Дочь палача и ведьмак
Шрифт:
Странным образом хроника начиналась не с основания монастыря, как того следовало ожидать, а гораздо раньше. Симон узнал, что прежде на Святой горе стояла крепость графов династии Андекс, разрушенная их соперниками Виттельсбахами. Графы Андексские составляли, вероятно, могущественную династию, под властью которой находилась большая часть Баварии и даже часть Южного Тироля. Но затем Бавария оказалась под властью Виттельсбахов.
В хронике на этот счет говорилось лишь о низком и подлом предательстве, но о подробностях умалчивалось. Симон невольно вспомнил
Тут послышался шорох, и Фронвизер вздрогнул. Высокая дверь приоткрылась, и в библиотеку вошел сгорбленный брат Бенедикт. Увидев лекаря, старый библиотекарь на мгновение растерялся, но к нему тут же вернулось прежнее его высокомерие.
– А вы что здесь забыли? – проскрипел он. – В библиотеку допускаются только монахи.
– Я знаю, – смущенно ответил Симон. – Но настоятель позволил мне пользоваться библиотекой при составлении отчетов об этих странных убийствах. Он полагает, что здесь мне легче будет докопаться до истины. Ведь такое собрание работ по медицине, как у вас, вряд ли где сыщется.
Лекарь лгал самым наглым образом, однако он полагал, что у настоятеля было множество других забот, чтобы изобличать кого-то еще и в вынужденной лжи.
Библиотекарь, похоже, и вправду купился на отговорку Симона.
– Знания бенедиктинцев в области медицины действительно не имеют себе равных, – с гордостью сказал он. – Они восходят к древним познаниям вавилонян, египтян и греков. Именно мы на протяжении столетий сохраняем сведения о ядах и целебных растениях, диагнозах и методах лечения. Наверняка вы уже отыскали «Естественную историю» Плиния Старшего?
– Ээ… признаться, нет еще.
– Ты посмотри-ка… Насколько я знаю, Андексская хроника к медицине отношения не имеет. – Брат Бенедикт как раз подошел к столу и с недоверием взглянул на книгу, которую листал Симон.
Лекарь улыбнулся столь дружелюбно, словно своей улыбкой хотел растопить лед.
– Простите, но я просто не смог пересилить любопытство. Мне все-таки нечасто выпадает возможность побывать в столь величественном сооружении. Сколько уж лет этому монастырю?
– Около двухсот лет, – злобно ответил библиотекарь. – Основали его августинские каноники, но вскоре здесь обосновались бенедиктинцы.
– В самом деле? А я полагал, что здание много старше. Все эти подвалы, ветхие стены…
– Когда-то здесь стояли крепость и часовня, – признался монах. – В церквушке хранились святыни и три святые облатки. Но от нее ничего уже не осталось.
– А где теперь святые облатки? – с любопытством спросил Симон. – Через несколько дней их все-таки покажут тысячам паломников.
Брат Бенедикт продолжал взирать на него с недоверием.
– Ну, где же еще? В Святой обители под надежным замком, разумеется. И пробудут там вплоть до воскресенья. Только потом их покажут с эркера богомольцам.
– Вам не кажется странным, что оба ужасных убийства и все прочие происшествия случились перед самым праздником? – тихо проговорил Симон. – Как будто кто-то специально хочет, чтобы тот не состоялся.
– Праздник состоится, в этом не сомневайтесь. – Старый монах, как показалось Симону, оробел на мгновение, но тут же подобрался. – Не одну сотню лет святые облатки показывают народу именно в этот день, – пробормотал он. – Они пережили пожары, набеги и Большую войну; устоят и перед проклятым колдовством. Никто не сможет их похитить, не говоря уж о том, чтобы уничтожить с помощью чар.
Библиотекарь выпрямился, и глаза его засверкали, точно он произносил древнее заклинание.
– Вход в Святую обитель заперт тремя ключами. Открыть ее могут лишь настоятель, приор и Виттельсбах, собравшись вместе. Так что облатки под надежной защитой. Не тревожьтесь, никто не сможет сорвать священную церемонию.
Симон вздрогнул. Он снова подумал о том, что рассказывала ему Магдалена.
У Виттельсбаха хранится третий ключ…
Ведь Магдалена заметила, что во время службы настоятель был очень взволнован. А после он вместе с приором и графом Вартенбергом скрылся в часовне. Что, если убийства действительно как-то связаны со святыми облатками?
– Боюсь, вам придется продолжить ваши медицинские изыскания завтра, – прервал библиотекарь мысли Симона. – Я запираю помещения, и как по мне, так заниматься бы вам лучше больными, а этого сатаниста-аптекаря передать судье Вайльхайма. – Он зашаркал к выходу. – Брату Маурусу давно уже следовало вызвать судью. Слухи слухами, но и колдуна в священных стенах далее держать никак нельзя. Дело это нужно уладить по возможности скорее.
– Что касается колдовства… – заметил Симон. – Брат Экхарт говорил в этой связи про голема. У вас, случайно, нет книги о них?
Библиотекарь резко остановился и развернулся к лекарю.
– Разве я не сказал вам, чтобы вы лучше занимались больными? – прорычал он. – Но раз уж вы спросили, то да, такая книга имеется.
– Хм… а можно мне ее посмотреть?
Губы монаха растянулись в тонкой улыбке.
– К сожалению, это невозможно. Ее сейчас взял сам настоятель.
Симон старался не подать виду, но все же легонько вздрогнул.
«Еврейская книга на столе у настоятеля! – пронеслось у него в голове. – Это книга о заклинании голема!»
– Вы правы. – Фронвизер вздохнул и, пожав плечами, поднялся. – Мне следует позаботиться о пациентах.
Он решил не рассказывать библиотекарю о своем странном открытии в пивном погребе. Что-то подсказывало лекарю, что этому старику доверять не стоило. Да здесь вообще никому доверять не стоит.
– Это дело инквизиционного суда, – признал он со смирением. – Я им слишком уж увлекся. В любом случае спасибо за разъяснения.
Так, чтобы монах не заметил, Симон быстро спрятал Андексскую хронику под полу сюртука и направился к выходу. Слова библиотекаря пробудили в нем острое желание узнать побольше о прошлом монастыря. Он решительно сжал кулаки, а сам при этом тупо улыбался, следуя за монахом по коридору. Уж такова была натура молодого человека: любопытство его возрастало тем более, если ему это любопытство не давали удовлетворить.