Добрые друзья
Шрифт:
— Мы тут как раз обсуждали, Джимми, — сказал Джо, — стоит ли сегодня выступать.
— Что? Как это не стоит? — воскликнул Джимми. — Концерт состоится, даже если выступать буду я один! Сегодня в Тьюсборо съедется сто двадцать пять членов Кооперативного общества Мирли и района — пренебрегших, в виду непредвиденных об-сто-ятельств, ежемесячным вистом и танцами, — а ради чего? Ради концерта «Добрых друзей» в Королевском театре, где мистер Нанн на особых условиях предоставит им весь бельэтаж. Теперь за дело — посмотрим, удастся ли нам собрать полный зал.
— Танцуйте же! Кого-то там изгнали до рассвета, настал любви и радости черед! [52] — взревел Иниго, отбивая чечетку. — Что скажете, мисс Трант? — уже спокойней спросил он. — Быть «Добрым друзьям» или не быть?
— Быть, — с улыбкой и чуть покраснев, отвечала та.
— Мы им покажем! — закричал мистер Окройд, взмокнув от волнения. — Тьюсборо нас не сломит, Тьюсборо — ништо! Вечером зарядим ему по первое число!
52
Неточная цитата из поэмы Дж. Г. Байрона «Паломничество Чайльд Гарольда», песнь третья. Пер. В. Левика.
Концерт прошел блистательно: артисты играли с душой, и бельэтаж, битком набитый членами Кооперативного общества Мирли, не преминул отблагодарить их за старания. (Говорят, несколько раз хохотнул даже казначей — баптистский священник, презиравший любые формы развлечений, кроме кантат.)
— Я не утверждаю, что это был фурор, — отметила Сюзи после выступления, — но клянусь, ни один разъездной театр не добивался в Тьюсборо такого успеха с тех незапамятных времен, когда сюда приезжала Вторая гастрольная труппа с премьерой «Королевского развода». И мы снова вместе, правда, детки?
Детки согласно кивнули и разошлись по съемным жилищам (которые были столь убогими или зловещими, что им уже нашлось место в архивах — с пометкой «Милочка, тебе когда-нибудь доводилось играть в дыре под названием Тьюсборо?»), довольные и счастливые сознанием, что труппа опять в сборе и завтра начнет подыскивать себе новые комнаты. Так закончилась
Глава 7
Целиком похищенная из сумки почтальона
От мисс Элси Лонгстаф мисс Эффи Лонгстаф [53]
Для передачи через миссис Боттомли,
Джаггер-стрит, 23,
Ладденстол,
Йоркшир.
19 декабря
Дорогая Эффи!
У меня все хорошо давно хотела написать но последнее время мы давали по три вечера на город, а ты понимаешь что это такое, сплошные сборы переезды и прочая. Наконец мы вроде бы осели! — аж до Нового года в эдаком концертном зале наполовину с кинотеатром, он не шибко большой зато уютный и чистый, хорошая сцена свет и т. д. Комната у меня тоже хорошая и наконец-то своя собственная слава Богу, а то я бы умерла с этой Сюзи Дин под боком, мы конечно подруги но ты меня понимаешь дорогая. Концерты проходят хорошо, старый добрый Йоркшир! Если уж тебе удалось рассмешить здешний народ они тебя со сцены не отпустят. Вчера я выходила на бис, могла выйти еще раз но это не влезло бы в программу. По мне так в ней стало чересчур много Сюзи Дин и Дж. Джернингема, особенно теперь когда для них пишет песни этот пианист и все такое! Его зовут Иниго Джоллифант, милый мальчик и талантливый! Но он так увивается за С. Дин, а она так откровенно им помыкает, что прямо тошно смотреть, и смех и грех. Детский сад иначе не скажешь, но что взять с этих детей!
