Дохлые рыбы
Шрифт:
Узнав темный костюм и крахмальный воротничок, он в недоумении остановился. К этому времени голова патрона представляла собой лишь черноватую массу, а ноги еще дергались в двух глубоких бороздках.
Помощником овладело нечто вроде отчаяния. Он дрожал
– Зачем ты это сделал, свинья?
В равнодушном воздухе разнесся его надтреснутый слабый голос: "Свинья!"
– Свинья! Подлец! Сволочь! Дерьмо! Вор! Мерзавец! Сволочь!
Он плакал, потому что патрон не отвечал. Он ткнул в спину патрону бамбуковой ручкой сачка.
– Отвечай, старый хрен! Ты опять всучил мне фальшивый билет!
Он налег всем телом на ручку сачка, и она прошла сквозь разрушенную ядом ткань. Он вертел ручкой, как стержнем гироскопа, пытаясь выгнать наружу червей.
– Билет фальшивый, подстилка вонючая, и я же плачу тридцать франков штрафа! А я есть хочу! Где мои пятьдесят франков за сегодня!
Патрон уже почти не шевелился, а черви не выползали.
– Я хотел тебя убить, сволочь проклятая. Я должен был тебя убить, мерзавец! Где мои деньги, а?
Он выдернул ручку сачка и, размахнувшись, несколько раз ударил по обуглившемуся черепу. Череп развалился на куски, как корка подгоревшего пирога. Теперь труп патрона оканчивался шеей.
Помощник перестал дрожать.
– Решил сам сдохнуть, ну и ладно. Но мне надо кого-нибудь убить.
Он сел на землю и заплакал, как накануне, и маленькая зверушка подбежала к нему легкими шажками. Она приласкалась к нему, прижалась к щеке теплым нежным тельцем, и он закрыл глаза, а пальцами сдавил шею зверушке. Она не вырывалась, и когда тельце, прижавшееся к его щеке, стало холодным, он понял, что задушил зверушку. Тогда он встал, спотыкаясь, побрел по аллее и вышел на дорогу. Он шел куда глаза глядят, а патрон лежал и больше не шевелился.
VII
Он вышел к большому пруду, где водились голубые марки. Смеркалось, и вода светилась далеким загадочным светом. Пруд был неглубок, в нем сотнями кишели марки, но они размножались круглый год и потому не очень ценились.
Он вынул из пруда два колышка и воткнул их в землю около пруда, в метре друг от друга, потом натянул между ними стальную тонкую проволоку и взял грустную ноту. Проволока располагалась в десяти сантиметрах над землей строго параллельно берегу. Помощник сделал несколько шагов от пруда, потом повернулся лицом к воде и пошел прямо на проволоку, закрыв глаза и насвистывая нежную мелодию, которую так любила его зверушка. Медленными шагами он приблизился к проволоке, зацепился за нее и упал лицом в воду. Он лежал неподвижно, и под спокойной гладью воды голубые марки уже присасывались к его впалым щекам.