Дочь олигарха
Шрифт:
Наташа вздрагивает. Но она ведь сейчас в Великобритании. Здесь людей не похищают. Так отец говорил ее матери. Он всемогущ, и все хорошо. А здесь Наташа не потому, что ему грозит опасность, а потому, что он суперосторожен. К тому же она всю жизнь была невидимкой – так почему бы и теперь ею не остаться? И просто готовиться к будущему – в Оксфорде или Кембридже, а там уж…
– При тебе можно матом ругаться или ты еще для этого маловата? – спрашивает тетя Соня на английском.
– В школе мы ругаемся, – говорит Таш на русском и добавляет на английском: – Я не против.
– Fuck и cunt [5] или только fuck? Мне нужно знать границы.
– Что хотите.
Наташа краснеет, как первоклашка. Ей хочется, чтобы ее тетя сказала cunt, но нет, пожалуй, все-таки не хочется. Или fuck. Хорошо, что она произносит эти слова на английском, на русском это звучало бы просто ужасно. В иностранных грубых словах есть что-то милое и уютное. Тиффани все время говорит putain, на французском это означает “проститутка”, и похоже, что у них это одно из самых ужасных ругательств. Putain, merde [6] , – выкрикивает она каждый раз, когда что-нибудь роняет на пол в спальне. Putain mer-DE, – произносит она, подчеркивая последний слог, так что звучит почти как murder – “убийство”. Теперь и все остальные тоже так говорят, когда возникает необходимость ругнуться.
5
Fuck – достаточно грубый глагол, означающий совершение полового акта, но в дружеской обстановке в речи взрослых людей это слово вполне допустимо. Cunt – очень грубое обозначение женских половых органов, одно из самых непристойных английских ругательств.
6
Дерьмо (фр.).
Тетя Соня смотрит на один из своих розовых ногтей так, будто видит его впервые в жизни.
– О чем вы с подружками разговариваете? Наверное, о мальчиках. Диетах. Туфлях. Ха! – смеется она. – Совсем как мы в вашем возрасте.
Неужели ничего не изменилось? Хоть тетя Соня и говорит про социальные сети, по ее внешности сразу видно, что она росла до появления мемов и ютьюб-семейств. Как Таш объяснить ей, что в современных разговорах тема мальчиков сведена к обсуждению частей их тела или, точнее говоря, только одной части и что диеты ее подружек такие секретные и странные, что их никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя упоминать в разговоре со взрослым? Почему? Да потому что все это просто смешно. Все их диеты, все, что они думают, и все, что делают, – полная ерунда в сравнении с настоящей жизнью.
Для Таш настоящая жизнь находится где-то между известным неизвестным и неизвестным известным. Эти категории – сами по себе неизвестные неизвестные. Кажется, это так называется. Вроде бы отец говорил про что-то такое? Во время их первой встречи или во время второй. В прошлом году.
– Ты порно в интернете смотришь? – спрашивает тетя Соня.
Наташа вспыхивает.
– Нет. Мы как-то пытались. Но нет.
– Порно вредит. Не смотри его. Используй айфон для покупок и чтобы списывать на экзаменах.
– Окей.
– А лесбийский опыт у тебя уже был?
Опять вспыхивает.
– Нет.
– Попробуй. Это недооцененная вещь. Только не с кем-нибудь из школы, кого видишь каждый день. Я найду тебе девушку. Такую, которая не будет болтать.
– Нет-нет. Не нужно. Пожалуйста. Я…
– У тебя такая прекрасная кожа… Когда мне было столько же, сколько тебе, я свою не ценила.
Пауза для переваривания того, что тетя сказала про лесбийский опыт. Переварить и выбросить из головы.
– У вас кожа тоже хорошая.
Это правда. Она сияет неестественным светом, но так даже красивее.
– Но твоя… Fuck. Просто кожа младенца.
Но ведь у них у всех так – кожа, на которой написано: “Я молодая и ни черта не знаю”. Буквально у всех ее одноклассниц – ну, кроме Лиссы – кожа именно такая, и даже у Лиссы была бы ничего, если бы она пользовалась правильным тональником, так что, чтобы тягаться с тетей, нужно нечто другое. Почему взрослые этого не понимают? Ведь и кроссовки из “Баленсиага” тут не помогут. С этим нельзя родиться, этого нельзя купить. Чтобы получить то, чего хочет Наташа, нужно отправиться в лес сражаться с чудовищами, но никто ей этого не позволит, и она даже не знает, где он вообще находится, этот самый лес, и есть ли он вообще в этой стране, к тому же в наше время чудовища вполне могут оказаться реальными, и…
– Мне хочется тебе что-нибудь посоветовать, – говорит тетя Соня. – Спрашивай о чем угодно.
