гласу Господню, ялся сего высшего чина жизни, чая отселе еще узреть созерцанием ума Царство Небесное. Ибо в дольнем мире тьма и мрак; и всякий человек, избирающий суетное, тленное, скоропреходящее и только здешнюю жизнь услаждающее, вместо благ вечных и нетленных, неизреченных и недомыслимых, как в ночной брани, не знает и не видит, откуда и как получает удары, от чего и как стекаются неблагоприятные обстоятельства и бьют его, как волны. Кто, узрев это и уразумев, исторгается из сей толпы плененных сетьми диавольскими, тот, как птица, воспаряет горе и подъемлется на мысленную гору богоугодной жизни, имея под собою долу ловца – сатану – посмеваемым и попираемым, по слову Господа, рекшего: се даю вам власть наступати на змию и на скорпию, и на всю силу вражию (Лк. 10, 19). Наступайте же и попирайте многообразные главы его и всю его горделивую борительную силу, облекшись во всеоружие подвижническое. Вот что свидетельствует о вашем сыноположении
3) Отнюдь не колеблитесь ничем из случающегося с вами во испытание боголюбивого расположения вашего. Не расстроивайтесь, когда подымется брань, внутренняя ли или внешняя, держась в своем чине до крови, в чаянии несомненном чрез терпение свое сподобиться и венцов. Мужайтесь, противоборствуя борющему вас змию лукавому. Знаете восстания плоти; знаете эти домашние воспламенения против дома святого, т. е. против честной души вашей; знаете страхи, этих волков аравийских, кои, совне представляясь в одеждах овчих, внутрь суть злобные всегубители: от плодов их познавайте их, по Святому Евангелию, и стойте твердо на своем.
4) Когда возникают в вас помыслы боголюбия, целомудрия, благоговеинства, сокрушения, терпения, памятования о смерти, исходе, сретении Ангелов, предстании Господу, ответе пред Судом Его, – приложу к сему, ставя первое на последнем месте, – и помыслы послушания, смирения, отсечения своей воли, перенесения осмеяний и сему подобное, тогда выдайте, что это помыслы десной части, помыслы Царствия Небесного, пролагающие путь восхождения к нему и сопровождающие его. Противоположные же сим помыслы суть, – миролюбие, грехолюбие, сластолюбие, продерзость, празднословие, многоспание, тщеславие, непослушливость, неверие, самовольное служение, – и что пересказывать каждую из страстей? – Изочту их, и паче песка умножатся (Пс. 138, 18). Зная таким образом, что десной принадлежит части и что шуей, от последнего бегите дальше и его обращайте в бегство, противясь тому, как учит св. апостол Иаков: противитеся диаволу, и бежит от вас (Иак. 4, 7); с первым же сочетавайтесь, сообращайтесь, сосуществляйтесь и получите обетованное тем же Апостолом: приближитеся Богу, и приближится вам (Иак. 4, 8). Отнюдь не допускайте самолюбия, саморассуда, своеумия, ибо слово отеческое все такое почитает источником всяких прелестей для послушника. Напротив, всегда держитесь братолюбия, простоты, безлукавности, нелюбия мира, беспритворства, уступчивости, послушности, богоразумия, богочестия и совершенной Богу преданности.
57.
1) В войне состоим: я, как военачальник, речью возбуждаю вас: стойте. – 2) Не малы подвиги наши; но не смотрите на видимое, а на невидимое, и радуйтесь: ибо воздаяние велико. – 3) Господь предал Себя за нас, предадим и мы себя за Него, твердо пребывая в своем чине. [1, 65]
1) В войне состоим мы, и в войне трудной и неудобно-победной. Ибо что говорит божественный Апостол? несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным (Еф. 6, 12). Почему, как начальник воинского отряда пред схваткою с неприятелем воодушевляет словом состоящих под ним воинов и возбуждает их храбро устремиться к одолению врага: так и я, хотя сам немощен, долженствую, обязан и желаю вас, воинство Господне, не в одно какое время, а всегда возбуждать и ободрять к отражению демонских полчищ и многообразных страстей бесчестия.
