Дочь лучшего друга. Мое порочное искушение
Шрифт:
Янош легкий. Мне с ним тепло и приятно. Мы не ссоримся и не скандалим. Между нами все ровно. Спокойно. Всегда.
В мыслях не было даже крохотного сомнения, когда я говорила ему свое «да».
Но почему-то мои бесстыжие глаза весь сегодняшний вечер искали в толпе спину Асадова…
3
Софи.
– Привет, мам… – храбрюсь. Но голос все же ломается, съезжая
Отец стоит сзади. Сжимает мое плечо.
Ничего не говорит. Только вздыхает.
Сажусь на скамейку, оглядывая кованую белую оградку и ровный газон. И фото мамы на памятнике.
Мамы не стало через месяц, после того, как они вернулись из Германии. Я лишь потом узнала, для чего они вообще туда ездили. Отец рассказал. Про то, что болезнь обнаружили поздно. Что от химии мама категорически отказалась. Вполне в ее стиле. «Лучше умереть счастливой, чем жить в мучениях» – сказала однажды.
Жаль, что я узнала обо всем слишком поздно. Когда уже любая терапия была бы бессильна.
Может быть, узнай я хоть чуточку раньше… Смогла бы ее уговорить, упросить попробовать всё… Лишь бы…
Может быть…
Но время назад не вернешь.
Поначалу на отца очень злилась. Как он мог не сказать?! Как он от нас с братом мог такое скрывать? А потом не до обид уже стало.
Папа буквально себя потерял. Посерел. Постарел. Когда мамы не стало – два раза за месяц в больнице с сердцем лежал.
Мне тогда нужно было на первую выставку уезжать. Но я готова была все отменить, лишь бы ему стало лучше. Он сам меня уговорил. Настоял.
Именно тогда произнес слова, которые я больше всего хотела услышать:
– Родители уйдут. Рано или поздно. Но главное, чтобы вы жили дальше. Судьбу свою строили. И счастливы были. Это единственное, что вы нам с мамой должны.
Я расплакалась, как пятиклассница, прикрывая руками лицо и громко хлюпая носом. Как же я ждала этих слов от отца. Всю свою жизнь. Но сказаны они были в такое темное время.
Дождалась, пока папу выпишут. И на свой страх и риск покинула город.
Когда пару дней выдавалось свободных – сразу билеты брала и летела домой его навестить.
Но отец сильный мужчина. Несмотря на такую потерю, продолжил жить дальше. Без былого азарта в глазах. Без прежней радости в голосе. Кажется, его даже бизнес уже особо не интересует… Но он старается. Вижу. Старается делать вид, что все хорошо.
– Жаль Пашка не смог с нами поехать, – сокрушался отец, когда мы шли по аккуратной дорожке от кладбища.
– Жаль, – подтвердила. – Но у него же все хорошо? – брата с тех пор, как вернулась, видела мельком.
–
– А твоей гостиницей все еще занимается Данис? – уточняю, и сама не пойму зачем это делаю.
Слышала, что Асадов до сих пор ведет основные дела. Наверное, папе и правда непросто, раз он попросил друга продолжить.
– Данис там редко бывает. У него и своих забот выше крыши. В основном уже все на Пашке. Дана я попросил контролировать. Так, как-то, спокойнее…
Я киваю, подходя ближе к машине.
– Я праздновать не буду, – говорю папе тихо. – Но вечером посидим немного в кафе с Яном и Улей. Ты тоже приходи, если хочешь. И Пашку бери. Я буду вам рада.
Папа смотрит в смятении. Вижу, что не знает, как отказать. Для него сейчас любые радостные события – ножом по сердцу. Потому что с мамой разделить их не может.
– Пашке передам, конечно, – трясет головой. – Но сам не приду, извини уж старика. Да и что мне там с молодежью делать, – улыбается виновато.
Внутри роется доля смятений.
Может, ну его? Отменить все, пока не поздно еще? Сколько у меня их еще будет, этих дней рождения?
Но вспоминаю уговоры Ули, и не решаюсь рубить с горяча. Хотя настроения праздновать нет никакого.
Подхожу к отцу ближе и обнимаю его:
– Я не обижаюсь, – говорю тихо-тихо, – но все равно буду ждать. Па, я тебя очень люблю.
Отец тоже меня обнимает. Голову немного склоняет, упираясь лбом в мой. Глаза прикрывает.
Так мы и стоим пару долгих минут.
Делим безутешную скорбь.
– С днем рождения, маленькая, – поздравляет отец еще раз напоследок. – Ты уж прости, что без вечеринок в этом году.
Киваю. Я все понимаю. Все понимаю.
Машу рукой, пока его большой черный джип не скрывается за поворотом, и сама держу курс по направлению к дому.
4
Софи.
В «Укроп» я прихожу первая, хотя искренне полагала, что все уже собрались. Хмуро гляжу на часы. Половина девятого.
Имениннице опоздать на полчаса еще позволительно, а вот гостям…
Приветливая официантка провожает меня за нужный столик и приносит меню.
– Я жду друзей, – отзываюсь смущенно, – закажу, когда они подойдут.
Добродушно кивает, но по своей инициативе приносит бокал шампанского и пирожное. С праздником поздравляет. Вероятно, когда Янош бронировал столик, предупредил.