Дочь миллионера
Шрифт:
– А тебя не закуют в кандалы за то, что сжег чужую собственность?
– Подать на меня в суд могут вполне. – Финн уловил в голосе Каролины шутливую нотку и ответил ей в том же тоне. – А какую шумиху поднимут газеты! Вопиющий акт вандализма – сожжены антикварные книжные полки! Подойди поближе к огню.
Он отодвинулся в сторону, чтобы не загораживать тепло, идущее из камина. Но Каролина не двинулась с места. Лицо ее в тусклом свете комнаты казалось бледным пятном. Она все еще дрожала.
Финн сердито протянул руку и обхватил двумя пальцами ее запястье.
– Стань
Он потянул ее к пятну света, падающего от огня, и провел рукой по спине. Хлопчатобумажный топ без рукавов был мокрым. Он видел, как она, согнув спину, прикрывала от дождя Софи.
Огромные золотые глаза не мигая смотрели ему в лицо. Дрожь ее стала еще заметнее. Наверное, от внутреннего напряжения. Оно передалось и Финну. Пальцы его дрожали, когда он стал расстегивать ряд маленьких, обтянутых материей пуговиц ее топа.
– Надо снять мокрую одежду, простудишься, – хриплым, будто после долгого-долгого молчания, голосом сказал он.
Тыльной стороной руки он нечаянно коснулся ее упругой груди, прикрытой – или едва прикрытой – тончайшим шелком и кружевом, ощутил тепло ее нежной кожи и понял, что у нее перехватило дыхание. Ноги его ослабли, напрягшиеся мышцы живота обожгло огнем. Взрыв дикого желания охватил все тело. Ему хотелось только одного – ласкать ее, ублажать, владеть ею.
А она, колдунья, все поняла и пустила в ход свои чары. Мягкие трепетные ресницы медленно опустились. Нагнув голову, она стала вытаскивать из-под пояса брюк его рубашку, а потом расстегивать на ней пуговицы. Было слышно ее частое, прерывистое дыхание. Упругие набухшие груди розовели в свете пламени.
Финн положил руки ей на плечи. То ли хотел оттолкнуть ее, то ли притянуть еще ближе – Бог знает! Голова у него кружилась, не было ни единой связанной мысли. Он ни в чем не был уверен, пока ее маленькие руки не распахнули его рубашку и не легли на разгоряченное тело. Теперь у него не осталось сомнений. Никаких.
Он желал эту женщину с неистовой страстью, против которой был бессилен, с поистине вожделенной отчаянностью, которая лишь доказывала силу ее чар. Руки Каролины скользнули к его плечам и легко сняли мокрую рубашку. Кровь с оглушительной силой стучала у Финна в висках.
Каролина судорожно глотнула воздуха и задержала выдох, боясь спугнуть ощущение блаженства, когда она провела руками по теплой атласной коже Финна.
Он так холодно, с полным равнодушием принял ее извинения и сразу ушел, словно ему было невыносимо находиться с ней в одной комнате.
Но теперь, когда он касался ее, смотрел на нее с откровенным желанием, теперь, может быть, все получится. Каролина придвинулась ближе, прижалась к нему всем телом, гибкими руками обвила его шею и подняла лицо.
Теплые губы Финна легко коснулись ее губ, как бы пробуя их на вкус. Кончиком языка он обвел контур ее рта и проник вглубь. Каролина со стоном раскрыла губы ему навстречу.
А когда поцелуй достиг такого напряжения страсти, что у нее все поплыло перед глазами, она прижалась к нему с тем же пылом, какой ощутила в нем. Она знала, что любит его, влюблена в него, и, даже если их отношения не наладятся, пусть останется в памяти хоть этот незабываемый миг.
Чувства захлестывали Каролину, лишали ее сил, вызывая головокружение, не давая дышать. Финн обхватил руками ее бедра и плотнее прижал к своему телу. Каролина чувствовала, как он возбужден. Коленом он раздвинул ей ноги. И вдруг отступил назад, повергнув ее в шок. Грудь его тяжело вздымалась, будто каждый вздох доставлял ему мучения.
– Боже мой… ты свела меня с ума!
– Финн! – с трудом выдавила из себя его, имя Каролина. У нее было такое ощущение, что он выгнал ее на холод, лишив света, любви и надежды, выгнал из рая, как падшего ангела. Каждый вдох отзывался в легких болью, слезы жгли глаза.
– Софи вот-вот проснется, – тихо и хрипло сказал Финн. – Могу поздравить тебя. Еще ни одной женщине не удавалось заставить меня забыть о дочери!
Он резко отвернулся. Подтянул поближе к камину старый диван и повесил на нем топ Каролины и свою рубашку.
Каролина закрыла руками пылающие щеки. Софи! Ну конечно же! Девочка спала днем около часа. Редко когда дольше. Значит, скоро проснется. Надо будет сменить ей подгузник, дать попить, а может, и поесть.
Они были так поглощены друг другом, что совсем забыли – ребенок может проснуться в любой момент. Каролина взяла топ и подошла поближе к огню, наблюдая, как от юбки поднимается легкий пар. Ей было до глупости неловко, хотя на ней был вполне приличный лифчик. Видно, оттого, что с Финном еще сохранялись натянутые отношения.
– Финн!
Он стоял у окна, глядя наружу. Гроза утихала, небо посветлело, дождь прекращался.
– Да?
Каролина прикусила нижнюю губу, уловив в его голосе раздражение. Надо было как-то объясниться. Она должна была знать, есть ли надежда на примирение. Если он скажет, что нет, она не станет рыдать и жаловаться. Примет приговор с достоинством и постарается поставить точку в этой истории. Каролина кашлянула.
– Когда мы были здесь прошлый раз… – Тогда они тоже забыли обо всем, целиком поглощенные друг другом и своими чувствами. – Ты сказал… – Боже, как трудно было это произнести! К тому же Финн не облегчал ей задачу, стоял, обидно повернувшись к ней спиной. – Ты сказал, что, кажется, влюбился в меня, – решительно закончила фразу Каролина. – Ты говорил правду? Это не было уловкой, чтобы заманить женщину в постель?
– Обычно мне не приходится прибегать к таким методам, – сухо ответил Финн ударом на удар, отчего на верхней губе Каролины выступил пот.
– Охотно верю. – Ее ли это голос, такой глухой и хриплый? Если бы он хоть обернулся, посмотрел на нее, когда говорил! Как ей хотелось, чтобы он улыбнулся, ободрил ее, чтобы она не чувствовала себя полной дурой. – Хочется верить, что ты говорил это искренне… Я… я тоже влюбилась в тебя. – Каролина задержала дыхание, боясь дышать и надеяться.
Финн медленно повернулся. Его суровое лицо было непроницаемо.