Дочь лучшего друга
Шрифт:
— Ты мог бы при мне не упоминать своих женщин? — мне это было неприятно.
Он молча улыбался, глядя на меня сверху вниз. Моя рука потянулась за одеялом. Хотелось прикрыться. Игорь не позволил.
— Хочу смотреть на тебя, — его голос был хриплым.
— Как ты узнал про?… — я старалась не смотреть на него.
— Про то, что Костя пытался тебя изнасиловать? — закончил он за меня.
— Да, — прошептала я, вновь ощущая себя грязной.
Игорь наклонился ко мне. Его язык скользнул между моих
— Я нанял детектива, — признался он, оторвавшись от меня.
— Ты следил за мной? — не могу в это поверить.
— Не за тобой. За твоим бывшим женихом.
— Зачем?
— Хотел убедиться, что ты в надежных руках.
— А если бы убедился, то что тогда? — я не смотрела на него, заранее зная, что ответ мне не понравится.
— Был бы за тебя рад.
— И все?
— И все.
Я кивнула. Иногда лучше промолчать, чтобы избежать лишней информации, которая неизменно причинит боль.
— Ты знала, что он играл? — спросил Игорь, обнимая меня за талию и притягивая к себе. В его объятиях было уютно и тепло.
— Играл?
— В карты.
— Никогда не замечала за ним такой тяги.
— А он играл. В подпольном казино. И проигрывал немалые деньги.
— Я совершенно не знала человека, с которым встречалась три года и за которого собиралась замуж, — мне было больно.
— Я собираюсь показать фотографии твоему отцу.
— Какие фотографии? — дернулась я испуганно.
— Детектив прислал мне фотографии, на которых Костя.
— И…, - мой голос дрогнул. — Там были фотографии?…
— Вашего знаменательного разговора?
— Да, — тело словно окаменело. Игорь почувствовал это и прикоснулся губами к моему плечу. Пружина внутри расслабилась.
— Да, я видел их.
— Боже, — прошептала я, закрывая глаза.
— Почему ты мне не сказала? Он ударил тебя?
— Я не хочу об этом говорить.
— Малыш, я хочу знать.
— А я не хочу об этом говорить, — вспылила я, выбираясь из кольца его рук. Игорь не стал удерживать. Мне надо было побыть одной.
Стоя под душем, я чувствовала, как из меня выходит сперма Игоря. Ладони лежали на холодном кафеле. Мысли в голове смешались, как кусочки паззла, брошенные в коробку. Мне впервые стало страшно. Страшно от того, как много в моей жизни стало Игоря. Даже там, где я не подозревала. Он знал обо мне все. И хотел знать больше. Когда-то в одной умной книжке я прочитала, что за этим скрывается желание все контролировать. Но одно дело бизнес, а другое — моя жизнь.
Руки скользнули мне на талию, а к спине прижалась горячая кожа.
— Прости, — прошептал Игорь, покрывая неспешными поцелуями мое плечо и шею. —
Я качнула головой.
— Тогда почему ты промолчала?
Мне и сейчас не хотелось ничего говорить.
— Малыш? — Игорь развернул меня к себе и приподнял мое лицо за подбородок. — Я жду ответ.
— Тебе всегда надо, чтобы было только по-твоему?
— Прости? — растерялся он.
— Мне просто не хотелось говорить об этом. Понимаешь? — я отвернулась, пряча слезы.
— Понимаю, — его губы коснулись моего затылка. — Но я хочу, чтобы и ты поняла меня, малыш. Мою женщину обидели. Ей было больно. А я ничего об этом не знал.
— А если бы знал? Что тогда? Что бы ты сделал?
— Не знаю. Наверное, убил бы его.
Я вздрогнула.
— А меня?
— Что тебя? — не понял Игорь, отстраняясь.
— Что бы ты сделал со мной? — мой голос спотыкался и дрожал.
— Посмотри на меня, — не приказ, но и не просьба.
— Просто ответь.
— Я прошу тебя, посмотри на меня, — он не прикасался ко мне. Ждал.
— Пожалуйста, ответь, — я прикусила нижнюю губу, чтобы не заплакать.
Игорь ушел. Я не видела. Я чувствовала. Стало холоднее. Слезы все-таки прорвались наружу.
Вода пропала, а мне на плечи легло полотенце. Игорь осторожно промокал влагу с моей кожи, словно боялся причинить боль. Но болело у меня внутри. Тело вздрагивало от душивших рыданий. Каждое его прикосновение, выбивало из меня новый приступ.
Игорь завернул меня в полотенце и вынес из душа, уложив в постель. Он погасил свет и устроился рядом, укрывая одеялом и помещая меня в кокон из своих рук. Слезы больше не текли, но плечи продолжали мелко вздрагивать.
— Я наказывал тебя не за то, что Костя сделал с тобой, — его голос был тихим. Он обволакивал меня, баюкал, успокаивал. — Когда я увидел эти фотографии, меня охватила такая ярость. Ярость, что я позволил ему сделать это. Меня не было рядом с тобой. Я не мог тебя защитить. Знаешь, что это значит для мужчины? Невозможность защитить свою женщину? Такой мужчина ничего не стоит.
Я слушала Игоря, и мое тело медленно расслаблялось, отогреваясь.
— Ты причинила мне боль, ничего не сказав. Скажи, малыш, ты считаешь меня слабым? Ты не уверена во мне? Пожалуйста, я хочу знать.
— Нет, — мой голос был едва слышен.
— Тогда почему? Объясни?
Я молчала. Мне было стыдно сказать правду.
Игорь тяжело вздохнул и отстранился, оставляя меня в одиночестве на льдине, дрейфующей в открытом океане. В горле снова скопились слезы.
До рассвета он ни разу не прикоснулся ко мне. Но не ушел. И за это я была ему благодарна.