Наконец-то у нас будет толковое Рождество. Играем в сочельник и потом на День подарков. Ты могла бы приехать, хотя вряд ли у тебя получится, я вот подумываю на денек приехать сама, мы ведь недалеко. Ты все еще работаешь у Джорджа или уже в «Вике», как хотела, заходят ли к тебе Чарли, Джимми и тот высокий парень в очках, если да передавай им привет, пусть ведут себя хорошо пока я не вернусь! Угадай кого я встретила позавчера, нипочем не угадаешь. Утром я поехала в Лидс по магазинам и чуть было не купила там новое пальто в магазинчике неподалеку от Бриггейт, там была распродажа, в общем спереди как бы пелеринка, воротник стоечкой оборки все очень милое и мех прямо как настоящий, всего за 4 фунта с мелочью, а раньше было семь. Но я пожалела денег, хотя чую если еще раз выйду на улицу в своем старом черном меня забросают тухлыми помидорами. Короче села я днем на обратный поезд и угадай кого там встретила? Прямо в мой вагон чуть не на ходу запрыгнул тот мальчик из Скарборо, помнишь мы в прошлом году с ним познакомились когда я еще играла в «Колокольчиках»! Такой высокий и усатый, строил из себя эдакого пьянчугу в «Короне». В общем он сказал что в любой день приедет в Ладденстол только позови, дал свой рабочий адрес и телефон так что скучать мне не придется. Он просил передать тебе что его дружок теперь женился. Ну что сказать мне жаль его жену, дорогая!
Я прикупила тебе красивых носовых платочков, отправлю завтра или послезавтра. Если ты мне еще ничего не выбрала купи пожалуйста шелковые чулки потемнее обычных, они хорошо будут смотреться с моим красным платьем. Передай привет дяде Артуру и скажи что я опять подарю ему трубку, и напиши как можно скорей сможешь ли ты приехать. Если да то заклинаю не бери с собой Этель Голливер, а то выйдет как в прошлый раз! Я люблю повеселиться но с Этель стыда не оберешься, придется мне сбежать из этой труппы и из города! Это правда что она живет с — ну ты поняла, с тем парнем по кличке Розовый Перси — ничего удивительного! Люблю-целую, дорогая моя Эффи, счастливого тебе Рождества!
53
В письме сохранены особенности стиля и пунктуации автора письма.
От миссис Джо Брандит ее сестре, миссис Сорли из Денмарк-Хилла
Для передачи через миссис Эндрюс,
Клаф-стрит, 5,
Ладденстол,
Йоркшир.
21 декабря
Дражайшая моя Клара,
порадуйся за меня, наконец-то нам улыбнулась Удача. Мы здесь на все праздники, комнаты замечательные, и хозяйка невероятно любезна — так что Джордж может запросто приехать — ну, разве это не шикарно? Если Джим согласится посадить его на поезд на вокзале Кингс-Кросс или попросит кого-нибудь это сделать — надежного человека, разумеется, — то пусть Джим или этот человек найдет на перроне приличного взрослого и сдаст Джорджа под его присмотр: чтобы он не выходил один в коридор и не лез к окну. А если ты улучишь часок и сделаешь это сама, будет просто замечательно — ни один хороший человек не откажется от компании такого умненького мальчика, как Джордж, верно? Мы, конечно, не совсем в Лидсе, но это недалеко и мы его встретим, так что он доедет без пересадок. Джо уже навел справки: поезд отправляется в 8.45 утра с вокзала Кингс-Кросс — пожалуйста, не забудь, в 8.45 утра, послезавтра, т. е. 23 декабря. Можешь выслать телеграмму, что вы его посадили и все хорошо. Высылаю деньги за билеты — половину, разумеется. Уверена, ты соберешь ему все необходимое, оденешь как следует — здесь гораздо холодней, чем у вас, — и дашь в дорогу пару булочек, шоколадку и, быть может, комиксы, чтобы не скучал. Ты не представляешь, какая это радость для матери — знать, что доверяешь свое дитя ответственному и надежному человеку!
Так вот, у нас наконец-то будет человеческое Рождество, и я даже не знаю, кто этому больше рад, я или Джо. Мы накупили Джорджу кучу игрушек и забавных вещиц — конечно, он давно не верит в С. Клауса, но под Рождество наверняка захочет повесить чулочек над камином. Мы устроим настоящий рождественский ужин, а мисс Трант раздобыла для Джорджа приглашение на большой детский утренник, который пройдет в городе на второй день Рождества. Теперь, когда деньги мы получаем стабильно, а не от случая к случаю, и можем спокойно снимать жилье и платить за еду, все стало просто замечательно, в нас вновь проснулась уверенность, все вокруг кажется — тьфу-тьфу-тьфу — таким прекрасным и радужным! А встретив Рождество со своим любимым сыночком, я и вовсе стану другим человеком. Поверить только, всего месяц назад нас обоих поглотила пучина отчаянья, даже Джо — у него, конечно, есть свои недостатки, но нрав всегда веселый и жизнелюбивый, — а теперь гляди, как внезапно все переменилось! Концерты проходят великолепно — каждый вечер почти полные залы, публика лучше не придумаешь, да в придачу с хорошим вкусом. Меня попросили исполнить два номера на концерте духовной музыки — то ли для уэслианцев, то ли для конгрегационалистов, вылетело из головы, — а Джо предложили 15 фунтов за два номера в Рабочем клубе, где состоит муж миссис Эндрюс — чуточку неотесанный и бесцеремонный, но в душе — истинный джентльмен. Словом, все обернулось как нельзя лучшим образом, и мы должны быть за это благодарны.
