Догнать и жениться

— Слушай, — не отводя взгляд от трассы, мимоходом осведомился Митька. — А почему от тебя Реваз ушел?

Катя сумрачно глянула на бывшего одноклассника и нынешнего любовника и, убрав за ухо длинную русую челку, бросила небрежно:

— С какой целью интересуешься, Плотвичкин?

— Ну так… — пробухтел он, внимательно разглядывая указатели и стараясь не проехать нужный поворот. — Для общего развития, Катюнь.

— Иди в баню, — беспечно отмахнулась она. — День тяжелый выдался. Давай помолчим,

— Опять ругала подчиненных? — хмыкнул он, наскоро оглаживая ее колено.

— Нет, — мотнула головой Катя. — Целый день заседали. Буров орал как резаный. Кто-то сливает информацию журналистам. Про наш завод уже только ленивый не пишет.

— Подайте в суд за клевету, — сумничал Митька.

— Там все правда, — бросила она и отвернулась к окну.

— Ну как так? — не понял Плотвичкин.

— Помолчи, а? — хмыкнула недовольно она. — Я тебя умоляю.

Глядя на мелькавшие вдоль дороги деревья, Катя на минутку вспомнила ошалевший взгляд грузинского мужа, когда в нескольких сантиметрах от его лица просвистел нож и врезался в деревянную лутку.

«А нечего было врать, что поехал к родственникам на свадьбу. А когда к стеночке приперла, попытался объяснить, что жена — существо второго сорта, — некстати вспомнила Катя. — Вот и получил. — Она внутренне поморщилась от мысли, что тогда почти вывела Реваза на чистую воду. И не на свадьбу ездил, а к любовнице в соседний город мотался. — Интересно, не перевелись ли еще на свете порядочные мужики? Ну те, что преданы своей семье и не задирают подол каждой юбки, — полюбопытствовала она у самой себя и чуть не расхохоталась. — Вот наивная, а? Это же вымирающий вид! — Катя на минуту задумалась, пытаясь припомнить хоть одного такого. Не получилось. — Замуж больше не пойду. — Решила она. — Пусть хоть олигарх зовет или принц. На фиг, на фиг! Вот с Митькой шарахаться самое то. Можно на рыбалку поехать или в кино пойти, к подружкам замужним завалиться в гости. Ну и для здоровья полезно. Друг, компаньон и любовник в одном флаконе», — хохотнула она про себя.

— Скоро приедем, Мить? — полюбопытствовала лениво.

— Хочешь об этом поговорить? — заржал он и, махнув рукой куда-то вперед, начал рассказывать об озере и рыбе, что там водится.

— Как раз к вечерней зорьке успеем, — радостно сообщил он. — Палатку поставим — и на рыбалку.

— Ты рыбаль, — кивнула она. — А я подремлю. Что-то от криков Бурыча голова раскалывается.

— Голова? — удивился Митька. — У тебя?

— А я, по-твоему, не человек, что ли? — попыталась оскорбиться Катя.

— Так ты же из этих, — сделал паузу Плотвичкин и гордо сообщил: — Говоришь мало, готовишь вкусно, поэтому и голова болеть не должна.

— Сейчас тресну, — пригрозила Катя, некстати вспомнив, как лупила его в пятом классе. Потом Митька за лето вырос, обогнав всех пацанов. Девчонки строили ему глазки, а он до самого выпускного таскался за ней, за Катериной Наумовой.

— Ты мне в школе и так всю башку отбила, — то ли пожаловался, то ли похвастался Плотвичкин.

Катерина провела ладонью по выпирающему из-под майки животу любовника, огладила шутливо.

— Прям как на четвертом месяце, — фыркнула она и бросила с напускной суровостью: — Тебя гонять и гонять. Митя, лишний вес вредит здоровью.

— Так выходи за меня замуж и воспитывай, — заржал он.

— Ты же года не протянешь…

— Ну скажи, ты правда в Реваза нож кинула?

— Да.

— А он?

— Испугался. Собрал вещи и сразу свалил.

— А ты?

— Следом с балкона выкинула его гитару и ноутбук.

Митька Плотвичкин, одноклассник и друг, ошалело уставился на любовницу.

— Да, Наумова, дикая ты баба. Наверное, не найдется в мире такой мужик, кто тебя приструнит.

— А я и не ищу, — хмыкнула она и добавила серьезно: — Тебе вон одна жена нервы мотала, так до сих пор во сне ножкой дергаешь, а у меня после двух мужей к браку иммунитет выработался, — зевнула она и поинтересовалась нетерпеливо: — Скоро приедем?

— Да тут уже по грунтовке пять километров, и все, — предупредил Митька.

Катя кивнула и снова уставилась в окно. Поля сменились небольшим населенным пунктом.

— Хутор «Правда жизни», — рассмеялась она, рассматривая красивые ухоженные особняки соседствующие с покосившимися лачугами.

— Да, — печально кивнул Митька. — Вон, гляди, у кого-то еще оранжерея имеется.

— И дворец у реки, — махнула рукой Катя и добавила тихо: — Интересный район.

— Бывала тут когда-нибудь? — невзначай обронил Плотвичкин.

— Нет, первый раз, — фыркнув солгала Катя. — Вот только с тобой мир повидала.

Она поморщилась, точно зная, что вот там, за поворотом, появится перекресток, а за ним развилка: налево к озеру, направо к усадьбе. Высокий забор с коваными воротами…

«Чур меня, чур! — мысленно отмахнулась Катерина, загоняя поглубже потаенный страх. — Хоть глаза зажмуривай», — сокрушенно подумала она, проезжая мимо. Но нет. Чуть голову не свернула, выглядывая.

«Интересно, — сама у себя осведомилась она. — Кто там сейчас живет?»

И тут же охнула, завидев издалека чернеющий остов трехэтажного здания.

— Чур меня, чур, — прошептала не сдержавшись.

— Испугалась, Кать? — весело осведомился Плотвичкин. — Тут когда-то роскошный дом стоял. Кто-то поджег.

— Враги? — более чем равнодушно поинтересовалась она.

— Да кто же его знает, — передернул плечами Митька. — Слухи разные ходят. Теперь вон стоит заброшенный. Даже восстанавливать не стали.

— Страшное зрелище, — поморщилась Катя и, постучав ладошкой по лысине любовника, осведомилась лукаво: — А другого пути к озеру нет?

— Не-а, — Старательно объезжая огромную лужу, передернул плечами Митька и, выехав на широкую грунтовую дорогу, прибавил скорость.

Озеро встретило Катерину закатом. Красное солнце пылало над серой водой, а заросшие травой берега казались рамой, облагородившей картину мироздания, самого лучшего и признанного художника. Катя долго всматривалась в камыши, почти со всех сторон окруживших озеро. Казалось, что там кто-то сидит.