Дочь императора
Шрифт:
Он не стал их дожидаться. Одним ударом Кодар сбил с ног удивленного стражника и выхватил длинный кинжал, висевший у того за поясом. Размахивая клинком и не подпуская к себе охрану, он бросился к королеве Дамии.
Она тут же оттолкнула своего мага в сторону, подальше от Кодара. Концентрация Скура была такой полной, что он даже не заметил, как оказался на полу. Улыбка на лице Дамии осталась неизменной, когда королева приготовилась отразить нападение главаря мятежников.
Одно быстрое движение руки — и сверкнувшая сталь остановила его. Колени Кодара подкосились: казалось, ветер подхватил его и мягко опустил
Высоко у всех над головами появился Дракон Скура. Дракон начал отчаянно хлопать крыльями, стараясь побыстрее вырасти, словно хотел наброситься на свою жертву. Сначала он был слишком мал, чтобы сопротивляться ураганному ветру, которым управлял Бродвик. Однако все усилия Брод вика были сконцентрированы на мне, а не на волшебной Сущности. Скур, конечно же, понимал, как и все собравшиеся в зале, что не имеет права проиграть сейчас ни магу Торндена, ни мне.
Лежа так же неподвижно, как и умирающий Кодар, он отдавал все свои силы Волшебству — и из пасти Дракона вырвался длинный язык пламени, остановивший ветер на полпути к Трону. Жар коснулся моей разбитой щеки, а потом ветер отнес его в сторону. Искусство Брод вика было сосредоточено на мне, а он был мастером своего дела. Я знала, что все произойдет именно так — мои враги набросятся на меня именно здесь, но я не думала, что окажусь столь слабой. Даже повернуться к Трону и попробовать проползти вверх по его ступенькам было выше моих сил. Мне вдруг показалось, что кровь, текущая из разбитых колен, уносит последние силы. Мужество покидало меня, словно вода треснувший сосуд. Дракон был прекрасным и ужасным одновременно, да и дикие порывы ветра вызывали во мне восхищение. Я ничего не могла им противопоставить.
Маг Райзель был в состоянии остановить и Ветер, и Дракона, но он этого не сделал. В конце концов, он предал меня.
Впрочем, я приказала ему не вмешиваться.
Только сейчас до меня дошло, что скрежет стали, временами перекрывавший яростные крики, был звоном мечей.
Отвернувшись от Дракона и подставив лицо Ветру, я увидела, что граф Торнден и его люди отчаянно пытаются спасти свои жизни и защитить Бродвика, сражаясь с дворцовой стражей и придворными короля Тоуна.
Битва стала всеобщей: под яростными порывами ветра люди Торндена и Тоуна, мятежники и стражники с остервенением рубили друг друга. Отлично вооруженных воинов Набала было много, но им приходилось защищать своего мага, поэтому Торндену никак не удавалось захватить инициативу.
К своему удивлению, я заметила, что король Тоун совершенно сознательно не дает графу Торндену приблизиться ко мне. Изящный клинок Тоуна не мог устоять перед яростными взмахами огромного меча Торндена, но повелитель Ганны владел своим оружием столь искусно, что графу приходилось все время быть начеку.
«Я говорил с королем Тоуном».
Райзель не предал меня. Он убедил Тоуна перейти на нашу сторону, ведь победа Торндена обернется для Ганны катастрофой. И мой старый маг не выступил против Скура и Бродвика только потому, что я запретила ему это делать.
Возможно, мне все-таки удастся пошевелиться. Пока я не смогу преодолеть свою слабость, кровь будет литься рекой. Гибель людей неизбежно приведет к войне, которую я всегда ненавидела и боялась. Нет, я должна заставить себя подняться.
Но когда я встала на четвереньки, пытаясь противостоять силе Ветра и надвигающемуся Дракону, я поняла, что одного только движения вперед недостаточно. Может быть, я сумею добраться до последней ступеньки, но у меня не было ни единого шанса выпрямиться во весь рост, чтобы приложить руки к Камню.
Это состояние требует серьезных усилий. Коснуться Камня может лишь тот, кто обладает наследственной скрытой способностью к Волшебству. Однажды меня уже постигла неудача.
Я нуждалась в помощи.
И я потребовала ее так, словно с самого рождения имела на это право. Возбуждение было так велико, что мой крик перекрыл шум битвы и вой ветра:
— Райзель! Твой жезл!
И снова он подчинился. Без малейшего колебания. Единственный верный человек во всех Трех Королевствах швырнул свой жезл в мою сторону.
Ветер подхватил его, и, описав круг, жезл опустился у основания Трона. Ударившись о ступени, он сильно ткнул меня в бок.
Но я не почувствовала боли; с этим было покончено. Двумя руками я изо всех сил прижала жезл к груди, чтобы не выронить его.
До сих пор мне не удавалось удержать жезл из Истинного Дерева, его не могла коснуться обычная плоть, однако это было проще, чем попытаться дотронуться до Камня. Чтобы взять в руки жезл, нужно было обладать лишь способностью к магии. Райзель спокойно с ним справлялся, но претендовать на Трон не мог. Вот почему я так крепко вцепилась в Истинное Дерево.
Его природа была сильнее меня. Прижимая его к груди обеими руками, я чувствовала, как он ускользает, словно некая текучая субстанция — жезл был сделан из материи, сути которой я не понимала. Ветер Бродвика безжалостно хлестал меня по лицу, стонал, как последняя, покидающая мое сердце надежда. И Дракон! Теперь он обрел почти истинные размеры на вершине своего свирепого могущества. Воздух наполнился ревом и пламенем. Те, кто не участвовал в сражении, либо пытались найти спасение у стен, либо боролись с хлопающими на ветру дверями, надеясь выбраться из тронного зала.
И все же я не выронила жезл. Схватив одной рукой его конец, я поползла вверх по ступеням, словно побитый нищий.
Ветер не щадил меня: голова ударялась о мрамор, руки и ноги кровоточили, глаза застилал туман. Боясь ослепнуть, я старалась не смотреть на мага Торндена. Я повернулась к Сущности, которая отчаянно сражалась с ураганным ветром, стремясь пожрать меня. Из его разверстой пасти вырывалось пламя, обжигающий жар обволакивал тело, оставляя черные следы на платье. Только Ветер Бродвика, который стремился доказать, что он сильнее Скура, мешал Дракону меня испепелить. Но я не боялась Дракона. Это было изумительное чудо, и один его вид придавал мне силы.
Мои ноги преодолевали одну ступеньку за другой, левая рука прижимала жезл к груди, а правая не давала ему выскользнуть. Как вода, вопреки всем законам текущая вверх, черная гарь поднималась по ступенькам, а Дракон парил надо мной, изрыгая огонь. Ураганный ветер грозил обрушить потолок на головы людей. Гвозди и деревянные клинья не выдерживали; целые доски отрывались и уносились в ночь. Новый звук, словно вопль тысяч глоток, на короткое время перекрыл все остальное. Только Камень, неподвижно повисший над опорами, защищал обычное дерево Трона, которое в противном случае уже давно бы рассыпалось в прах.