Доченька
Шрифт:
Шранг сунул в рот очередную печенюшку, прожевал и допил остывший чай.
– Да. Местные карликовые обезьяны. Любят фрукты, овощи, железки не трогают. Вреда никакого.
– Точно. А еще они чужаков не любят. Так вот, как только беда стряслась, я в тот ремонтный бокс помчался. И на входе меня кукуаны гнильем забросали. Чуешь?
Спасатель задумался на минуту, потом недобро улыбнулся.
– Трост наверняка хвостатых прикармливал, все не в одиночестве с железяками возиться. Обезьяны очень осторожны, но на привычную форму могли купиться. И когда посторонний в одежде техника в бокс заходил, сунулись к нему. Лицо разглядели
– Ага. Подумали, что их специально напугали.
– Точно, потому тебя и засыпали мусором.
– Я первым туда успел после аварии. Как датчики заорали, так и рванул. Выходит…
– Выходит, что со стендом кто-то повозился. Скорее всего – ранним утром, как сигнализацию сняли. Все подготовили и отправили Троста ремонтировать двигатель. По всему получается, что у кого-то зуб на него.
Старик грустно пожал плечами.
– Я уж голову сломал. Кому нужен механик с заштатной базы?
– Не волнуйся, мастер. Я раскопаю. А еще раскопаю, кому понадобилась его дочь. Эти ребята еще крепко пожалеют, что убили моего друга.
Шранг попрощался с мастером и пошел к космодрому, провожаемый встревоженными криками миниатюрных обезьян, скачущих в возбуждении под крышей слабо освещенного ремонтного ангара.
– Чиа, ты полный болван. Абсолютный. Непревзойденный.
– Госп…
– Заткнись. А то я действительно серьезно рассержусь, и тогда твой зам получит шанс на повышение.
– Слушаюсь, г…
– Я сказал – заткнись… Провалить столь простое дело. Всего лишь надо было – взять из резерва офицера посмышленее и привезти девчонку в приют. Все документы были готовы. Люди на местах оказывали любую поддержку. Так ведь нет, твой протеже умудрился ввязаться в драку со спасателями, отправился в лазарет, а девчонку теперь мы сможем достать лишь по прилету в какой-либо крупный центр. Если я отправлю сейчас группу для силового решения проблемы, флотские нас просто загрызут.
– По моей информации, спасатель и девочка только что прибыли на орбитальную станцию и завтрашним чартером отправляются в столицу сектора – на Гаршем.
– Это – по моей информации. По моим каналам, которые я создаю уже какой год подряд, а ты даже воспользоваться толком не умеешь. Значит, так. Без решения колониального судьи никто ему удочерение не оформит. Поэтому арестовать его за нападение на офицера безопасности мы должны немедленно по прибытию на планету. Лучше – на шатле перед прибытием. На орбитальной базе соглядатаи пусть сильно не отсвечивают, адмиралу год до пенсии и он любую заваруху расценивает как личное оскорбление. Не хватает еще у него под носом обгадиться. И для подстраховки наведайтесь к мамаше. Пусть подпишет бумаги о передаче девочки нам.
– Так она бросила ребенка несколько лет назад, какой смысл?
– Такой, что я не люблю оставлять опасные варианты без страховки. Пообещает ей этот солдафон денег, она на него отказ от родительских прав переоформит. А это очень существенная бумага при обращении в суд. Я уверен, что ты разберешься с проблемой до того, как прыткий спасатель объявится на Гаршеме. Но страховка не повредит.
14 августа. Орбитальная база на орбите Элегии-пять
– Господин адмирал, экс-лейтенант Шранг просит принять его.
– Пригласи.
Адмирал чувствовал себя старым. Очень старым. Слишком старым. Он начал воевать с пятнадцати лет и прекратил участвовать в активных схватках в пятьдесят. На его счету участие в высадках на огрызающиеся смертью планеты, командование разнообразным сбродом, экстренно набранным для штурма укреплений противника, разработка ряда гениальных операций, позволивших сэкономить миллионы жизней. И все это заканчивается здесь, на одной из удаленных технических баз Четвертого Имперского флота. Почетная отставка для человека, чьи взгляды слишком радикальны для современного политического окружения. Для человека, пролившего море крови нынешних союзников, приведенных к мирному договору мечом и огнем.
Адмирал ощущал навалившиеся на него годы. Воспоминания давили на старика, испортили характер и не сказались благотворно на отношении к окружающим. Но старый флотоводец крепился, мечтая о близкой пенсии, когда он сможет оставить опостылевшее хозяйство на очередного присланного неудачника. Пока же адмирал развлекался тем, что свежевал попавших к нему под горячую руку офицеров, проштрафившихся в окрестностях орбитального штаба или подчиненных отделах.
Старик поудобнее устроился в кресле, разглядывая замершего перед большим столом офицера. Мда, вид не очень. Комбинезон вместо парадной формы, на месте для наград лишь штатный личный жетон. Взгляд дремлющий, будто только что из бара с изрядной загрузкой. Может, в самом деле – принял со страху?
– Лейтенант. Безопасники хотят твой скальп. Орбитальный архив хочет твою тушку, чтобы втыкать в нее скрепки для бумаг. Командир бригады мечтает получить твои останки и сплясать на них что-нибудь зажигательное. Все вокруг мечтают попробовать тебя на зуб. С чего бы это?
Адмирал ткнул пальцем в слабо мерцающую голограмму.
– Атака офицера безопасности. Получение документов на девочку без каких-либо прав на это. Подлог, выходит. Оскорбление сотрудников безопасности делом, обвинение их работника в нарушении закона и сдача под трибунал. Отказ явиться к командиру бригады для объяснений. И так далее и тому подобное.
Кресло тяжело скрипнуло под наклонившемся вперед стариком.
– Лейтенант, ты что, считаешь себя самым борзым и хитрым в моем болоте? Думаешь, ты громче всех квакаешь? Интересно бы знать, по какому праву ты вообще заявился сюда, ко мне? Может быть, у тебя есть какие-нибудь тайные полномочия Его императорского величества? Нет? Тогда ты наверняка кавалер пары сотен орденов и медалей, что так любят вешать на себя дворцовые идиоты? Нет? Кстати, почему ты явился не по форме? Где китель и обязательная наградная планка? Или у тебя даже значка за выслугу лет нет?
– Прошу прощения, адмирал. В моем кителе я похоронил друга под Старым Таррусом. От него осталась лишь сгоревшая головешка, мне нечего было оставить ему на память. Потом был трибунал, и меня отправили в запас, выперев со службы. Согласно законам флота, я как экс-лейтенант имею право прибыть в штатском, без отобранных у меня наград.
Адмирал откинулся на вздохнувшую под крупным телом спинку и с интересом еще раз окинул взглядом стоящего перед ним спасателя. Наглец, чего еще сказать. Наглец.