Добыча Беркута
Шрифт:
– Приехали, – коротко сообщил Марат, и я подняла голову, удивляясь представшему виду. Самый настоящий каменный особняк на лоне природы, стоящий уединенно – никаких соседей, только лес вокруг, несколько хозяйственных построек и одна поодаль – наверное, баня. Машина медленно подкатилась к воротам, Марат нажал на кнопку на брелке, и створки медленно стали раскрываться. У меня возникло ощущение, что самовольно направляюсь в логово зверя.
– Хочу выпить, – глухо сказала я, глядя перед собой. – Надеюсь, в этом домище есть бар?
– Здесь есть все. Помнишь этот участок? Купили тогда за бесценок, отец сбагрил мне. Думал сначала продать, потом скорешился с одним архитектором.
Я была благодарна Марату, что развлекает меня необременительной беседой и не ругает за желание выпить, и постаралась сосредоточиться на его словах, хотя могла препарировать каждое. Стало любопытно, откуда у него такие знакомства. Раньше сплошь и рядом криминальные личности, маргиналы, чуть ли не бездомные, а теперь архитекторы. Глядите-ка, как мы изменились. Также меня интересовало, где сейчас Виола, знает ли она, где пропадает ее жених. Еще внутри кольнуло от его «помнишь?», потому что я действительно помнила этот большой пустырь. По возвращению я встретила множество перемен, как в этом дачном участке, так и в самом хозяине. Но правда ли Марат так изменился? Разве так бывает?
Он припарковал машину возле встроенного гаража, но открывать его не стал. Конечно, ведь ему ехать обратно… Я передернула плечами, заставляя себя не думать, переключить внимание на дом, в который мы входили. На улице было зябко, стылый воздух словно резал по коже, поэтому я буквально забежала внутрь после Марата.
Большая деревянная дверь даже не скрипнула, когда он ее захлопнул. Мягко зажегся свет, явно среагировавший на наше появление. Слабое сияние открыло мне уютный холл с несколькими дверями и проемами, ведущими в разные помещения. Мы остановились посредине, Марат начал объяснять предназначение каждой комнаты, повел меня в гостиную. Я толком не слушала, жадно впитывая дух этого загородного дома. В нем не пахло свежим ремонтом, а значит, здесь жили, вернее, часто бывали. Не терпелось узнать как можно больше о здешних обитателях.
Я знала, что Марату важно личное жизненное пространство, иногда он любил уединиться, особенно когда наступали сложные моменты в жизни, требующие раздумий. Помню, как обижалась и не могла понять, почему он меня отталкивает. Но проходило пару дней, и Марат возвращался как ни в чем не бывало. Позже я привыкла к таким исчезновениям своего парня, принимала как должное. У всех свои тараканы, так я себе говорила. Будто у меня их не бывает.
Да ладно! Себе-то я могу признаться – мечтала услышать о том, что это его персональное обиталище и никому сюда нет хода. Хотела услышать, что я единственная, кого он сюда привел. Отругав себя за глупые мечты, осмотрелась в гостиной, которая меня просто очаровала своим деревенским шармом. Камень, дерево и пастельные тона очень гармонично сочетались. Каменный камин смотрелся здесь так же хорошо, как и большая плазма на стене. Современный угловой диван соседствовал с лакированным деревянным столом-тумбой, на котором стояли шахматы с расставленными вразнобой фигурами. Марат и шахматы? Звучало точно так же, как я – альпинистка.
Стены украшали картины. Идиллические природные пейзажи успокаивали, но хотелось бы больше индивидуальности. Почему нет ни одной фотографии? Может быть, к интерьеру просто не приложила руку женщина? Я вздохнула и обратила наконец внимание на говорящего Марата, который предлагал мне пройти на кухню, приготовить себе ужин, потом принять душ и занять одну из спален.
– Да… хорошо… – сказала я неопределенно, потом,
– Лера, – жестко оборвал он меня, мягко отодвигая вцепившиеся в его руку пальцы. – Иди отдыхай. Я скоро вернусь.
***
Спорить было бесполезно. Страх продолжал терзать меня, колотила дрожь, чувства метались. Я знала, что нужно остановить Марата и заставить его подумать вместе со мной над сложившейся ситуацией, увидеть ее под иным углом. Найти правильные решения, рассмотреть другие варианты. Но вместо того, чтобы уговорить Марата, я слабовольно позволила ему выйти из гостиной и оставить меня наедине со своими мыслями. Кинулась к окну, наблюдая за отъездом Беркутова. Автомобиль черной тенью двинулся из ворот, потом они бесшумно закрылись, и мир погрузился в безмолвие.
За городом всегда так тихо. Люди сюда приезжают за умиротворением и покоем, а я скрылась тут от полиции. Продолжая мысленно ранить себя кинжалами, я прошла-таки в спальню, оформленную в бежево-голубых тонах. Она мне сразу не понравилась, и когда я открыла гардеробную, поняла почему. Целый ворох женской одежды сигнализировал, что я попала в спальню Виолы, и это резануло по сердцу, оставило рваную рану и отравило ядом. Но я вцепилась в едкое чувство ревности, потому что оно отвлекло меня от основной проблемы.
Как самая настоящая маньячка, я стала исследовать комнату Виолы, перебирать ее одежду, шарить в ящиках комода, понюхала парфюм. Он может много сказать о человеке. Почти весь гардероб невесты Марата был классическим, даже пижамы, домашняя одежда – от всего веяло строгостью. Духи у нее были со сладковатым запахом, более тяжелые, чем люблю я. Марат всегда говорил, что предпочитает естественный запах тела. Особенно мой. Помню, как он обнюхивал меня, игриво рыча. Застыв на месте от этих воспоминаний, я отдернула руку от косметички, в которой хотела покопаться.
Что я делаю? Роюсь в вещах другой женщины, будто вор. На самом деле я понимала свою озабоченность. Я не могла ненавидеть Виолу. Это слишком сильное чувство, да и она мне ничего плохого не сделала. Скорее, она вызывала мой жгучий интерес. Ведь у нее вышло добиться предложения руки и сердца от Марата. Значит, она особенная для него. Какой раньше была я.
Наведя порядок в развороченных мною вещах, я аккуратно прикрыла дверь, покинув женскую спальню. Дом большой, поэтому, наверное, каждый мог занимать несколько комнат, и я надеялась найти гостевую. Хотя, как магнитом, тянуло поискать то место, где обитает Марат. Но я себе не позволила эту прихоть. Мне хотелось как можно больше запрещать себе, чтобы такие запреты стали наказанием. Кара за грехи неминуемо меня настигнет, но я начала уже сейчас.
Наконец, обнаружив более-менее обезличенную комнату, я разделась и пошла в душ, с дрожью встретив горячие мелкие струи, сильно бьющие по коже. Вода не смыла ничего, кроме грязи и следов секса. Когда я вышла из душа, все проблемы остались на месте. Но я чувствовала, что невыносимо устала бороться. Мне нужно было немного отдохнуть, однако и уснуть не получилось бы.
На часах было пять тридцать, уже начался новый день. Завернувшись в большое белое полотенце, с тюрбаном на голове и в больших, не по размеру, пушистых тапках я направилась в кухню. До чего же в ней витал дух старины. Здесь даже печь была, декоративная, но все же. Но и модная стилизованная техника присутствовала. Я приготовила яичницу с беконом, бутерброды и достала из шкафчика чашки для кофе. Возня на кухне меня всегда успокаивала. К тому же было интересно исследовать незнакомую кухню.