Дочь алхимика

Майер Кай

— Маленькая госпожа… этот выродок и его приятели её…

— Сильветта? — Кристофер схватил слугу за плечо и принялся резко трясти его. — Где она? Говори же, черт побери!

— Они утащили её. Они… они только что ушли!

Не раздумывая, Кристофер выхватил ружье у старика: там еще оставался один заряд. С оружием в руках, вооруженный в первый раз в жизни, он выскочил из замка и побежал через черные тени кипарисовой рощи, пока не остановился на краю бухты. По ту сторону двух каменных львов, отмечавших путь в акваторию бухты, он увидел лодку. Двое

мужчин сидели на веслах, направляя лодку на континент, а третий держал в руках неподвижный мешок — Сильветту!

— Мерзавцы! — крикнул Кристофер. — Верните её назад! — От своей беспомощности он выпустил последний заряд в мрачное небо и чуть не упал на землю от отдачи. Лодка быстро удалялась, и вскоре уже невозможно было различить сидящих в ней людей. Какой-то миг Кристофер хотел было броситься в погоню на одном из яликов, но затем его мысли прояснились, и он осознал всю бессмысленность подобного предприятия. Кристофер гневно обернулся и увидел лицо Даниеля: его сводный брат незаметно подошел к нему сзади.

— Ты? — заревел Кристофер вне себя от гнева. — Что тебе здесь нужно?

Щеки Даниеля дернулись. Он взял себя в руки и тихо сказал:

— Человек в холле умер. Пока ты тут носился в истерике, я выяснил, куда они должны отвезти Сильветту.

— Он тебе сказал? — озадаченно вырвалось у Кристофера.

— Незадолго до того, как умер.

— Ну?

Лицо Даниеля посуровело.

— В Австрию. В Вену, так он сказал.

— Вену? — недоверчиво спросил Кристофер. — Что, черт возьми, они будут делать с ней в Вене?

— Он еще пролепетал что-то про Хофбург — и больше ничего. — Даниель вышел из тени деревьев к Кристоферу. Его лицо было исхудалым и бледным, бинты с его запястий исчезли. — Вместо того, чтобы стоять здесь, лучше отправиться по следам похитителей.

— Они вооружены. Что мы можем сделать против них?

— Конрад говорит, что только у одного из них есть револьвер. Они, очевидно, не ожидали, что кто-то здесь может применить оружие.

Кристофер размышлял.

— Они вряд ли поедут дальше в карете? Это значит — нам нужно на вокзал.

— Вряд ли они сунутся на вокзал. Это для них слишком рискованно.

— Тот, кто запросто приходит в замок и похищает ребенка, того, очевидно, мало заботят подобные вопросы. Они, наверное, усыпили Сильветту. Если они расскажут проводникам, что она больна и ей нужен покой, никто не усомнится.

— Итак? — спросил Даниель, глядя на Кристофера и с недоверием, и с беспокойством. — Что ты предлагаешь?

Кристофер обернулся и еще раз взглянул на континент. Утренний туман поглотил лодку.

— Я не знаю…

— Делай что хочешь, — холодно ответил Даниель. — Я в любом случае поеду за ними. — С этими словами он отправился к причалу и прыгнул в одну из лодок.

Он еще не успел отвязать канат, как Кристофер опустился рядом с ним на доску для сидения. Ялик качало, волны бились о дерево. Усевшись рядом, они погрузили весла в воду. Вслед за ними на причале появились Конрад и обе горничные, только Шарлоты нигде не было видно.

— Держите! — закричал им вслед старый слуга.

Что-то летело в них. Кристофер убрал руку с весла и поймал какой-то коробок. Это была запечатанная пачка с шестью патронами.

— На всякий случай! — голос Конрада все еще дрожал.

— Будьте осторожны! — крикнула одна из горничных, но Кристофер и Даниель уже не слышали.

Молча, с удвоенной силой, сводные братья гребли к континенту.

* * *

Этой ночью Джиллиан о многом рассказывал, а его спутница молча и участливо слушала. И когда они ранним утром прибыли в Вену, то расположение, которое Аура испытывала к своему необычному спутнику могло соперничать по силе только с её ненавистью к Лисандру.

Незадолго до их прибытия Джиллиан переоделся в туалете, и когда он вошел в купе, то снова превратился в мужчину. Лицо его осталось прежним, но мысль о том, что всего лишь несколько минут назад оно принадлежало женщине, казалась абсолютно невероятной. Чем дольше Аура смотрела на него, одетого в брюки и рубашку, тем скорее стирались из её памяти воспоминания о его женственности. Перед её глазами два пола будто слились в одном человеке, который только усилием воли решал, какую из двух ипостасей ему демонстрировать. Одна лишь красота черт Джиллиана, которую невозможно подчинить воле, оставалась при этих превращениях неизменной.

Аура не стала спрашивать во второй раз, как у него это получилось. Он наверное опять сослался бы на «предрасположенность» или ответил бы еще как-нибудь, столь же односложно. Поэтому Аура решила промолчать в надежде на то, что когда-нибудь он сам расскажет ей правду.

В одной из камер хранения на западном вокзале Джиллиан когда-то спрятал бумажный конверт с шиллинговыми банкнотами. Денег было не густо, но вместе с теми деньгами, что он украл у женщины в Цюрихе, получалось достаточно, чтобы продержаться пару дней.

Они взяли дрожки и направились к маленькому отелю возле придворного сада. Это был единственный пансион в окрестностях Хофбурга, который они могли себе позволить на те деньги, что у них были. Окна комнаты выходили в парк и на стену крепости. Аура до сих пор не знала, что они будут делать, но Джиллиан успокоил её, сказав, что есть люди, поддержкой которых можно заручиться и с помощью небольшой суммы.

В итоге через четыре часа он оставил её в комнате одну, чтобы, как он сказал, организовать кое-какие дела. Что он собирался предпринять без денег, которые рассчитывал получить от Ауры, Джиллиан не говорил, но она об этом и не спрашивала. Несмотря на всю симпатию, которую она испытывала к нему, он все же был вором и убийцей, и она справедливо полагала, что так или иначе он где-нибудь раздобудет деньги. Нельзя сказать, что воровство было ей по душе, но тем не менее угрызения совести её не мучили. И так у неё было достаточно мыслей, от которых кругом шла голова, чтобы еще беспокоиться о моральной и душевной чистоте Джиллиана.