Дочь графа
Шрифт:
– Всё я вижу, уважаемый Дикар, но нападать в лоб… Не знаю, это просто самоубийство!
– А сидеть и смиренно ждать, это не самоубийство? Враг не подозревает о нападении, это наш шанс. Они думают, что мы загнаны в угол, что мы больше не в силах сражаться, но… Внезапность и скорость, друг мой. – Юкал принял задумчивый вид, периодически кивая или мотая головой самому себе. Через пару минут он тяжело вздохнул и хоть и с неохотой, но согласился с Дикаром.
– Хорошо, Дикар. Только учти, я не воин, а политик, так что моих зверей поведёшь ты. Уж извини.
– Я принимаю твои условия. Завтра на закате будь на моей южной границе, там где начинаются
– Внезапность и скорость, Дикар! – союзники крепко пожали друг другу руки. – Внезапность и скорость, Юкал!
Следующим днём, на закате светила мира Эла-Фар, воины под предводительством графа Дикара стояли на границе с центральными землями. По пути к месту встречи умирали разведчики Фароклая и Улуса, не успев убежать и доложить начальству о скорой битве. Решающей битве в войне за территорию империи зверолюдов. Почти семь тысяч пеших воинов, сотня магов и жрецов, полтысячи стрелков , которых вели в бой два графа, вышли из лесной зоны и направились в центр своей империи. Запах крови и предвкушение смерти врага толкали воинов вперед без страха и сомнений. Они устали от бесконечной войны. Они устали ждать. Пора решить, кто достоин править их расой…
Улус, граф западных земель, пересчитывал убытки, понесенные за последний месяц войны: средства на снаряжение, зарплата наёмным убийцам, компенсация за смерть разведчика его родным. Жадность не давала графу мыслить дальше своего капитала. Для него деньги были выше жизней своего народа, поэтому его воины не знали дисциплины и хорошей подготовки. Простой народ его тоже не любил, но сказать что-либо плохое в сторону Улуса боялись. Он ведь не разбирался, кто и что говорил, кто прав и кто виноват, а просто приказывал отрубить голову. И вот, когда граф подсчитал все убытки и записал их на лист бумаги, появилась Она. Темнота заполнила помещение, голоса в голове смеялись, шептали неразборчивые слова и давили на саму душу зверолюда. Он перестал дышать, лишь открыл свои глаза шире, осознавая, чем может закончиться эта встреча.
– Здравствуй, Улус! – прошептал мягкий, ласковый, но наводящий лютый ужас на зверолюда голос.
– В… Вы… Высшая… - только и смог вымолвить он.
– Угадал, граф. Ты знаешь, почему я удостоила тебя своим визитом?
– Даже представить не могу…
– Ты не выполнил условия нашего договора! – Её голос стал более чётким и начал звучать громче от раздражения. – Я не терплю таких моментов.
– Но, Высшая! Граф Фароклай тянет с наступлением, а мне неоткуда взять столько душ. – Граф осознал свою участь и попытался прикрыться своим союзником.
– Это меня не касается! Ты не выполнил условия, хотя отлично знал, какие последствия тебя ждут в случае неудачи.
– Пожалуйста, не надо… Я дам тебе гораздо больше, чем было оговорено, только дай мне шанс и немного времени. – Улус заплакал. Он понимал, что может умереть в любую секунду, но желание ещё хоть немного прожить выдавало его беспомощную ситуацию.
– Бедненький граф! – Она снова сменила тон на лёгкий шёпот. – Ты так хочешь жить, что готов на всё, но… Даже на пороге смерти ты думаешь о своём богатстве! – на лице Улуса появился первобытный ужас от той правды, которую только что услышал. – Да, граф, я чувствую, я вижу тебя насквозь. Ты знаешь, душа, трепещущая перед моментом смерти телесной оболочки, такая сытная!
Граф Улус смог лишь выдохнуть
На заднем дворе замка графа центральных земель мерным шагом прогуливались два зверолюда. Фароклай и его лучший разведчик Новик.
– Она пришла за ним, граф Фароклай. – Новик следил за Улусом по приказу своего графа с момента подписания договора последнего с Высшей.
– Я же говорил, что он долго не протянет со своей жадностью! – Фароклай улыбнулся, гордясь своей проницательностью. – Улус с самого начала был безнадёжен, поэтому я и надоумил его на такой смертельный шаг, пообещав в случае победы несметные богатства.
– Но граф, у него остался народ без предводителя, и кому они теперь подчиняются? Простите моё невежество, но стоила ли смерть Улуса той цены, на которую вы рассчитываете?
– Его звери теперь подчиняются мне, я об этом позаботился, Новик. Через два дня они прибудут на мою территорию. А что насчёт Улуса. Да, друг мой, оно того стоило. Как минимум, у меня теперь на пять тысяч воинов больше, не считая стариков, женщин и детей.
– Ваша мудрость не знает границ, граф! Я восхищён вашей прозорливостью.
– Не льсти мне, Новик! Я всего лишь мыслю наперёд. – Фароклаю приятно было услышать такие слова от подчинённого, и что более важно, он хотел это услышать. Графу нужны были эти слова, они мотивировали его на дальнейшую борьбу, и Фароклай был уверен, что победа будет на его стороне. – Отправляйся навстречу подкреплению и проследи, чтобы они добрались без каких-либо проблем.
– Как прикажете, граф! Я позабочусь о встрече и безопасном путешествии.
Новик поклонился графу и через две минуты уже был за пределами замка. Воодушевлённый грандиозными планами своего графа, которые постепенно претворялись в жизнь, он начал мечтать о светлой жизни без войны, без тревог и опасений каждую минуту. Эта задумчивость и подвела лучшего разведчика центральных земель. Он уже вошёл в лесную зону, но осознал, что зря позволил себе немного расслабиться. Это было непростительной ошибкой. Близость союзных сил настолько ослепила разведчика, что он даже помыслить не мог об угрозе, затаившейся на пороге его дома, в самом сердце владений графа Фароклая. Незримые ладони схватили Новика за шею , подняли тело над землёй и резко рванули голову в сторону. Новик свалился на землю уже мёртвым, со сломанной шеей.
Дора пристально наблюдала за дядей из укрытия. Она видела смерть зверолюда, одиноко идущего в сторону Кина. Девочка, конечно, знала, что её дядя весьма сильный скрытник, но о том, что он умеет так искусно пользоваться атакующей магией, она даже не подозревала. Как только незримые ладони отпустили мёртвого зверолюда, Кин снова скрылся в зарослях, он даже не собирался прятать труп. Дора не могла понять действий своего дяди. Она никогда не видела его таким: злым, с каменным сердцем и абсолютной безразличностью ко всем живым существам. Дора испытала страх, она с огромным трудом прогоняла из головы мысли о том, что такая ярость не отпустит Кина, поглотит его, и он уже не вернётся домой. Но она всей душой верила своему дяде, своему наставнику на протяжении шестнадцати лет. А если что-либо пойдёт не так, она пожертвует собой. Главное, чтобы Кин отомстил за Люси, свою родную и любимую сестру, и пусть хоть весь мир встанет против них…