Похоже, дела идут превосходно у всех — жаль, это не может длиться вечно. Джимми Нанн, наш постановщик, говорит, что он уже два года не чувствовал себя так хорошо: судя по его виду, так оно и есть. Наш пианист прекрасно справляется — я с самого начала говорила, что лучше музыканта и пожелать нельзя. Мисс Трант — чудесная начальница и делает для нас все, что может, а артисты не просто разговаривают друг с другом (даже это, ты знаешь, большая редкость), а по-настоящему дружат, и вместе мы похожи на одну большую счастливую семью. Да, я никогда не хотела, чтобы Джордж приближался к сцене или видел меня за работой, — ты сама это слышала не раз, правда? — но я твердо убеждена, что если моему мальчику суждено познакомиться с театром, пусть это лучше произойдет здесь и сейчас.
Высылаю тебе подарок, Клара — прими мою любовь и благодарность за то, что ты делаешь для Джорджа. Счастливого вам Рождества! Боюсь, мои слова могут показаться вам неискренними, ведь я забираю Джорджа как раз на праздники, но ты ведь понимаешь, как много это значит для матери! Увидев эту вещицу в магазине, я сразу сказала Джо: «Идеальный подарок для Клары, она будет в восторге». А он ответил: «Неправда, с чего ты взяла?» Мы довольно долго спорили, пока я не заметила, что он смотрит на совсем другую вещь — набор краснодеревщика. Ох уж эти мужчины! Он передает тебе привет и желает вам с Джимом всего наилучшего. Если вы сможете убедить Джорджа, что он всю жизнь мечтал о заводном поезде с сигнальной будкой и пр. — мы будем очень признательны.
От Джимми Нанна миссис Нанн
Для передачи через миссис Шоу,
Клаф-стрит, 17,
Ладденстол,
Йоркшир.
23 декабря
Дорогая Кэрри,
просто решил черкнуть тебе пару строк о том, где я, как замечательно себя чувствую, ну и, конечно, поздравить с Рождеством и Новым годом. Пожалуйста, прими мои поздравления и не фыркай — я действительно желаю тебе всего наилучшего. Хоть мы и не ужились вместе, друзьями-то всегда можно оставаться. Я питаю к тебе самые добрые чувства, Кэрри, это чистая правда, и хотел бы, чтобы это было взаимно. Я знаю, ты не захочешь ездить со мной по стране и вообще больше не желаешь иметь отношения к сцене, а тебе прекрасно известно, что я не могу до конца жизни сидеть в твоей лавке и развлекаться упаковкой подарков. Раз у нас такие разные взгляды на жизнь и на счастье, то и ворчать нечего. Будь Алиса жива, возможно, все вышло бы иначе. Не обращай внимания на толки и пересуды — а любопытным скажи, чтоб не лезли в чужие дела. Или отвечай, что я продолжаю работать по настоянию врача.
Рад сообщить, что ты ошибалась насчет нашей программы. Ты видела ее в Тьюсборо, когда всем нам нездоровилось, и потому у тебя сложилось неверное впечатление. Теперь же все хорошо, публика нас на руках носит, и скоро мы начнем зарабатывать настоящие деньги. Насчет мисс Трант ты тоже ошибалась.
Ничего себе письмецо! После этого мне впору писать мемуары, не меньше. Кэрри, прошу тебя, давай забудем плохое, ладно? Всего тебе наилучшего в Новом году. Если встретишься с тем врачом, передай, что я еще принимаю лекарства, а он — волшебник.
От Джерри Джернингема леди Партлит
Для передачи через миссис Лонг,
Бери-роуд, 6,
Ладденстол,
Йоркшир.
24 декабря
Леди Партлит!
