Дочь регента
Шрифт:
— Этот совет я с радостью приму, ибо он полностью соответствует моим собственным намерениям, — ответила Шарлотта и подумала, что бы сказала несчастная, не справившаяся со своими обязанностями Клиффи, если б узнала о письмах, посланных регенту и премьер-министру.
В тот же день Шарлотту посетила тетя Мария, и принцесса не удержалась от искушения заговорить о том, что занимало сейчас ее мысли. Мария была в шоке. Шарлотту никто официально не уведомлял о готовящихся переменах. Как, от кого могла узнать это Шарлотта?
— Клиффи сказала мне,
— Значит, тебе не жалко, что она уходит?
— Дорогая тетя, я больше не дитя, и мне не нужны гувернантки. Никто не заставит меня изменить это решение.
Принцесса Мария сочла своим долгом сообщить королеве об этом разговоре. Мария наслаждалась некоторой независимостью — в основном потому, что регент назначил ей пенсион, однако привычка, которая успела выработаться в течение жизни, была слишком сильна, и королева научила дочерей немедленно докладывать ей обо всем, что могло представлять для нее малейший интерес. Все же, что имело отношение к принцессе Шарлотте, живо интересовало королеву, и она немедленно послала за Шарлоттой и за леди Клиффорд.
Когда они прибыли в Виндзор, где королева ожидала их с нетерпением, их приняли весьма холодно, и Ее Величество, едва взглянув на леди Клиффорд, выразила удивление по поводу того, что гувернантка сочла необходимым сообщить Шарлотте о своей отставке.
— Принцессе следовало услышать об этом от меня или от принца-регента, — добавила королева.
— Но какая разница, от кого я услышу? — воскликнула Шарлотта. — И потом я и так знала. Об этом все говорят.
— Прямо-таки все, Шарлотта? Пожалуйста, не преувеличивай. Это и так весьма печальная история, и боюсь, ее еще больше раздули.
— Ничего не поделаешь, это неизбежно, — возразила Шарлотта. — Я уже слишком взрослая для того, чтобы иметь гувернантку.
Королева сказала:
— Меня удивляет, что ты почти не сожалеешь об уходе леди Клиффорд. Она была твоей наставницей в течение стольких лет. Мне кажется, это свидетельство твоего бесчувствия.
— Вовсе нет! — возмутилась Шарлотта. — Просто мне пора обходиться без гувернантки.
— А это, — отрезала королева, — не тебе решать. Будь уверена, твой отец сообщит тебе свое решение, когда придет время.
— Его решение?! Надеюсь, Ваше Величество не хочет сказать, что он намеревается подыскать мне новую гувернантку?
— Отец никоим образом не обязан объяснять дочери своих поступков. А дочь должна лишь послушно исполнять его приказания.
Шарлотта разозлилась, но, как всегда, в присутствии королевы не сумела выразить своих чувств.
Однако она утешала себя тем, что письма, которые они с Мерсер сочинили, уже попали к ее отцу и к премьер-министру. А если еще не попали, то попадут в ближайшем будущем. И заварится каша...
Регент прочитал письмо дочери с изумлением, которое быстро превратилось в ярость. Значит, она пренебрегла его приказаниями! Она снова собирается досаждать ему! Разве мало того, что он терпит жену, которую ему послала злая судьба? Неужели ему придется страдать еще. и из-за непослушной дочери?
Ничего, скоро она поймет, что отдавать приказы — его право. Она убедится в этом, как только ей дадут новую гувернантку и полностью заменят ее окружение.
Принц послал за лорд-канцлером Элдоном и дал ему почитать письмо Шарлотты.
—
— Ее Высочество нуждается в твердой руке.
Регент кивнул. Значит, он может рассчитывать на поддержку хитрого адвоката, а это важно, ведь тут вступят в борьбу враждующие партии. Сейчас Шарлотта несовершеннолетняя, но она наследница трона и наверняка поэтому ведет себя так дерзко: она прекрасно понимает, каково ее положение. Но Бегс — так принц называл Элдона — человек, на которого можно положиться. Таких сторонников принц ценил превыше всех остальных — вероятно потому, что Элдон был не из аристократов, а из негоциантов, и добился столь высокого положения исключительно благодаря своим способностям. Отец его имел «угольное дело» в Ньюкасле-на-Тайне. Принц толком не знал, что означают слова «угольное дело», и для себя туманно именовал это «торговлей». Впрочем, он вообще не имел привычки вникать в родословную своих знакомых. Главное, что Элдон — его канцлер и сторонник.
— Мы немедленно отправимся в Виндзор и встретимся с моей дочерью, — заявил принц.
— И, безусловно, объясним ей, что она не может диктовать свою волю Вашему Высочеству.
— Вот именно!
— А Ваше Высочество уверены, что ей так уж нужна гувернантка?
— По-моему, это очевидно. Разве нет?
— Ваше Высочество уже остановили на ком-нибудь свой выбор?
— Я склоняюсь в пользу герцогини Лидс.
Элдон кивнул.
— А что вы думаете насчет остальных слуг?
— Я намерен всех их прогнать. Как вы относитесь к такой мысли, Бегс? Мы уже кое-кого уволили.
— Ваше Высочество, как всегда, проявляет прозорливость. Моя дочь...
— Хотела бы получить место среди фрейлин Шарлотты? А почему бы и нет?
Бегс остался очень доволен.
Шарлотта стояла перед отцом слегка ссутулившись — так на нее действовала его ярость, которую он демонстрировал весьма драматично... и не очень-то притворялся, поскольку действительно был зол на дочь. Королева, шмыгавшая носом, поскольку у нее был насморк (что вовсе не удивительно, думала Шарлотта, ведь в Виндзоре по коридорам гуляют такие жуткие сквозняки... «Они кого хочешь сдуют», — сказал какой-то остряк), с мстительной радостью глядела на внучку.
Лорд Элдон стоял рядом с регентом, словно хотел его поддержать. (Старый дурак! Как будто могущественный регент нуждался в защите от собственной дочери!)
— Твое письмо, — говорил принц-регент, — которое ты имела дерзость послать мне и — что еще хуже — моему лорду Ливерпулю, это самая глупая, бесполезная, зловредная и смешная бумажонка, которую я имел несчастье читать в моей жизни.
— Я в-выразила в нем мои мысли, — заикаясь, пробормотала Шарлотта.
— Твои мысли! Какие мысли?! Ты говоришь, что у тебя больше не будет гувернантки. Позволь заметить, что это не тебе решать. Леди Клиффорд подала прошение об отставке. И вовремя, поскольку она не способна заставить тебя поступать так, как приличествует твоему рангу, научить тебя не забывать о твоем достоинстве. Твое поведение шокирует Ее Величество. — Королева резко кивнула и неприязненно посмотрела на Шарлотту. — Ужасает милорда канцлера... — Лорд Элдон поднял глаза к потолку, и Шарлотте захотелось швырнуть в него чем-нибудь, — и меня... — Принц поднес к глазам кружевной платочек и утер воображаемые слезы... — Мы все глубоко ранены твоим бездумным, черствым поступком.