Добыча

Ричард Мэтсон

Добыча

перевод А. Юрчука, И. Петрушкина

Вернувшись домой, Амелия повесила пальто во встроенный шкафчик в прихожей и вошла с небольшим пакетом в гостинную. Усевшись на тахту, она развернула бумагу. Деревянная коробка напоминала шкатулку. Амелия подняла крышку и улыбнулась. Там лежала самая отвратительная кукла из тех, что она когда-либо видела: вырезанное из темного дерева семидюймовое скелетообразное тело с непропорционально большой головой. Свирепое лицо - оскаленные острые зубы, злобно выпученные глаза. В правой руке кукла сжимала

Вспомнив об Артуре, она взглянула на телефон, со вздохом положила коробку на тахту, поставила телефон на колени и набрала номер.

– Здравствуй, мама.

– Ты еще не вышла?
– спросила мать.

– Мам, я знаю, что сегодня пятница, наш вечер...
– С трудом начала Амелия. Трубка молчала. Амелия закрыла глаза. "Пожалуйста, мам", - подумала она.

– Я познакомилась с одним человеком, - продолжала она, - учителем средней школы. Его зовут Артур Бреслоу.

– Ты не придешь, - сказала мать.

– Сегодня его день рождения.
– Амелия взглянула на куклу.
– Я обещала ему, что мы... проведем этот вечер вместе.

Мать промолчала.

– Мы можем прийти завтра вечером, - сказала Амелия.

Мать молчала.

– Мам!

– Теперь для тебя и пятницы слишком много.

– Мам, я вижусь с тобой два-три вечера в неделю.

– Ты хочешь сказать, что звонишь... А могла бы заходить почаще, у тебя здесь своя комната.

– Мам, не нужно об этом.
– Амелии хотелось плакать. "Я не ребенок, подумала она.
– Хватит обращаться со мной как с ребенком!"

– Ты давно с ним встречаешься?
– поинтересовалась мать.

– С месяц...

– И не сказала мне...

– Я собиралась обязательно рассказать.
– В голосе Амелии запульсировала боль. "У меня не болит голова!" - приказала она себе и посмотрела на куклу. Казалось, та пристально разглядывает ее.

– Он хороший человек, мам.

Мать не ответила. Амелия свернулась калачиком у телефонного аппарата и, протянув руку, вынула куклу из коробки. "Мне тридцать три", - подумала она.

– Ты бы видела мой подарок ко дню его рождения. Я нашла его в антикварном магазине на Третьей авеню: это настоящая кукла фетиш племени Зуни, ужасно редкая. Артур помешан на этнографии...

Трубка молчала. "Ладно, можешь не говорить", - подумала Амелия.

– Это охотничий фетиш, - сказала она, стараясь казаться веселой. Считается, что в кукле заключен дух охотника Зуни. Ее опоясывает золотая цепочка, не позволяющая духу убежать...
– Слова шли с трудом. Дрожащим пальцем Амелия провела по цепочке.
– Его имя - Тот, Кто Убивает. Видела бы ты его лицо...
– Она почувствовала, как по щекам потекли теплые слезы.

– Желаю приятно провести время.
– Мать повесила трубку.

Амелия, не отрываясь, глядела на аппарат и слушала гудки. "Почему всегда заканчивается именно так?" - подумала она, бросая трубку на рычаг. Она поставила куклу на край кофейного столика и поднялась. "Приму ванну", решила она. В голове звучали последние слова матери, но она знала, что "приятное времяпрепровождение" теперь невозможно. "Господи, мама!" Она в бессильной ярости сжала кучачки и ушла в ванную, не заметив, что задела столик. Тот качнулся, кукла упала вниз головой, ноги ее повисли в воздухе, а кончик копья воткнулся в ковер.

Тонкая золотая цепочка соскользнула на пол.

Уже почти стемнело, когда Амелия, кутаясь в махровый халат, вернулась в гостинную. Было слышно, как в ванной бежит вода.

Она села на тахту и поставила телефон на колени. Тяжело вздохнув, набрала номер.

– Артур?

– Да.

Амелия знала этон тон, любезный, но осторожный. Тон этот лишал ее силы, она не могла говорить.

– Твоя мать, - спокойно сказал Артур.

– Наш вечер вдвоем, - объяснила она.
– Каждую пятницу...
– Она запнулась, выжидая. Артур молчал.
– Я говорила тебе об этом.

– Знаю, - ответил он.
– Она по-прежнему командует тобой?

Амелия напряглась:

– Просто я не хочу ее огорчать. На ней плохо сказался мой переезд.

– Я тоже не хочу задевать ее чувства. Но не так часто у меня бывает день рождения, а этот вечер мы запланировали заранее...

– Знаю, - прошептала она.

– Почему ты позволяешь ей так с собой обращаться?
– холодно спросил Артур.
– Единственный вечер в году...

Амелия закрыла глаза, губы ее слабо шевелились:

– Она моя мать.

– Хорошо. Я ждал этот день.
– Он промолчал.
– Очень жаль.
– И повесил трубку.

Амелия долго сидела, слушая короткие гудки, и вздрогнула, когда записанный на магнитофонную ленту голос произнес: "Пожалуйста, повесьте трубку".

Амелия поставила аппарат на место. "Вот тебе и подарок ко дню рождения, - подумала она.
– Теперь бессмысленно вручать его Артуру". Она включила настольную лампу. Завтра она отнесет куклу обратно.

На кофейном столике куклы не было. На ковре Амелия увидела золотую цепочку. Встав с тахты, она подняла ее и бросила в деревянную шкатулку. Под кофейным столиком куклы тоже не было. Амелия пошарила под тахтой. И, вскрикнув, отдернула руку. Повернулась к лампе: что-то застряло под ногтем указательного пальца. Это был наконечник крошечного копья. Она бросила его в коробку, сунула палец в рот и снова осторожно пошарила под тахтой.

Она не могла найти куклу. Поднявшись, Амелия со вздохом потянула на себя край тахты. (Она вспомнила вечер, когда они с матерью покупали мебель. Она хотела обставить комнату в датском модерне, но мать настояла на покупке тяжелой тахты из клена.) На ковре лежало древко копья. Амелия подняла его и положила на кофейный столик. Наверное, двигая тахту, она подвинула и куклу...

Сзади послышался слабый звук. Амелия повернулась - никого. Она почувствовала, как по икрам бегут мурашки. "Это убежал Тот, Кто Убивает", улыбнулась она.