Дочь брата (не) для меня
Шрифт:
Она подталкивает меня в спину, и мы покидаем помещение.
– Лиз! Да ответь ты уже своему старику, задолбал названивать! – Макс достал из кармана мой телефон. – Вот… держи.
– Спасибо.
Не глядя на Максима, забираю телефон и возвращаюсь обратно к бассейну. Разговор с отцом должен проходить без лишних ушей. Не хочу, чтобы кто-то слышал, как я буду отчитываться перед ним. Глубоко вдохнув, набрала номер отца. Трубку он снял сразу после первого гудка.
– Привет, пап, это я.
– Знаешь, я бы удивился, если бы было иначе, – доброжелательный
– Пап, я скоро буду дома.
– А сейчас ты где, позволь поинтересоваться?
Я прикусила губу с внутренней стороны.
Че-е-е-е-ерт! Зачем я это сказала!
– Да… – а у самой под ложечкой засосало, – я тут с друзьями. В кафешке сидим…
– Мгу, – перебил меня он, – интересно, это скорее всего ночное кафе?
– Да, пап, но оно уже скоро закрывается…
– Замолчи! – я услышала в трубке щелчок и следом: – …ты за кого меня держишь? Ты что, думаешь, я дурак? Говори немедленно адрес, за тобой приедет водитель!
– Пап, папочка, прошу, не надо водителя, я сама доберусь на такси. Сейчас уже вызову…
– Ты что, совсем одурела? – взревел он. – По такси ночами шароебиться будешь? Триппер еще домой не хватало, чтобы притащила! Адрес назвала, немедленно! Иначе… сам приеду! И тогда не обессудь!
Я не выдержала напора. Впрочем, как и всегда. Назвала адрес, и отключившись, села на корточки, зарыдала в голос.
– Твою мать, Лизка! Ты опять? – тут же рядышком приземлилась Мари.
– Он меня четверту-у-у-ует! – сквозь слезы проговорила я. – Я трусики не нашла свои! Они в номере остались! Что теперь делать? А вдруг отец узнает, а?
– Блядь, подруга, не кипишуй! Две секунды. Я сейчас вернусь.
Мари вернулась практически тут же.
– Вот, держи, – она протягивает мне зажитый кулак.
– Что там? – протягиваю ладонь, и на нее падают красные бикини.
– Они новые, – улыбается Мари. – Нужно всегда носить с собой запасные, а то мало ли, что может произойти, – она подмигивает мне, и у меня снова слезы на глаза наворачиваются.
– Ой, крошка, прости, я не хотела, – она успокаивающе гладит меня по плечу.
– Да, ладно, не бери в голову, сейчас не это главное, – внутри все трепещет от нехорошего предчувствия нашей с отцом встречи, – мне нужно в душ. Отец за мной машину выслал. Думаю, что скоро уже приедет.
– Слушай, ну, он у тебя мудак, конечно! – возмутилась Мари. – Он тебя что, до старости выпускать из дома не будет?
– Ох, я не знаю, Мари! Мне кажется, именно так.
Не успела я это проговорить, как в руке завибрировал телефон. Глянула на экран, повернула его экраном к подруге. Та, увидев фотку отца, закатила глаза и, фыркнув, вышла за дверь.
– Да, пап, – обреченно выдохнула я.
– Машина через пять минут будет, и по дороге подготовь мне внятный рассказ о том, какого черта ты делала в сауне!!! – рявкнул так, что уши заложило, и мозг в черепной коробке превратился в желе от вибрации.
– Пап, прости… – всхлипнула, но он меня уже не услышал, в трубке были только короткие гудки.
Это конец! Никакой душ мне уже не поможет! Я даже представить боюсь, что отец со мной сделает, если узнает обо всем, что здесь произошло. Я просто боюсь!
***
Вхожу в квартиру на цыпочках и беззвучно закрываю за собой дверь. Я молюсь только о том, чтобы мне улыбнулась удача, и отец не заметил моего возвращения. Хотя разум не дремлет и, подливая дегтя в мои мысли, твердит… что это пустые надежды. Я двигаюсь наощупь, не включая свет, но мне это не мешает, я с точностью до миллиметра знаю, что где стоит…
– Я тебя жду, – в конце коридора в кабинете отца загорается свет, и я застываю на месте.
Черт! Что же делать? Страх внутри вспыхнул, словно спичка. Сегодня я как никогда боюсь отца. Наверное, это потому, что чувствую за собой вину из-за необдуманного поступка!
Первый шаг в сторону кабинета мне дается неимоверно тяжело. Теперь я понимаю тех людей, которых приговаривают к смертной казни. Именно так я чувствую себя сейчас… Приговоренной.
– Ты долго еще будешь там копошиться, Лиза? Мне вообще-то еще нужно хотя бы немного поспать.
Его низкий баритон пронизал меня всю. Мурашки холодной толпой прокатились от макушки, приподнимая волосы на затылке, до самых пяток.
– Иду, пап, – голос сорвался на писк.
Кое-как я все-таки сумела преодолеть разделяющее меня и кабинет расстояние. Перед тем как показаться отцу, провела руками по волосам и по платью, набрала в грудь побольше воздуха и сделала шаг в кабинет… Застываю на пороге, не решаясь сдвинуться с места. Меня будто прибивает к полу взгляд отца. Я не смею на него смотреть дольше секунды, поэтому почти сразу опускаю глаза, иначе он воспримет это как вызов.
– Проходи, – разорвал мои мысли голос отца.
– Пап, давай оставим разговор до завтра, а? – я не поднимаю глаз, но этого и не надо, чтобы почувствовать, как закипает в отце дикая ярость.
– Пока ты живешь в моем доме… пока я обеспечиваю и содержу тебя… ты будешь делать так, как я тебе говорю. Понятно? – с нажимом произносит он.
– Да, пап, – я на подгибающихся ногах захожу в кабинет и останавливаюсь прямо перед отцом.
– Ты пила? – шумно втягивая воздух, холодно спрашивает он.
Господи! Что же я наделала!?
– Мы выпили немного пива, – шепотом ответила ему, потому как сказать громче у меня просто не хватило духа.
Рывок, и мой подбородок зажимают стальные пальцы мужчины. Я вскрикиваю от боли, но он держит крепко и специально сжимает сильнее.
– Смотри мне в глаза, когда врешь…
– Пап, но я не вру… я не пила много… мне стало плохо… я не стала пить…– сквозь зубы проговариваю каждое слово.
– Какое разочарование… – отец как будто не слышит меня, смотрит вроде бы мне в глаза и в то же время сквозь меня, – …ты такая же лживая и грязная сейчас, как и твоя мать-потаскушка. Скажи мне, Лиза, когда я тебя упустил? Когда?