Как мне… Таш снова пожимает плечами. Как мне стать интересной, не будучи при этом лесбиянкой? Как укладывать волосы? О чем думать по ночам? Почему отец не замечал меня первые тринадцать лет моей жизни? Но ни один из этих вопросов так и не облекается в слова.
– Ну что ж, ладно. Тогда я скажу тебе то, о чем, к сожалению, мне в твоем возрасте никто не сказал. Делай все, что в твоих силах, чтобы сохранить красоту. Экзамены – ерунда. Если ты умная, это и так проявится. Я жалею, что так много времени потратила на учебу – лучше бы училась разбираться в людях, вот этот навык реально помогает в жизни, можешь мне поверить. Перед сном обязательно снимай косметику. Увлажняй кожу. Делай зарядку. Не выставляй тело на солнце, никогда. Вместо этого лучше витамин D внутривенно, я дам тебе номер клиники в Лондоне, где я это делаю. Когда ты от природы красив, люди считают беспокойство о внешности тщеславием – мол, тебе ж это не нужно. Но поверь мне, когда доживешь до моего возраста, тебе будет куда приятнее провести день в художественной галерее, или в сумерках в саду с тарелочкой хурмы, или где-нибудь в отеле в тропиках в шелковом халате с книжкой в руках, чем торчать все свободное время в клиниках с программами похудания, как бывшая жена твоего отца. А твоя мать? Думаю, она тоже до сих пор это делает? Я ее много лет не видела. В общем, если ты хоть раз позволишь себе растолстеть, больше уже никогда, никогда от лишнего веса не избавишься. Ну, ненадолго его, конечно, можно будет сбросить, но, если хоть раз была жирной, тело всегда будет стремиться вернуться в это состояние – как тоскующий любовник, как сорняк, как мальчик, которого забрали в армию. Так что постарайся этого не допустить.
– Как?
– Не ешь до обеда. Никогда. Ну, разве что фрукты. Только не бананы и не финики. Никогда-не пей алкоголь – это пустые калории. Если надо расслабиться, попробуй ромашку, медитации или валиум. Если приспичит попробовать наркотики, не связывайся с торгашами в ночных клубах – позвони мне, я найду тебе что-нибудь безопасное и беспалевное. В остальном просто думай головой. Не поглощай слишком много калорий, но и не ешь слишком мало, а то тело примет решение накапливать жир. Прием пищи – два раза в день. Никакого сладкого. Коричневое – хорошо, но не шоколад. Вот и все. Береги мозги для важных вещей.
– Окей.
– И всегда носи в сумочке вот это.
Тетя Соня протягивает ей маленький красный баллончик. На нем написано “Глубокое тепло”.
– Если кто-нибудь попытается на тебя напасть, брызни ему в лицо.
– “Deep Heat”? – удивленно читает Таш английское название на этикетке.
– Оно сильнее обычного, – объясняет тетя Соня. – Сделано в России. Поосторожнее с ним. Брызгай в глаза, чтобы напугать, а потом звони мне, и я позабочусь о том, чтобы его убили.
– Окей.
Тетя Соня улыбается.
– Ты думаешь, я серьезно?
– Честно говоря, не знаю.
– Ну, давай надеяться, что тебе и не придется этого узнать.
Тетя делает глоток жасминового чая. – Ну а как там твоя мать?
Кто-то из правительства в стародавние времена принял решение, что девочкам необходимо читать классическую феминистскую литературу, поэтому они проходят Анджелу Картер [7] , и школа ничего не может с этим поделать, потому что так положено по закону. Учительницу литературы зовут миссис Сент-Джон, и девочки произносят ее имя как “Син-Джин”. Она чудовищно старая, с подкрашенными розовой краской волосами, и иногда засыпает прямо на уроке, стискивая в руке свое жемчужное ожерелье – наверняка видит во сне, как ее похищают и продают в рабство. От Син-Джин пахнет кроличьим мехом и джином. В одном рассказе Картер есть слово cunt. В другом – куннилингус в исполнении животного. Вообще животные вылизывают женщин сразу в нескольких ее произведениях. Девушкам лижут кожу, лижут руки, лежащие на бедрах, а бедра – это ведь, ежу понятно…
7
Анджела Картер (1940–1992) – английская писательница, известная прославлением идей феминизма.