Дочь Обратной Стороны
Шрифт:
Потом он-таки поскользнулся и упал.
Корин пропахал носом длинную борозду в покрывающем чёрный лёд тонком снежном насте и зашипел от боли, как рассерженный кот. Из глаз так и брызнули обидные слёзы. Он лежал, почти не дыша, боясь даже пошевелиться, чтобы неосторожным движением не выдать своего присутствия. Юноша понимал, что поступает глупо, поскольку на открытом пространстве под луной представляет из себя превосходную мишень. И к тому же ОНИ найдут его по запаху. Запаху страха и пота. Он всё знал и понимал, но заставить себя пошевелиться уже не мог. Он сильно устал и замёрз. И он очень
Вой повторился. Жуткий, унылый, вгоняющий в сердце первобытный ужас. Корин невольно зажмурил глаза, распластавшись на льду, как выброшенная на берег моря медуза. Заплечный мешок неловко сбился во время падения и теперь давил ему на затылок. Но Корину уже было всё равно. Он задумался, можно ли бояться ещё больше, чем сейчас. Что будет, когда ОНИ до него доберутся? Сможет ли он испугаться ещё больше? И сможет ли сохранить штаны сухими? Впрочем, сухость штанов к тому моменту не будет иметь ровным счётом никакого значения. Вой повторился в третий раз. Уже совсем близко. В голосе невидимого пока зверя Корину послышался проснувшийся азарт. И ещё голод. И плохо скрываемое торжество. Так и есть. Они учуяли его.
Ему не уйти. Даже если бы он был полон сил и уже мчался со всех ног, а не валялся, уподобившись снулой рыбине, он бы далеко не убежал. Корин обречённо стиснул зубы, оттолкнулся варежками ото льда и опёрся на коленки. Уставившись вниз, Корин увидел, что снег покрывают какие-то бурые капли. Он стянул варежку и осторожно ощупал пальцами нос. Дёрнувшись, Корин негромко ругнулся. Эти бурые пятнышки были кровью, натёкшей из его разбитого носа. Стылый зимний воздух почти моментально заморозил кровоточащие ноздри и притупил боль. Корин с шумом задышал через рот. Ночная стужа тут же обожгла горло, и он невольно закашлялся. Поспешно прикрыв рот, Корин застыл.
Он услышал шаги.
Кто-то шёл по льду, приближаясь к нему со спины.
И этот кто-то его не боялся. Похоже, он не боялся никого.
Даже ИХ.
Почему Корин так решил? Да потому что неизвестный приближался спокойной размеренной поступью, не спеша и уверенно. Как человек, знающий, что ему нечего бояться. Или…. Юноша нахмурился, не отваживаясь, однако, обернуться и посмотреть. Или как несчастный недотёпа, не подозревающий, чем грозит лунная зимняя ночь в окрестностях Тёмного Удела для одиноких припозднившихся путников.
Шаги приближались. Корин облегчённо перевёл дух. Недотёпа там или нет, но звук шагов был явно человеческим и одно это уже радовало. ОНИ ходили не так. Шлёпанье лап по льду заметно отличается от звука сапог, со скрипом давящих снег.
Корин одним рывком вскочил на ноги и суетливо поправил котомку, подтянув переброшенный через плечо кожаный ремешок. Он по праву гордился своей котомкой. Она была из прочной непромокаемой парусины с ремнём из настоящей кожи. Мало кто из детей в деревне мог похвастаться подобной роскошью. Котомку ему подарил в прошлом году отец, когда понял, что его сын достаточно вырос и сможет сам, без сопровождения взрослых ходить в лес. Тогда Корина распирала гордость. Ещё бы, отец буквально признал его мужчиной. Сейчас же Корин почему-то чувствовал себя донельзя жалким и потерянным…
Шаги прекратились. Некто остановился. Корину стало
Дивясь собственной храбрости, Корин крутанулся на пятках, поворачиваясь к молчаливо замершему человеку и…. Чуть было повторно не шлёпнулся на лёд.
ТАКОГО Корин не видел ни разу в жизни. И, собственно, не представлял, что когда-нибудь увидит. Для юноши, никогда не покидающего пределы родной деревни и окрестностей, подобное зрелище могло привидеться разве что во сне. Нигде и никогда, даже в изредка наведывающихся в Тёмный Удел ярмарках и бродячих балаганах он не видел подобного. Человек, что неподвижно замер в нескольких шагах от него, был словно не от мира сего. По крайней мере, не от мира, в котором обитает он, поправил себя Корин. Кто знает, как выглядят люди в Великих Городах… Может, именно так, как этот человек?
Человек был высок, выше шести футов ростом, худощав и поджар. Длинные чёрные волосы падали на широкие плечи, оттеняя бледное вытянутое лицо со сжатыми в тонкую строчку губами, резко очерченными скулами и волевым подбородком. Впалые щёки и подбородок незнакомца покрывала недельная щетина. Призрачного лунного света вполне хватало Корину, чтобы рассмотреть странного человека во всех подробностях. У него были выразительные брови и острый ястребиный взгляд тёмных глаз. Сходство с ястребом усиливалось за счёт длинного прямого носа и хищного выражения самих глаз. Корину стало не по себе. На него ещё никто так не смотрел. От человека веяло такой мощью и силой, что хотелось упасть перед ним на колени. Корин понял, что незнакомец очень, очень опасен. Нет, это не глупый недотёпа. Он действительно настолько уверен в себе, насколько выглядит.
Юноша растерялся. Он, право, не знал, как себя вести. Корин догадывался, что в сравнении с этим человеком выглядит последним оборвышем. В своих-то латаных валенках и драной куртке!
– Привет.
У Корина чуть ноги не подкосились. Чтобы такой представительный господин да первый с ним заговорил? Да ещё так запросто? «Привет» ... И вполне нормальным, лишённым повелительных и высокомерных ноток голосом, каким приветствуют равных себе! Корин ушам своим не поверил.
– Э-э-э…. Вечер добрый, господин…
Незнакомец издал негромкий смешок, словно его изрядно позабавили слова Корина. Губы высокого мужчины искривились в полуулыбке. Корин подумал, что вряд ли этому ночному страннику больше тридцати лет.
– Меня зовут Эрик. Ты часом не из Тёмного Удела родом?
Корин несколько секунд тупо таращился на него, понимая, что и взаправду выглядит вылитым деревенским дурачком!
– Да, господин. Именно оттуда. Я живу в Тёмном Уделе вместе с отцом, матерью, Джесси и Лиром. Это мои младшие сестрёнка и брат, господин…