Дочь вне миров
Шрифт:
— Это сработало.
— В этот раз. Тебе не всегда будет так везти.
Он поерзал на стуле и открыл рот, как будто собирался заговорить. Но прежде чем он успел это сделать, входная дверь распахнулась, и перед ней стоял Саммерин.
— Спасибо, как всегда, что постучался. Очень вежливо. — Макс бросил взгляд через плечо, но Саммерин ничего не ответил, кроме ухмылки и деликатного пожимания плечами. — Ты привел наш любимый шар разрушения размером с ученика? Потому что если так, то его не пускают в дом. Или сад. Я полагаю, он может сидеть очень-очень тихо где-нибудь в углу, ни к чему не прикасаясь.
— Мот
— И ты решил провести свою драгоценную свободу с нами? Как мило.
— Ограниченная свобода. У меня скоро будет клиент. — Взгляд Саммерина остановился на мне, задержавшись на мгновение. Интересно, слышал ли он это тоже — «нас». — Как дела, Тисана? Ты выглядишь немного…
— Я в порядке, — ответила я в то самое время, когда Макс сказал:
— Она всю ночь делала это.
Он вручил Саммерину мой стеклянный цветок, который задумчиво изучил его, прежде чем перевести взгляд с Макса на меня.
— Хорошая работа.
— Спасибо, — сказала я, как раз в тот момент, когда Макс заметил:
— Это приемлемо.
— Хм. — Саммерин посмотрел то на меня, то на Макса, то снова на меня. Обычно я не была застенчива, но мне пришлось сопротивляться желанию извиваться под оценивающим весом его взгляда.
— Клиент? — Я спросила.
— Саммерин — целитель, — сказал Макс. Честно говоря, было облегчением услышать, что отвечать за других было не исключительно тем, что он делал со мной.
— Как Уилла?
— Не совсем так, — сказал Саммерин. — Результат тот же, но процесс другой.
— Вальтейн внутри. Солярии внешние. — Макс сказал это так, как будто это было самодостаточным объяснением, но мне оставалось только вертеть эти слоги у себя на языке.
Ин-турн-ул. Экс-терн-ул.
— Что это обозначает? — наконец спросил я. Я ненавидела вкус каждого слова, внезапно слишком осознавая сильный привкус своего акцента.
— Вальтейн… — Макс прожевал, задумавшись на мгновение. — Когда Уилла исцеляет тебя, она в некотором смысле разговаривает с твоим телом. Поощряет его расти и исцеляться, питая вашу жизненную силу изнутри. — Он ткнул вилкой в сторону Саммерина. — Когда Саммерин делает это, он физически двигает плоть, соединяя ее воедино и соединяя на очень маленьком уровне. Конечный результат похож, но подходы сильно различаются. Путь Саммерина причиняет гораздо больше боли.
— Но это гораздо лучше для серьезных травм, таких как переломы костей, — добавил Саммерин с легким оттенком защиты. — И быстрее.
— Когда дела идут особенно плохо, — сказал Макс, — лучше иметь и то, и другое.
Я задавалась вопросом, знал ли он по собственному опыту.
— Я понимаю. — По крайней мере, отчасти так и было. Я была уверена, что границы понимания станут более четкими, чем дольше я проведу в Ара. Солари я встречала только однажды — красивую черноволосую женщину, которая присутствовала на одной из вечеринок Эсмариса. Она была женой лорда, но была необычайно добра ко мне для дворянина, усиливая мои представления заклинанием маленьких танцующих огней и заставляя золотые статуи колебаться, как будто они двигались вместе со мной. Тогда мне было ясно,
— Во всяком случае, с этим маленьким уроком… — Макс встал и пошел по коридору к уборной, оставив нас с Саммерином в неловком молчании. Я прожевала последнюю порцию ошпаренной рыбы.
Первым заговорил Саммерин.
— Похоже, его отношение изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз.
— Нет выбора. Больше никого не было.
Я сказала это как ни в чем не бывало, как будто мы оба не знали, что этого далеко недостаточно, чтобы изменить мнение Макса.
— Чтобы убедить Макса что-то сделать, нужно приложить немало усилий, — сказал Саммерин, поглаживая свою бороду. — Но когда он это делает, он делает это. Например…
Он указал на окно, и я проследила за его взглядом. Я поняла, что он имел в виду сады, раскинувшиеся от коттеджа во всех направлениях.
— Он сделал все это? — Я спросила.
— Посадил каждый цветок. Это было навязчиво. Но он ничего не делает наполовину.
— Он мог бы быть хорошим учителем. — Я сделала паузу, а затем добавила чисто из мелочности: — Может быть.
Саммерин медленно покачал головой, в его глазах появилась заинтригованная улыбка.
— Не может. Макс будет лучшим учителем, которого только можно найти в Ара. — Он откинулся назад, задумчиво наклонив голову. — Любопытно.
***
— Макс! Ты знал, что в твоем доме спит красивая женщина?
Я резко открыла глаза и увидела массу кудрявых золотистых волос, парящих над моим лицом, пальцы убрали волосы со лба.
Я издала безмолвный визг, вскакивая с кровати. Сногсшибательная молодая женщина со светлым лицом в обрамлении растрепанных золотистых кудрей сидела на краю моей кровати. Она улыбнулась мне в безудержном восхищении.
Святые боги, я сплю?
В моем окне было небо, едва окрашенное пурпуром, и комната была затуманена тусклым светом почти рассвета. Той ночью я забралась в постель рано и заснула так крепко, что казалось, что смерть находится всего в нескольких шагах от меня. Не исключено, что мне приснился какой-то странный сон наяву.
— Здравствуйте, — сказала женщина. Ее пальцы прошлись по моей щеке, следуя по краю моего участка загорелой кожи.
На кончике моего ошеломленного языка сорвалось приветствие Терени, спутанное со словом «привет», но я был слишком потрясена и дезориентирована, чтобы выплюнуть хотя бы одно из них.
— Я думал, что жизнь в глуши означает, что мне не нужно запирать двери. Что я сделал, чтобы мой дом стал таким гостеприимным? Голос Макса, хриплый ото сна, раздался из коридора. — Я действительно старался быть как можно более неприятным.
Он появился в дверях, и я взглянула на него, прежде чем быстро отвести взгляд.
Он стоял, прислонившись к раме, поглаживая торчащие на затылке волосы. Мятые льняные штаны низко сидели на его бедрах, и он был без рубашки, худые мускулы на его животе и груди зашевелились, когда он зевнул.
Он выглядел… иначе, чем я ожидала, учитывая, что его главными увлечениями были выпивка и увлеченное ничегонеделание.
Я заметила это, а затем быстро попыталась не заметить.