Док. Филант. Финальный бой
Шрифт:
— Нормально всё! Спят, не переживай. Кир доделал то, что ты не успел. Отдохни, рассвет уже скоро.
— Какой рассвет?
— Ложись, ложись, поспи немного, — чьи-то руки уложили меня, куда, не знаю, кто со мной говорил — тоже не помню, и то, что я шёл во время разговора — не осознавал.
— Док проснись! С Борзей плохо!
Я ещё спал, а тело уже бежало вслед за Мухой.
Борзя лежал всё там же, посреди дороги, в луже собственной крови. Только незначительное движение боков торса говорило о том, что он ещё жив, ещё дышит.
— Борзя уходит от
— Нет! Нет! Сейчас… Минутку… — я выписал себе несколько увесистых пощёчин, тряхнул головой, проморгался, растёр ладони и, приложив их к телу Борзи, качнул в него свою энергию.
— Всё, хватит, Док! Хватит! Ты уже бледный, как Муха! — прогудел где-то вдали голос батьки.
В уши мне будто ваты напихали, окружающих слышал я с трудом. Оторвал ладони от болезного и, пошатываясь, отошёл на пару шагов так, чтобы видеть глаза Борзи, присел на асфальт.
— Не могу больше… Прости…
Жемчужину проглотить? Да почти сразу, но только вместо мощного взрыва тонны тратила я почувствовал хлопок от петарды, а разбираться, из-за чего так и почему, времени не было. Я снова принялся качать свою собственную энергию, коей у меня в разы прибавилось, но всё же не настолько, чтобы вытянуть элитника по эту сторону света, особенно с учётом вчерашних затрат. Был бы он человеком, или хотя бы топтуном…
Напившись живца и немного оклемавшись, я просканировал Борзю и нашёл причину столь плачевного состояния: обширное внутреннее кровотечение. Мы залатали самые крупные повреждения, а более мелкие оставили на попечение собственной регенерации, но она, видимо, тоже поставила в приоритете более серьёзные травмы и вбухала все силы на их локализацию, напрочь позабыв про вроде бы незначительные внутренние разрывы. В итоге мы имеем то, что имеем.
— Его нужно оперировать. Срочно! — выдал я вердикт после осмотра.
— Ну, так давай! — моментально ответил Кир.
— Не могу. Нельзя… На Разбое закончился весь спек: и ультра, и оранж. Вытяжка — тоже… Ничего нет… Я не могу его резать, он умрёт от болевого шока. А ещё нужна еда. Мясо… много мяса и эта чёртова трава! Мать её! — я в сердцах пнул пустое ведро, попавшееся сейчас на глаза.
— Но ты же вкачал в него столько… — начал Муха, но я перебил его всплеском ярости от осознания собственного бессилия:
— Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я всего лишь отсрочил неизбежное, Муха! — запустив пальцы в уже немного отросшие и слипшиеся от крови волосы, я снова опустился рядом с умирающим другом. — Это ненадолго…
— Ну, так давай, мы привезём! В чём проблема, Док? — парировал Муха мой выплеск ярости. — За едой уже одну ходку делали и…
— А это чёртово растение. Ты помнишь, как оно выглядит?!
Муха растерянно покачал головой.
— Я, ведь, его не видел тогда… Не обратил внимания…
— А кто помнит? — я окинул взглядом всех наших притихших ребят. — Понятно… Вот и я не обратил на столь важную вещь внимания…
— Вы бы его, всё равно, не нашли, — сильно припадая на переднюю, правую лапу, медленно подошёл Умник. — Нужные листья мы чувствуем по запаху. Они целебны не всегда. Есть определённый период созревания. На каждом кластере — он свой. Нужен Иной. Только Иной найдёт растение.
Я,
Леший, размышляя, глядел на Алиску, поглаживая бороду. Лисица растянулась под боком Борзи, словно пыталась его согреть собственным мелким телом.
— Док, может, всё-таки, попытаться? Так хоть какой-то, но шанс. У них, ведь, болевой порог гораздо выше нашего, — заговорил командир. — В 1914 году довелось мне повоевать немного и, скажу я тебе, не всегда наркоз давали раненым, очень часто на живую резали… Кто-то выживал, кто-то нет, но — да, шанс есть. Лучше так — без обезболивающего, чем ничего совсем не делать.
— Да, — кивнул Прапор, — я тоже в Афгане видел такое, — и, достав маленькую плоскую флягу из нагрудного кармана, сделал глоток живчика или конины.
Лёгкий ветерок донёс до моего носа пары алкоголя.
— А ещё есть? — я вперил в его тару оживший взгляд, блеснувший внезапной идеей.
Прапор молча протянул мне фляжку.
— Не-е! Много надо! — я вскочил на ноги. — Очень много! Быстро давайте всё, что есть спиртного! Где мои инструменты?! Надо срочно ехать за мясом!
— Леший, может, пока этих выкопаем? — предложил Фома, указав на пять холмиков свежей земли, расположенных рядком неподалёку.
— Я тебе, ща! — показал ему батька огромный кулак.
— Да, чё я! Я, просто, спросил, — Фома пожал плечами, примирительно выставив руки ладонями вперёд, прикидываясь чайником.
— Поехали! — рявкнул мимо проходивший Прапор, по ходу движения хватая Фому за шкирку, потащив с собой. Муха направился за ними следом.
— Муха! Постой! Ты тут нужен! И Кир. И где этот врач Скорой, который вчера нам помогал? — Я оглянулся, быстро пройдя глазами по лицам, но понял, что лица того фельдшера не помню, не до него было.
— Тут я! — раздалось из-за автобуса. Я махнул ему рукой.
— Док! — подбежала Руслана, — у нас из ткани только это осталось! — Она держала ворох одежды. — Сейчас ещё немного принесём, а так — всё. — И поникшим голосом добавила, — а воды — всего пять пятилитровок. Хватит?
— Нет, — покачал я головой, — не хватит и этого мало, — указал на одежду и только сейчас заметил, что она стоит в одной майке, хотя, на улице довольно прохладно.
— Нет, так не годится, подожди… — забормотал я сам себе и, отвернувшись, медленно побрёл в сторону, и усиленно думал, думал, думал…