Дочь фортуны
Шрифт:
– Как идут дела дома? – тем временем расспрашивал Джереми. Говорил он низким тоном, чуть ли не шепотом, едва шевеля губами и произношение его было несколько манерным.
– В Англии уже лет триста не меняется ровным счетом ничего, - сказал капитан.
– Простите мое любопытство, мистер Тодд, но я видел, как вы входили в гостиницу и не мог не заметить ваш багаж. Мне показалось, там несколько коробок, помеченных как Библия…? Хотя, может, я и ошибаюсь?
– спросил Джереми Соммерс.
– Это действительно Библии.
– А никто нас в известность и не поставил, что к нам пришлют другого пастыря…
– Мы же плыли вместе три месяца, и вы, мистер Тодд, даже не удосужились меня уведомить, что Вы – пастор! – воскликнул капитан.
– Фактически, я и не пастырь, - опроверг его высказывание Джекоб Тодд, пряча собственный стыд в клубе дыма от сигары.
– Стало быть, миссионер. И намерены отправиться в Огненную Землю, я полагаю. Индейцы Патагонии с готовностью примут Евангелие. Дружище, забудьте об арауканах, католики их уже обработали, - объяснил Джереми Соммерс.
– Должно же остаться хоть несколько арауканов. Эти люди просто маниакально умеют бесследно исчезать, - отметил его брат.
– На всю Америку эти индейцы были самыми дикими, мистер Тодд. Большинство из них умерло, сражаясь с испанцами. Они были настоящими людоедами.
– Живых пленников изрубали в куски: предпочитали свежеприготовленный ужин, - добавил капитан. – То же самое сделали бы с вами и со мной, а то могут пострадать и наши семьи, им ничего не стоит сжечь деревню и опустошить территорию.
– Превосходно, Джон, теперь ты защищаешь каннибализм? – возразил недовольный брат. – Во всяком случае, мистер Тодд, должен предупредить, чтобы вы не лезли к католикам. Нам совершенно не нужно провоцировать местных товарищей. Народ этот очень и очень суеверный.
– Чужие убеждения – сплошные суеверия, мистер Тодд. У нас это называется религией. Индейцы Огненной Земли, или, как их еще именуют, индейцы Патагонии очень отличаются от арауканцев.
– Да они такие же дикие. Живут совершенно без одежды в таком ужасном климате, - сказал Джереми.
– Привезите им свою религию, мистер Тодд, посмотрим, научится ли этот народ, по крайней мере, пользоваться панталонами, - отметил капитан.
Тодд не слышал даже упоминания о тех индейцах, и последнее, чего очень не хотелось, было проповедовать нечто из того, во что не верилось самому, однако же, он не осмелился признаться остальным в том, что путешествие было всего лишь результатом заключенного по пьянке пари. Он ответил туманно, что будто бы намерен организовать миссионерскую экспедицию, но прежде должен разобраться с финансовой стороной этого дела.
– Если бы я знал, что вы, в сущности, проповедуете замыслы деспотического Бога этим добродушным людям, то сбросил бы вас за борт прямо посреди Атлантического океана, мистер Тодд.
Их прервала служащая, что принесла виски и чай. Она представляла собой безвкусно одетого в черное платье, чепчик и накрахмаленный передник подростка. Наклонившись поставить поднос, служащая оставила после себя прерывистое благоухание мятых цветов и запах гладильной доски. За последние недели Джекоб Тодд не видел женщин, поэтому, хотя и несколько отстранено, но на нее уставился. Джон Соммерс ждал, пока девушка удалится.
– Будь осторожен, дружище, чилийки – женщины скверные, - сказал он.
– А мне так не кажется. Они низкорослые, с широкими ляжками и не с таким уж и приятным голосом, - сказал Джереми Соммерс, удерживая покачнувшуюся чашку чая.
– А ты знаешь, что ради них моряки бегут с судов? – воскликнул капитан.
– Это я вполне допускаю, что касается женщин, здесь я не силен. На это у меня нет времени. Я должен заниматься своим бизнесом и делами нашей сестры, разве ты забыл?
– Да не на минуту, вечно ты мне об этом напоминаешь. Посмотрите, мистер Тодд, в семье я белая ворона, сумасброд какой-то. Если бы не доброта Джереми…
– Кажется, эта девушка - испанка, - прервал Джекоб Тодд, следя взглядом за работницей, что в данный момент обслуживала другой столик. – Месяца два жил я в Мадриде и мне довелось видеть много таких же, как она.
– Здесь все метисы, включая и высший класс. Конечно же, это не допустимо. Туземная кровь прячется точно болезнь. Это не наша вина, что у индейцев слава грязнуль, пьяниц и лентяев. Правительство пытается улучшить племя, завозя европейских эмигрантов. На юге за даром предоставляют земли поселенцам.
– Их предпочитаемый спорт – убивать индейцев, чтобы стереть последних с лица земли.
– Джон, ты преувеличиваешь.
– Уничтожать их пулями необходимо не всегда, бывает достаточно просто споить этот народ. Но, разумеется, убивать их значительно веселее. В любом случае, в подобном приятном времяпрепровождении британцы участия не принимают, мистер Тодд. Земля нас не интересует. Для чего же выращивать картофель, если можно сколотить капитал, не снимая перчаток?
– Для решительного человека возможностей здесь маловато. В этой стране есть все для того, чтобы вполне состояться. Если желаете процветания, поезжайте на север. Там есть серебро, медь, селитра, гуано….
– Гуано?
– Да, иными словами, птичий помет, - прояснил моряк.
– Я в этом ничего не понимаю, мистер Соммерс.
– Мистеру Тодду совсем не интересно сколачивать капитал, Джереми. Его стезя – христианская вера, правда ведь?
– Колония протестантов многочисленна и процветает, и я этому поспособствую. Приходите завтра ко мне домой. По средам моя сестра Роза организует музыкальные вечеринки, поэтому представляется весьма неплохая возможность познакомиться поближе. Я пошлю за вами свой экипаж около пяти вечера. Развлечетесь, - сказал Джереми Соммерс, прощаясь.