Догнать и жениться
Шрифт:
«Ерунда», — мысленно отмахнулась она и, недолго думая, принялась разбирать сумки, но Митька, поставив палатку, не дал ей этого сделать.
— Сам управлюсь, Катюша, — хохотнул он. — Ложись отдыхай, а я баулы разберу и порыбалю.
Катя еще раз огляделась вокруг.
— Хорошо, что ты меня сюда привез, — поблагодарила она Митьку, клюнув его в небритую одутловатую щеку.
— Иди уже спать, Наумова, — радостно хмыкнул тот, шлепнув ее по заднице. — Сейчас мне всю рыбу распугаешь.
Катя улеглась на надувной матрас, застеленный покрывалом. Положила голову на обычную подушку
«Вот достанется кому-то такой прынц, — тяжко вздохнула она и тут же голосом бабушки заметила строго: — А могла бы выйти за него замуж после школы и каталась бы как сыр в масле. Ага, — хмыкнула Катя, отвечая давно умершей старухе. — Каталась бы по полигонам где-нибудь в тайге. Вышел, бабуля, твой Плотвичкин в отставку капитаном, даже до майора не дорос!»
Она отмахнулась от вздорных мыслей и уставилась в проем палатки, прикрытый лишь тонкой москитной сеткой.
— Хорошо здесь, — прошептала, засыпая. — Воздух свежий.
А проснулась от Митькиного храпа и перегара, провонявшего всю палатку и округу.
— Твою мать, — гневно хмыкнула Катя, вылезая наружу. Чуть в стороне от озера висела полная луна, где-то в траве слышался шелест, видать, копошилось какое-то животное или птица.
— С ума сойти, — прошептала чуть слышно Катя и полезла обратно в палатку будить Плотвичкина.
Но Митька спал как убитый. Катя осторожно обошла кое-как обустроенную стоянку и, найдя под деревом пустую водочную бутылку, поняла, о какой рыбалке Плотвичкин вел речь.
— Удочки не брать, из автобуса не выходить, — пробурчала она под нос старый анекдот и, повинуясь инстинкту, полезла в сумки приятеля. Нашла в рюкзаке бутылку водки и еще одну на дне пакета с продуктами.
— А ты, Наумова, зачем в этот автобус влезла? — отругала она саму себя, прекрасно понимая, что теперь Митька проспит до обеда, потом усугубит бутылочку и снова заснет.
«Судя по запасам, я тут на неделю застряну. Бурыч мне этого точно не простит. Отпуском, конечно, я эти дни закрою, и с работы никто не уволит. Но тратить неделю, запланированную для отдыха в Турции, на ожидание, когда проспится Плотвичкин, тоже не собираюсь», — раздраженно подумала Катерина и сначала решила дождаться утра. Но потом, оглядевшись по сторонам, поняла, что долго тут не выдержит. Она достала из автомобиля любовника свой кожаный рюкзак и рассеянно воззрилась на оставшиеся в телефоне пятнадцать процентов зарядки. Потом заглянула в палатку, где, развалившись по всему матрасу, храпел Митька. Катя с сарказмом пробормотала: «Прощай, любовь моя!» и решительно направилась к дороге, намереваясь поймать там попутку до города.
Она прекрасно помнила, что нужно дойти до большой лужи, а за ней сразу поворот на асфальт.
«Жаль, что я машину не вожу, — внезапно подумалось ей. — Но и угонять Митькину Ладу Приору все равно бы не стала».
Идти ночью по безлюдной дороге показалось Кате меньшим из зол. Все лучше, чем сидеть на берегу рядом с Митькиным телом, ожидая, когда этот придурок проснется.
«Тут до города недалеко, если через поля, — вспомнилось ей. — Но лучше все-таки поймать машину», — поостереглась она, прекрасно понимая, что прошло двадцать лет
За своими раздумьями Катерина не сразу услышала шум приближающегося автомобиля, а когда повернулась, заметив свет фар, помахала рукой.
— Подвезите, куда можете, — попросила она рыбака-пенсионера, в неурочный час возвращавшегося домой.
— Где же тебя носило, девонька? — пробормотал он, убирая с переднего сидения обшарпанной Нивы какую-то куртку.
— С милым рыбалить приехала, а потом решила в город вернуться, — прямо заявила Катя.
— Рыбалка не задалась, — хохотнул дедок и неопределенно махнул рукой в сторону багажника. — А я окуней наловил, каждый с полкило, наверное. На уху хватит, — похвастался он и смущаясь добавил: — Только я тебя до хутора довезти могу. Бензобак почти пустой, да и старуху надолго оставлять нельзя. Она без меня пропадет. Ноги парализовало в прошлом году.
— А автобус какой-нибудь через ваш поселок идет? — в надежде уехать побыстрее поинтересовалась Катя.
— Нет, — поморщился дед. — Тут место тупиковое. Жителей мало. У всех машины. И у буржуев, и у пролетариата. Но ты не горюй, — тут же всполошился он, заметив, как у пассажирки печально поникли плечи. — У меня сосед Виталя, он в городе таксует. Отвезет тебя за милую душу. А по цене сами сговоритесь.
— Конечно, — кивнула Катя и тут же успокоилась. Она будто со стороны наблюдала, как дядя Петя — так старик ей представился— останавливается около неказистого домишки, стучит в окошко, а потом, когда открылась дверь, скрывается внутри. Ждать пришлось не долго. Минут через пять из дома вышел высокий взлохмаченный блондинв мятой майке и затрапезных шортах. Длинные крепкие ноги, обутые в потертые резиновые сланцы, показались Кате весьма сексуальными.
«Ну тебе еще хуторского Витали для комплекта не хватает», — приструнила она саму себя и из дяди-Петиной Нивы быстро пересела в рено логан с оранжевыми шашечками на крыше.
— Двести рублей до города, — предупредил деревенский секс-символ, буравя пассажирку голубыми глазами.
— Отлично! — кивнула Катя.
«Я бы и пятьсот заплатила», — хмыкнула она про себя и завела с водителем разговор о том о сем. Ничего серьезного, просто потрепаться дорогой и скоротать время.
Но минут через пять Катерина заметила на себе оценивающий взгляд, так тешащий самолюбие и позволяющий убедиться, что мужик запал.
«Сначала запал, потом попал, а после пропал», — мысленно фыркнула она, припомнив свою давнюю классификацию.
Виталя пока находился в первой стадии. Лишь глуповато улыбался да травил байки.
«А парень веселый», — самой себе заметила Катя, хохоча над очередной шуткой таксиста.
Она попросила остановить прямо около подъезда и, расплатившись, распахнула дверцу рено.
— Может, встретимся завтра? — внезапно предложил таксист. — Хоть кофе попьем, а? — и пока Катя тянула с ответом, добавил с ухмылкой: — Я оденусь прилично. Не отказывай, Кать!