2) Немал труд и немал пот в духовных подвигах ваших, но крайне напряжен, воинствен, борителен, дивен и вышеестествен. Ибо вы каждодневно несете, как излияние кровей, отсечения своих хотений, как язвы глубокие, укоры и поношения, как состязательные упражнения, наложение послушаний. И никому из вас непозволительно выступить за границу должного и повеленного; но все совместно вступаете в борьбу и злостраждете до изнеможения, стремясь и всячески понуждая себя ко всему, что свойственно подвизающимся, в алчбе и жажде, в зиме и наготе, в славе и бесчестии и во всем прочем, чем хвалился Апостол (2 Кор. 6, 4–8; 11, 27). Но радуйтесь, чада мои, радуйтесь, не видимое имея в виду, а невидимое, ибо видимое временно, а невидимое вечно (2 Кор. 4, 18), и помня, что живот ваш сокровен есть со Христом в Боге и что когда живот ваш Христос явится в пакибытие, тогда и вы явитеся (Кол. 3, 4), каковы вы, – и станете веселиться вечно; ибо воздаст вам Подвигоположник ваш Владыка за ваши во плоти подвиги воздаяниями вечными и бездонными.
3) Пребудьте, господие мои и владыки, пребудьте в любви Божией! И как Он возлюбил нас и предал Себя за нас на осуждение смерти, смерти же крестной, так и мы, за Него предавая, предадим себя, благодарение тем воздавая человеколюбивому Владыке за то, что Он так сподобил нас – о имени Его отрещися всяких мирских дел и занятий, всякого плотиугодия и всего, что есть от века сего. Какое же воздаяние воздадим мы укрепившему нас на сие Богу? Какое другое, как не то, чтоб ни сделанного уже не губить по нерадению и нечувствию, ни пред лицом настоящего не малодушествовать, ни будущего отнюдь не страшиться, но если б надлежало даже кровь пролить, да будет сие для нас любезно и крайне желательно. Будьте же тверды и утверждайтесь еще и еще, паче и паче, действуя усерднее, живее, богоподобнее и друг друголюбнее, отныне и до века.
58.
1) Поминаю смерть и все бывающее тогда и молюсь, чтоб дано было мне очиститься и не испытать
1) Помянув о смерти некоего из чтимых братий, восстенал я и восскорбел душою моею, помышляя, каково будет это преставление и это разъединение и разделение души и тела, это взятие нас в иную землю, это вступление в другой некий путь, это прехождение в иной мир, необычный, неиспытанный, неведомый, неизъяснимый и неизглаголанный. Ибо кто может сказать, какие там испытаем встречи, какие сшествия, какие зрелища и происшествия? Какие посланы будут к нам от Бога слуги Его взять нас отселе на небеса? И не будет ли состоять сие посольство из злых ангелов? Убоимся такого случая! Кто будет сшествовать нам и сопровождать нас в страну оную? И куда внидем, – в страну ли упокоения, в место ли селения дивна, даже до дому Божия, во гласе радования и исповедания, и в шуме празднующих? (Пс. 41, 5). Или напротив в огнь, тьму, к червям и в другие бесчисленные мучилища? Помышляя о сем, я изумляюсь, ужасаюсь, трепещу и молюсь, да дано будет мне здесь омыть слезами бесчисленные грехи мои и очистить себя немного, прежде чем испытаю огнь оный всепожирающий и нескончаемый. Вы же, поелику находитесь в подвигах и борениях за добродетели, и слыша и помышляя о сем, радуйтесь, утреннюйте, расцветайте, – и живите в Господе. Хотя окружающее вас прискорбно, но взирая на вечное воздаяние, ревнуйте без лености и малодушия до конца довести течение свое.