Спасибо большое за портсигар, я получил его вчера в «Ионике». Откуда вы узнали, что мы там выступаем — наверно, увидели афишу в «Стейдж» — довольно рискованно посылать такую чудесную вещицу неизвестно куда. Да я был очень удивлен вашим подарком и письмом после всего, что случилось между нами в Тьюсборо, но должен сказать, что я пришел к чересчур поспешным выводам и поступил необдуманно, вы конечно ни в чем не виноваты, и мне очень жаль, что так вышло. Не потому что вы сделали мне такой замечательный подарок и так расхвалили мою работу. Жаль, что вы покидаете Англию на месяц-другой, я был бы рад показать вам наше ревю. Мы обновили программу, и у меня теперь несколько свежих номеров — три песни написал наш пианист, весьма талантливый юноша и многообещающий композитор, если только возьмется за голову. Концерты проходят великолепно, я и не ожидал такого успеха — хотя как вы знаете в труппе минимум четверо никудышных артистов, и вы совершенно правы что я напрасно растрачиваю свой талант на гастрольную деятельность. Но я не жалуюсь, дела идут отлично — по два-три раза за вечер выхожу на бис и мог бы выходить больше но программа не резиновая. Впрочем вы правильно догадались что такая работа меня не устраивает и я не упущу случая сделать шаг вперед. Люди которые помогут мне его сделать, не пожалеют об этом.
Нет я не гуляю целыми днями с хорошенькими йоркширками, как вы подумали — хотя при желании мог бы, — но я не стал бы тратить на них свое драгоценное время даже будь они в сто раз краше. Простите еще раз мою грубость и спасибо за чудесный подарок. Меня недавно сфотографировали — я подумал вам будет приятно получить от меня подписанную карточку.
P.S. Любое письмо, отправленное на мой постоянный адрес (Бирмингем, Фискал-стрит, 175), всегда меня найдет.
От мистера Мортона Митчема господину Гусу Джеффсону, клуб Оригиналов
«Ионик»,
Ладденстол,
Йоркшир.
26 декабря
Уважаемый сэр,
прочел вашу статью «Восточные гастроли» в прошлом номере «Стейдж», вы говорите что ваша труппа первой отыграла в Пинанге, но я был там с труппой «Принц Пимлико» добрых три года назад, сразу после Сингапура. Можете прочесть заметку «Тридцать лет на Малайском полуострове» господина Дж. Дж. Томпсона, там же найдете и фотографию нашей труппы. Я по-прежнему на сцене, сейчас выступаю в «Ионике» с известной труппой «Добрые друзья» (Э. Трант и Дж. Нанн), у нас успешный зимний сезон. Надеюсь, вы не обидитесь на поправку. Примите наилучшие пожелания от старого профи, который в свое время немало гастролировал по Востоку — славная была пора.
От Сюзи Дин мисс Китти Маккэй, труппа «Мультимиллионерки», «Эмпайр», Кардифф
Для передачи через миссис Райт,
Джаггер-стрит, 11,
Ладденстол,
Йоркшир.
27 декабря
Лапушка моя Китти,
твое письмо пришло только сегодня — проблуждав по всей стране, — но я вижу, что ты в Кардиффе, а значит мое дойдет до тебя гораздо быстрей. Ужасно мило с твоей стороны так обо мне волноваться — я этого не забуду, милая! — и три месяца назад я бы подпрыгнула от удивления, прочитав адрес. Южная Африка, подумать только! Я всегда мечтала путешествовать — побывать всюду — ходить в белой одежде, пробковом шлеме и все в таком духе — однажды так оно и будет — и я даже обзаведусь личным экипажем (или что там принято у звезд). Но сейчас я вынуждена отказаться от твоего предложения — не спрашивай почему, дорогая, ты ведь знаешь каково это! — дело не в деньгах — в предложении твоего мужа нет совершенного ничего дурного, уверяю тебя, и для меня это большая честь — здесь-то я получаю всего пять в неделю, зато восхитительно регулярно, как по часам — а уж тебе ли не знать, как это важно. Я не могу сейчас уйти от «Добрых друзей», попросту не могу — труппу слепила из того, что осталось от треклятых милденхолловских «Штучек-дрючек», прекрасная женщина, прямо ангел — вся такая строгая и в твиде, из какой-то небывалой глуши вроде Уиддлтона-он-зе-Уортлберри, да-да, представляешь, — она выскочила словно ниоткуда на своей машинке — немного краснела и выглядела очень храброй — оплатила все наши долги и пробудила в нас былой дух, все сама, ничегошеньки не смысля в театре! Стоит на нее взглянуть, как сразу ясно, что случилось самое удивительное, сумасшедшее чудо на свете! Неделю за неделей она медленно, но верно теряла деньги — хоть бы пикнула! — а сейчас они потихоньку к ней возвращаются, и пока она не увидит прибыли, я отсюда ни ногой — даже если мне предложат играть у Дэли (впрочем, на горизонте пока ничего подобного не маячит).
