Док Сэвидж. Выпуск первый
Шрифт:
— Бэрон Вардон был богат, — согласился Док, — но он жаждал власти. Благодаря своим связям в Лиге Наций он узнал о Потерянной долине и увидел способ использования золота. Золото — запрещенный металл на большинстве ведущих валютных рынков мира, однако эти валютные рынки базируются на нем. А спокойствие и процветание всей планеты зависит от валютных рынков. Если финансовые центры мира будут внезапно разрушены, вся финансовая структура опрокинется, и государства, даже сильнейшие, придут в упадок.
— Тогда он…
— Он намеревался выбросить сразу все золото из Потерянной долины стоимостью в сотни миллиардов долларов на мировой рынок. Финансовая система государств была бы подорвана. Его агенты вызвали бы беспорядки там, где они были ему необходимы. Золото сделало бы его диктатором всего мира.
— Опасное золото! — выдохнул Хэм.
Майя не хотели, чтобы Док и его люди уезжали. Но миссия Бронзового человека завершилась. Гидальго и Потерянная долина были спасены.
Самолет, который Длинный Том купил в Гаване, практически не поврежденный, перелетел из соседнего каньона на небольшое озеро в Потерянной долине. На его борт погрузили оборудование.
Никаких попыток не предпринималось, чтобы вскрыть подземные могилы, где лежали погребенные убийцы и грабители. Майя будут ожидать несколько месяцев, пока не выветрится весь ядовитый газ, прежде чем сделают это.
Одиноко и молчаливо стояла принцесса Монья на берегу озера, когда шестеро мужчин направились к самолету.
Монах остановился рядом с ней. Его некрасивое лицо подергивалось от волнения. Казалось, он хотел что-то сказать, но не смог выговорить ни слова.
Принцесса смотрела только на Дока. С разочарованным видом Монах пошел дальше.
Двигатель взревел. Самолет начал медленно скользить по воде. Прощальные крики, исполненные печали, наполнили воздух. Пройдет много времени, прежде чем они снова увидят Дока Сэвиджа.
Монах не мог оторвать глаз от Моньи. При ярком свете центрально-американского солнца ее кожа казалась золотой, а лицо прекрасным.
Лицо Хэма ехидно скривилось, но он сдержался. Вид Монаха слишком хорошо говорил о том, что у него на сердце.
— Брось, — ласково посоветовал щеголеватый юрист. — Хоть она и прекрасна, эта принцесса. Но у тебя не больше шансов завоевать ее расположение, чем у нее, чтобы покорить Дока. Женщины также опасны.
— Да, — глубоко вздохнул Монах. — Опасное золото.
Город-Призрак
Глава I
За подводной лодкой
Нью-Йорк — город множества наций. На его узких улицах можно встретить людей любой национальности.
Поэтому четверо темнокожих мужчин на Пятой авеню не привлекали к себе особого внимания. Одеты они были в новые, но неброские костюмы, что помогало им не выделяться.
Держались они вплотную друг к другу, беспокойно озираясь. Так обычно ведут себя приезжие из дальних мест, ошеломленные видом Манхеттена с его небоскребами, пронзающими облака, и с глубокими ущельями улиц. Затаенное беспокойство приезжих могло вызвать разве что сочувственный случайный взгляд прохожего.
Но улыбки прохожих сменились бы выражением ужаса, если бы они знали, кто перед ними.
Эта четверка была самой свирепой шайкой головорезов из всех, что когда-либо проходили по этой улице из стекла и бетона.
Нью-йоркские гангстеры со своими автоматами — просто младенцы в сравнении с этими четырьмя темнокожими, скрывающими волнение чужестранцами.
Они шли на боевое задание. Если бы сведения об этом достигли полиции, сюда бы уже ринулся целый рой завывающих патрульных машин.
Каждый из этих мужчин двигался чуть неловко, неестественно выпрямившись, так как к спине был прикреплен ремнями длинный плоский меч в ножнах. Под одеждой скрывался длинноствольный автоматический пистолет.
Всего около часа тому назад они совершили торжественный ритуал погружали конец каждого меча и свинцовую головку каждой пули в кусок сырого мяса. Предварительно этим куском дразнили ядовитую змею, и она, многократно вонзая в мясо свои зубы, пропитала его сильнейшим ядом.
Одной лишь царапины, нанесенной оружием, обработанным таким способом, было достаточно, чтобы смерть наступила почти мгновенно. Это мужчины точно знали — подобный опыт у них уже был.
Наступил поздний вечер. Вспыхивающие огни реклам на Бродвее бросали блеклые разноцветные отсветы на клубящиеся тучи, задевающие рыхлыми серыми боками за верхние этажи высотных зданий. Час назад, когда солнце садилось, прошел дождь, и теперь тонкая пленка влага покрывала тротуары и мостовую.
Четверо мужчин свернули в боковую улицу, дошли др неосвещенного входа в дом и остановились. Раму убогой двери покрывали глубокие борозды. Видно, когда вносили или выносили громоздкие вещи, ее поцарапали. В темном месте, у входа, стоял большой упаковочный ящик, — по всей видимости, пустой.
— Кавам, биляджал! — раздался голос из этого ящика. — Быстрее! Прячьтесь, скоро может появиться наша дичь.
Четверо бросились к ящику, явно собираясь втиснуться в него.
— Не сюда, сыновья безмозглых верблюдов! Вам хватит места и в парадном. Лучше, если я все время пробуду здесь. Смотрите же, ни взглядом, ни делом не выдайте моего присутствия. Анта сами? Слышали?
Гортанными звуками они подтвердили, что поняли его, и начали устраиваться в сумраке, в парадном. Они извлекли из-за спины длинные мечи. Ножны были настолько тугими, что удерживали оружие даже рукояткой вниз.