Добрый Кощей
Шрифт:
— Чьих эта отроковица будет? Почему чада малые одни по улицам бродят?
Но зрители пожимали плечами, мол, не наша.
— Проверить бы её! — крикнул один горожанин в четырёхугольной фуражке. — Вдруг она и не дитё вовсе, а оборотень бесячий?
— Я требую прекратить нападение на бабушку!
— Бабушку? — нахмурился военный. — Знаешь ли ты, что эта бабушка сжирает таких маленьких девочек как ты?
— Это всё ложь и пропаганда! Откуда вы это взяли!
— Говорю же, на проверку её надо отвести! — настаивал горожанин. — Что за «пропаганда» такая? Никак шпионка из
Тут настало время вмешаться Толе. Он схватил сестру за руку и потащил с площади, притворно ругаясь:
— Ага, вот ты, где… отроковица… Пошли домой! Мамка тебя ищет!
Горожанин в фуражке последовал было за ними, подозрительно оглядывая Толю, но, к счастью, отвлёкся: ступа Бабы Яги получила сильный урон от второго залпа стрел и начала снижаться, оставляя за собой дымный след. От двух Змеев бабушка всё ещё успешно отмахивалась метлой.
Зрители на площади одобрительно загудели, поздравляя воинов.
Рита вырвала свою руку из руки Толи:
— Мы должны помочь ей!
Но Толя и сам понимал это. Ещё он понимал, что ничем они помочь не смогут. С беспомощной злостью он смотрел, как горящая ступа, описывая спираль в небе, падала на город.
Он нащупал на поясе волшебную дудочку. Что если использовать её и перенестись вместе с Бабой Ягой? Но для этого нужно прикоснуться к тем, кого хочешь переместить. А ступа Бабы Яги упадёт далеко отсюда…
У Риты возникла та же мысль. Схватившись за свой гребешок превращения, она решительно сказала:
— Хочу стать гигантским боевым роботом! Как в мультике!
Она трижды провела им по волосам, но ничего не произошло.
— Видимо, только в живых существ можно превращаться, — сказал Толя. — А вообще-то боевой робот — неплохой выбор. Можно было бы не только бабушку спасти, но Кощея запугать…
Пока Рита гадала, в кого бы превратиться, ступа вдруг прекратила снижение.
— Смотри, Ритка! — крикнул Толя.
Зависнув на месте, ступа стала быстро-быстро вращаться вокруг свой оси. Вокруг неё выросли вихревые кольца. Как бы Трёхглавые Змеи не сопротивлялись, их затянуло в этот тайфун, раскрутило и отбросило далеко за горизонт.
— Братцы! — заорал военный, создавая на ладони новый огненный шар. — Готовь стреломёты!
Заскрежетали механизмы взводимых арбалетов. Колдовское пламя разлетелось, заряжая стрелы… По команде военного туча красных стрел устремилась на ступу. В этот момент она перестала вращаться и с оглушительным хлопком вытянулась в струну, словно размазавшись по небу. После этого исчезла за облаками.
Туча волшебных стрел улетела в пустоту.
Горожане и воины издали горестный вопль. А военный на лошади весь как-то обмяк и тяжело вздохнул:
— Ушла гадина.
Медленно, словно истратил все силы на волшебство, он надел железную перчатку и поехал прочь с площади. Солдаты выстроились и последовали за ним.
Горожанин в фуражке вспомнил о Рите. Он семенил рядом с лошадью военного:
— А как же шпионка из Заморского Царства? Схватить бы её, да на проверку отправить, господин старший дружинник?
Толя схватил Риту за руку, и дети побежали.
Когда площадь осталась далеко позади, Толя и Рита остановились. Оба тяжело дышали, но улыбались.
— Я же говорил, что бабушка что-то придумает! — сказал Толя. — Я так и знал, что у неё какой-нибудь буст на ступе был. Просто она его берегла на крайний случай.
Глава 10. Цари, короли и одна принцесса
До дворца Кощея было недалеко, поэтому дети не спеша двинулись по улице. Теперь они могли спокойно рассмотреть дома незнакомого города. А полюбоваться было чем.
Стольный Град представлял собой смешение всяческих стилей: рядом с высокими каменными домами, похожими на те, что были в Санкт-Петербурге, соседствовали деревянные терема, разукрашенные, как матрёшки. Судя по всему, дети оказались в богатом районе, поэтому тут не было грязных лачуг или сараев, которые они видели, когда пролетали над окраиной.
Навстречу им попадались горожане. Можно было бы сказать, что они одеты необычно, но, с другой стороны, в прошлом году папа водил Толю и Риту на Роскон, где они видели и более странно одетых людей.
На детей никто не обращал внимания, ведь они носили привычную для местных деревенскую одежду.
Дворец Кощея размещался в центре большой площади. По ней гуляло много людей, проезжали кареты, а босоногие мальчишки шныряли в толпе, предлагая купить леденцы на палочке. Сразу в нескольких местах играли уличные музыканты, а скоморохи давали театральные представления.
— Странно, — сказал Толя, оглядываясь. — Раз Добрый Кощей на самом деле злой, то почему все люди так веселятся?
— Да, что-то не похоже, что они страдают от его правления, — согласилась Рита.
Толя и Рита задержались возле одной сцены. На ней три актёра, одетые как древние витязи, дрались с четвёртым, облачённым в алмазную броню и с золотой короной на голове.
Пятый актёр, бегал между ними и комментировал поединок для зрителей:
— А вот, глядите-ка, Алёша Попович, как обычно хмельной в стельку, пытается разить Доброго Кощея мечом. Только вот не знает он, болезный, что наш герой бессмертен! Да и откуда Поповичу знать вообще что-либо, когда от пьянства у него ум за разум зашёл?
Толпа ответила смехом. В актёра, игравшего Алёшу Поповича, полетели огрызки яблок.
— Ы-ы-ы-ы! А-а-а-а, — заблеял Алёша Попович. Выпустив из рук меч, он рухнул на сцену и притворно захрапел. Из карманов его шаровар выкатились пустые бутылки.
Комментатор начал так же остроумно шутить про другого богатыря — Илью Муромца, но Рита потянула брата:
— Не могу смотреть это.
— Согласен. Как-то тупо очень.
Теперь, шагая по праздничной площади, дети отмечали, что многие гусляры исполняли песни, в которых славили или доброту Кощея или то, как он разделался со своими врагами. Враги всегда были трусливыми и глупыми. Они строили против Кощея козни, но все они завершались провалом. Добрый Кощей раскрывал их замыслы. Или сама судьба мешала врагам, которые больше вредили себе, чем Кощею.