Дочь палача и дьявол из Бамберга
Шрифт:
Они обошли устроенную в стене часовню и прокрались мимо здания Совета к так называемым Прекрасным воротам, образующим вход в Старый двор. На протяжении дня здесь было не протолкнуться. По несколько раз входили и выходили советники, всюду сновали ремесленники и извозчики, и с противоположной стороны перед недостроенной резиденцией вышагивали часовые. Но посреди ночи и при таком тумане сюда почти никто не заглядывал. Только два стражника дежурили у ворот. Оба судорожно вцепились в алебарды, словно боялись свалиться от скуки и усталости. На крюке в стене висел, покачиваясь на ветру, светильник и худо-бедно
– От этих придется избавиться, тут уж ничего не поделаешь, – прошептал Бартоломей, обливаясь потом в костюме оборотня. – Внутри, наверное, еще несколько. Вот только понятия не имею, сколько именно… Говорят, капитан выделил часть стражи в какой-то отряд для особых заданий. Если они сейчас где-нибудь в городе, то возможно, что не так уж и трудно придется.
– Одного за другим, – проворчал Якоб. – Всех по очереди. – Он повернулся к Магдалене: – Очень важно подобраться к этим двоим как можно ближе, прежде чем они забьют тревогу. Иначе наш чудный план с самого начала обречен на провал. Сможешь как-нибудь отвлечь этих ребят?
Магдалена улыбнулась и похлопала при этом ресницами.
– Это будет нетрудно. – Она соблазнительно покачала бедрами. – Как я тебе?
– Проклятье, давай без этих крайностей! – ругнулся отец. – Что об этом Симон подумает? Пары-тройки любезных слов будет достаточно.
– Поверь мне, любезными словами от вас, мужланов, ничего не добьешься. Приходится немного перегибать палку.
С этими словами Магдалена вынула желтый платок и повязала на голову. Привычным движением приспустила корсаж, так что грудь едва не вывалилась.
– Черт возьми, ты же не станешь… – начал было отец.
Но женщина уже отвернулась и шагала прямиком к воротам. Вскоре она шагнула в освещенный фонарем круг. Стражники смерили ее недоверчивыми взглядами.
– Эй, ты! – крикнул один из них. – Тебе что тут понадобилось? Который час, знаешь? По домам давно пора.
– Когда остальным пора по домам, для кого-то работа только начинается, – проворковала Магдалена и, покачивая бедрами, направилась к мужчинам.
Они только теперь заметили желтый платок, который выдавал в Магдалене проститутку. Старший из стражников, толстяк, похотливо осклабился.
– Ого, Ганс, к нам, похоже, знатные гости пожаловали, – сказал он и поклонился: – Милая дама, видимо, заплутала. Улица роз, насколько я знаю, чуть дальше, у церкви Святого Мартина.
– Хе-хе, в таком тумане… всякое может быть, – проговорил, заикаясь, его напарник, прыщавый юнец. Ему, скорее всего, и не доводилось еще бывать с женщинами. Он не сводил глаз с декольте Магдалены. – Ну, раз уж она явилась…
– Мы, знаешь ли, можем схватить тебя и упрятать за решетку, – сказал толстяк и в шутку погрозил пальцем. – На твое счастье, там уже занято, и вряд ли тебе захочется с ним знакомиться. Разве только ты со зверьем не прочь…
Он сально рассмеялся.
– С парой крепких мужчин было бы куда лучше, – хлопая ресницами, ответила Магдалена. – Что скажете, господа, если я предложу вам скидку?
Она провела рукой по корсажу. Юноша просто пожирал ее взглядом.
– Ну, нам бы еще смену дождаться, – ответил толстяк задумчиво. – Может, чуть позже…
– Чуть позже я вернусь на Улицу
– Не забудь про трех наших товарищей внутри, – заметил толстяк. – Но вообще ты права, это несправедливо. Они там развлекаются, хлещут вино, смотрят представление, а мы топчемся тут посреди тумана… – Тут стражник ухмыльнулся: – Ха, я знаю, как мы поступим! Один будет караулить тут у ворот, а второй в тесном переулке у собора опробует твои прелести. – Он облизнулся. – А потом другой, и так по очереди.
Магдалена одарила его приятнейшей из улыбок:
– Отличная мысль! Как это я сама не догадалась… Ну, милые мои, кто пойдет первым?
И без этого вопроса было ясно, что первым пойдет толстяк. Покачивая бедрами, Магдалена направилась к переулку. Тучный стражник прислонил алебарду к стене и двинулся следом.
Толстяк пыхтел и ухмылялся в предвкушении. В ближайшее время, он в этом не сомневался, ему понадобится собственное копье.
Тощий Ганс между тем стоял перед воротами и в самых ярких красках представлял себе, как возьмется сейчас за шлюху.
Гансу было всего семнадцать, и до сих пор он еще не видел женщину обнаженной. За исключением, конечно, матери, старой и толстой ткачихи. Но ничего приятного в этом не было. С дрожью в коленках он представлял, как залезет под юбку к прелестной девице с непослушными черными локонами. Интересно, что его там ждет? Друзья рассказывали самые невероятные истории о женском лоне, будто там прячется проворная мышка. Но они, наверное, просто потешались над ним… Что ж, скоро Ганс сам все узнает. В кармане у него лежало пять крейцеров. Для первого опыта этого должно хватить.
Парень напряженно прислушивался, с нетерпением дожидаясь своей очереди. Тут он услышал приглушенный крик. Это, верно, его добрый друг и напарник, толстяк Йонас. Наверное, это тоже было частью того большого таинства? Люди кричали, когда занимались любовью. Об этом он тоже узнал от матери, когда она в прежние годы возилась с отцом под шерстяным одеялом. Их жилище представляло собой одну натопленную комнату, и по ночам они делили ее всем семейством из восьми человек. Родительское ложе от детских кроватей отделяла лишь тонкая рваная штора, и Гансу порой слышалось, что мама вскрикивает от боли. Вот и теперь ему казалось, что вскрикнули не от удовольствия, а скорее… от страха. Да, тот, кто кричал, был явно напуган. Это что, тоже часть забавы? И вообще, чего они там копаются так долго?
Ганс потер озябшие руки. Когда он поступил в прошлом году на службу, юноша надеялся на жизнь, полную приключений. Но все сводилось лишь к тому, чтобы отлавливать пьяниц на улицах и стаптывать ноги в бесконечных караулах. И когда капитан несколько дней назад собирал особый отряд для какого-то тайного задания, Ганс туда, конечно же, не попал. Он был просто в отчаянии!
Ганс уже подумывал ненадолго покинуть пост и проверить, что там стряслось, но тут услышал позади себя шорох, словно кто-то шаркал по земле тяжелыми сапогами. Может, толстяк Йонас вернулся? Только вот странно, он ушел совсем в другую сторону. Так кто же…