Док. Филант. Финальный бой
Шрифт:
— Смотри, как бы он поперёк глотки тебе не встал, этот кусок. — Буркнул Базиль и снова закурил.
— Думай Рябый, хорошо думай, прежде чем подписаться на такое.
— Я уже подписался.
— Ещё не поздно дать задний.
Рябый бросил на друга уничтожающий взгляд.
— Не зыркай на меня. Жизнь дороже.
— За мной стаб… А за тобой только ты.
— Вот именно!
— Я семь лет себе имя зарабатывал! — Прорычал севшим голосом Рябый, глядя на Базиля исподлобья.
— Ты — мур, и этим всё
Разговор длился до поздней ночи, Базиль вернулся задумчивый и злой. Заглянув в каморку, где спал Взрывник, мужчина постоял немного в дверях, пошатываясь, поправил одеяло и вышел, тихо притворив дверь. На кухне достал из холодильника водку, поставил на стол рюмку, вынул резной серебряный портсигар, положил перед собой в открытом виде и долго на него смотрел. Провёл пальцем по фотографии, закрыл и убрал во внутренний карман. К водке так и не притронулся, всю ночь просидев на стуле, глубоко уйдя в себя, пока не захрапел.
Утром Взрывник не стал будить уснувшего за столом Базиля. Написал записку:
«Ушёл за пивом и едой к Чафе. Взял карту. 7: 15», — И вышел в магазин, а точнее, в торговую лавку, хозяином которой был толстый азербайджанец Чафа. Десять минут туда, десять-пятнадцать там и на обратную дорогу — десять, и то это с запасом, не спеша. Взрывник шёл весь в мыслях о Доке, Алёнке, меченых мутантах и вчерашнем разговоре с Базилем, и не заметил, что за ним следят. Как сунули ему в карман мешочек со споранами, он тоже прозевал, очнувшись лишь тогда, когда почувствовал, как его грубо схватили за шкирку и, трепля в разные стороны, противный голос заорал почти в ухо:
— А-а-а! Попался, сучёныш! По карманам лазать надумал!
От неожиданности он чуть не ляпнул, что он не лазал никуда, но вовремя опомнился и лишь громко замычал. Мужик неопрятного вида, с явными признаками бомжевания, трепал пацана и причитал, что его обокрали и вор пойман с поличным.
Собралась толпа зевак.
— Да что у тебя красть, Бичара? — заржал кто-то из толпы. — Если только паразитов?!
— Украл! Кошель мой украл! А я вчера три спорана заработал, вот, пришёл к Чафе, за покупками, хвать, а кошелёчка-то и нету! Тю-тю кошелёчек! — распинался вонючий мужик. — А этот вот тёрся рядом, я сообразил, что он подрезал!
— Да гонишь ты, это же тот малой, с арены, — крикнули из толпы.
— Да, да точно, — подтвердил рядом стоящий рейдер, — видел я его, хорошо дрался.
— Базиля это пацан, — вышел Чафа из-за прилавка. — Пусти пацана, падаль.
— Да ты глянь на него, это не щипач, гонишь ты, Бичара, — заржал какой-то подросток.
— А вы кармашки его проверьте сначала, а потом заступайтесь, — язвительно заявил бомж, держа «вора» за свитер.
— А ну, малой, выворачивай карманы. — приказал Чафа.
Взрывник со спокойной душой сунул руки в брюки и в удивлении замер. Да, там, действительно, лежало то, чего быть не должно было.
— Вот! Вот он мой кошелёчек! — задёргался и завопил бомж. — Три спорана там! Вчера у Мулы заработал, можете спросить!
Чафа взял тряпичный мешочек с тесёмками из руки Взрывника и высыпал на свою ладонь ровно три спорана. Люди забубнили.
Мальчик задёргался и замычал, это была явная подстава. Как он хотел сказать всем об этом и ещё сказать, чтобы позвали Базиля, он-то точно разберётся в этой ситуации.
— Чего делать будешь с вором? — спросил знакомый противный голос.
— А чего с ним делать, на органы загоню или продам кому. Хочешь — купи раба! — радостно предложил Бичара, сияя от счастья, и закатил глаза к потолку, делая вид, что думает, — за три горошины!
— Добро! — тут же ответил мужик, похожий на крысу, и торопливо пожал бомжу руку, фиксируя сделку.
В толпе прошелестели удивлённые возгласы.
— Подстава, явная подстава, — переговаривались свидетели.
— Даю пять! — крикнули из толпы.
Все оглянулись — кто это там такой щедрый?
Бомжара скуксил печальную мину и тоскливо посмотрел на свою руку, которая ещё была в руке Кидиса. Распихивая народ, в центр вышел тот самый пожилой мужчина, который орал на ринге в матюгальник.
— Бичара, десять. Даю за пацана десять гороха!
Кто-то присвистнул.
Бомж заскулил и задёргал руку, но Кидис держал крепко, как удав, сверля нового покупателя злым взглядом.
— В пролёте, Риггс, пацан мой, сделка состоялась, все видели.
— Тогда тебе даю.
Тот с ухмылкой отрицательно покачал головой и, перехватив Взрывника у кислого бомжары, поспешил покинуть тесное помещение, с трудом пропихиваясь, тащил мальчика за собой.
— Постой! Пятьдесят! — крикнул ему в спину Риггс.
Кидис остановился, смерил насмешливым взглядом глашатого, плюнул сквозь зубы себе под ноги и запихал Взрывника в багажник машины. Молча сел за руль и уехал.
— УБЬЮ-Ю-Ю, ТВАРЬ! — бесновался Базиль, получив известия от запыхавшегося Риггса.
Перебесившись, спешным шагом направился к другу. Риггс летел следом.
— Базиль, я ничем тебе тут не помогу, всё по закону!
— Имел я твои законы! — взревел медведем здоровяк и пихнул стол, на который опирался.
Предмет мебели со свистом влетел в стену, обдав всех присутствующих деревянными осколками. Рябый молча проследил за полётом стола и перевёл вопросительный взгляд на друга.
— Смотри! — протянул Базиль портсигар. — Котов он! Артемий Павлович!
На Рябого с фотокарточки смотрел почти такой же Взрывник, только возрастом младше и с более тёмными волосами.