Играла ты когда-нить в Ладденстоле, девонька? — эт крохотное местечко в Йоркшире — как водится, похожее на огромный газовый завод, но местные жители кое-что смыслят в ревю. Каждый вечер аншлаги, честно, и твою крошку все время вызывают на бис. А еще нас приглашают на всякие праздники — на второй день Рождества устраивали танцы, и я стала там первой красавицей — надарили кучу подарков и коробку конфет размером с чемодан, не меньше — не, девонька, эт чо-то! В самом деле, Ладденстол и окрестности от нас в восторге: лидсовские мимы в подметки нам не годятся! Кажется, нам всюду сопутствует удача, и рано или поздно случится что-нибудь из ряда вон. Так что пока никакой Ю. Африки.
Брандиты по-прежнему с нами — и я очень этому рада, хотя до Ковент-Гардена им, согласись, далеко, — зато какие они милые! Старый добрый Джимми тоже в строю — ему уже лучше — и пусть я знаю все его анекдоты наизусть, комедиант он неплохой, в разъездных труппах такого еще поискать — лучше многих, чье имя уже красуется на электрических вывесках. Джерри Джернингем тоже пока с нами — растет с каждым днем, да и работать с ним стало поприятней, чем прежде — а девчонки, как обычно, бегают за ним с высунутыми языками, — и сам он ни капельки не изменился: 1 костюм с иголочки, 1 порция бриолина, 5 сигарет, 1 завышенная самооценка, 3 ме-е и бе-е, — вот и весь наш Джерри. А еще у нас новый пианист, некий Иниго Джоллифант — он вообще-то любитель, раньше работал учителем в частной школе. Кембриджская разновидность: мешковатые фланелевые брюки, неизменный чудной галстук, «Подайте мне трубку» и прочая. Мечтает писать книги, весь такой Возвышенный и Высоколобый — если не забывается — но вполне симпатичный и очень, очень талантливый. Он пишет для меня чудесные песенки — в тысячу раз лучше тех, какие нынче услышишь на Шафтсбери-авеню. Однажды его заметит какой-нибудь важный человек с Вест-Энда, и тогда, моя милая, он сколотит на своих безделицах целое состояние — определенно (его любимое словечко). Он очень милый и мы жутко весело проводим время — нет, голубушка, нет, — мы просто друзья и только, по крайней мере с моей стороны. Ты ничего не написала про Эрика, — надеюсь, у него все хорошо.
Если бы ты была не в Южной Африке, а в Канаде, то один наш человечек непременно поехал бы с тобой. Он монтировщик сцены и реквизитор, маленький такой йоркширец — ну, не то чтобы очень маленький, просто так кажется, потому что он прелесть, — он тоже свалился на нас ниоткуда и стал потом как родной. Видела бы ты его на Рождество! — он всех местных йоркширцев уболтал байками о своих странствиях — первый сорт, девонька! Он мечтает о Канаде, потому что там живет его дочка — «наша Лили», как он ее зовет, — а поскольку я, видите ли, на нее похожа (упаси Господи!), он и во мне души не чает. А, забыла сказать, есть тут еще один стариканчик, банджоист и фокусник Мортон Митчем — мы его тоже по дороге подобрали — очень странный, девонька, очень странный — но музыкант неплохой и величайший враль среди артистов! В свое время он явно повидал мир, но будь ему даже сто пятьдесят лет, столько городов он объездить не мог, хоть ты тресни, — заливает только так!
Да, знаю, все это звучит чудно, — а мы, право, самая чудная разъездная труппа на дорогах страны, — но и самая лучшая. Как жалко, что ты далеко и не можешь приехать, взглянуть на нашу программу! Ну, вот и все, милая, — не забудь, что я страшно признательна тебе за приглашение, но ты ведь понимаешь, правда, почему я не могу его принять? Только не подумай, что я до конца жизни буду разъезжать по стране — ничего подобного! Очень скоро я расцвету — обо мне услышат даже в Ю. Африке, и тогда ты сразу пришлешь мне телеграмму. Удачи тебе, милая Китти, вечно твоя,