2) Се настоит св. Четыредесятница, просветительный и очистительный период честных дней! Никто не страшись, никто не разленивайся. Сладостны в сие время умиление, восприятие священных помыслов, возображение небесных созерцаний, очищение сердца и тела, отторжение скверны страстей, слезное в сокрушении пред Богом омовение. Расположимся же принять дни сии, как время упокоения и утешения телесного и душевного, и паче последнего, чем первого. – Время это есть и время сеятвы. В плоть сколько ни сей, все то обращается во истление; и от сего остается разве только подожжение похотений, производящее воскипение крови, животное и бессловесное. И как заблуждаемся мы люди, заботясь о текущем и прилежа непостоянному! В душевном же сеянии ничто из приемлемого не пропадает, ничто не истрачивается даром, ничто не гибнет, но все сохранно удерживается и питает пищею, воистину бессмертною, честные души ваши: в сем радость, мир, вера, надежда, любовь, просвещение, очищение, освящение и, наконец, обожение. Не позволим однако ж себе вдаваться в чрезмерности относительно тела и уклоняться от заведенных порядков, шествуя царским путем, и в принятии пищи и пития, в бдении, в уединении, в спании на голой земле и в прочем. Поревнуем же паче о том, чтоб смиряться смирением божественным, и для того нелицемерно слушаться и отсекать волю свою лукавую с корнем, как вы и отсекаете. Действуя так, вы в тихости и любви и во исполнении Духом Святым внидете в светлые дни Святого воскресения Христова. Сие вам, как должник, напомнил я и буду напоминать. Исполните же сию заповедь и смиренное слово мое; – и да запечатлеет вас печатию Своею Дух Святый!
59.
1) побыв среди суеты мирской, возблагодарил я бога, что мы с вами убежали оттуда. – 2) нет ничего блаженнее нашего состояния и по тому, что имеется в цели, и по тому, что дается тотчас. – 3) Возлюбим Бога: ибо кто достойнее любви? и что блаженнее сей любви? Вы приступили к сему и начали, но конец далеко. – 4) плоть надо умертвить, особенно похоть ее, избеганием всего, что может возбуждать ее. [1, 67]
1) Завчера, по повелению владыки нашего, вышел я из монастыря, взошел в патриархию, а оттуда к царской Литургии. Весь день провел я там, и видя видел виды и лица, кружение мирских дел и хлопотливость, туда и сюда гоняющую людей, их многоглаголание, многозаботливость и мирские сговоры: и это во дни честной и святой Четыредесятницы. Отстранило это меня от обычного настроения, уши мои оглашались странными глаголаниями и очи мои развлекались многими и разнообразными фантазиями. И теперь еще чувствуется это во мне; и я пользуюсь настоящим благовремением, чтоб высказать это вам. Как из облака сгустившегося ниспадают капли дождевные; так при стесненном сердце капали слезы из очей моих, и я, испустив вздох из глубины сердца моего и утишив волнение помыслов моих, молитвенным горе восхождением возблагодарил Господа и ублажил вас, что вышли вы из среды таковых, и отлучились от них, и отреклись от самого даже прикосновения к нечистоте мирской, пребывая на поприще подчинения, каждодневно борясь с искушениями терпения и в духе восходя на высоту добродетелей богоугодным благонастроением и благоповедением.
2) Что блаженнее, что вожделеннее, что благолепнее вашего положения и состояния? Вы воистину чада Христа, слуги Бога и Отца, отрекшиеся от плоти и крови. Цели людей житейских – в земном, цели ваши – в небесном; для них главное – мир, для вас – небо. Им свойственно здешнему радоваться без радости, здешним богатиться без чувства богатства, здешним наслаждаться без утоления глада наслаждения. Иначе не могу говорить о них. А у вас – веселие, источаемое надеждою, – радование о том, что обещается в будущем веке, – при бедности во временном, обогащение в вечном, – при скорбном воздержании вкушение недомыслимо сладких благ духовных. – Не будем же ничего другого ублажать, ни на что другое обращать взоры и внимание, ничего другого вожделевать, кроме того, что даровано нам по вышнему жребию и чем облагодатил нас Дух Святый.