Док. Охота на скреббера
Шрифт:
— Кажется, это тот самый Хорёк, который Академику про чуйку кричал, — вспомнил я ночной разговор. — Он главаря свежаком назвал, я тогда ещё удивился. Хорошо, что ты выжил, Хорёк. Вот как раз нам всё обо всём подробно и расскажешь.
— Да, да, да! Я всё расскажу. Только не надо пыток, умоляю! — затрясся он, кивая головой так, что во все стороны полетели брызги. — Кир, скривившись, поспешно сделал несколько шагов назад.
— Облейте это чмо водой, пока меня не стошнило, — попросил он, глядя с омерзением на пропитанного фекалиями мура. — Я бы лучше застрелился, чем вот так.
—
Только начинало светать. От утреннего холода не спасали даже пылающие местами бараки. Масштабного пожара, как такового, не было. Повезло, что накануне в этом районе прошёл ливень, и древесина, напитавшая в себя влагу, гореть не спешила.
Хорёк сидел на земле, прислонившись спиной к стене бани. Мокрый, словно крыса, крупно дрожал, лязгая зубами.
— Ну, рассказывай, сучий потрох, кто на нашу группу вашего Академика навёл и почему ты его свежаком назвал. Только не торопись, детально всё с самого начала. А мы попутно ещё будем задавать вопросы. И если нам твоя повесть понравится, то пристрелим, как собаку — аккуратно и без пыток, обещаю. — Кир говорил с муром, держась на почтительном расстоянии. Того хоть и облили раз пять водой из ведра, но вонь так и осталась.
Мур жалобно уставился на флягу Армана не прекращая дрожать.
— На, падла, а то сдохнешь раньше времени от разрыва сердца, — протянул Арман муру свою флягу. Тот отпив несколько глотков, попытался вернуть её владельцу. — Себе оставь. Я с неё уже пить не стану, — сказал брезгливо.
Немного успокоившись после принятого зелья, мур решил поторговаться.
— Я вам могу рассказать очень важную информацию, касающуюся вашего Парадиза и его правителей, если вы меня отпустите живым, — подумав немного, добавил, — и целым.
— А, если без ?если?? — спросил я, слегка склонив голову набок и буравя его взглядом презрения.
Хорёк побледнел словно покойник, скукожился и вжался весь в стену, насколько это было возможно, и, судорожно сглотнув, выпалил на грани визга:
— Вас сдал Прапор!
Глава 3
Я сидел на ступеньках весь в крови, баюкая укушенную руку, и смотрел на двух одинаковых призраков, с разными по цвету волосами, которые обнимали третьего призрака — рыжеволосую девочку, гладя её по голове. Призраки исчезли, не сказав мне ни слова. Я остался наедине со своими мыслями.
Странные изменения в моём организме, дающие не менее странные, необъяснимые ощущения, заставили задуматься: а человек ли я теперь?
Мутант… однозначно. Я — мутант, и все мы тут мутанты и симбионты.
Я посмотрел на свои окровавленные руки. Втянул носом запах ржавого железа.
— Вторая положительная, — определил слёту, без всяких реагентов, — с примесью ещё чего-то, тонкого, еле уловимого, знакомого такого… не могу вспомнить.
Нет, такой эйфории кровь уже не вызывала, но, возможно, потому что сейчас я спокоен. Злости нет, ненависти тоже. Досада, разочарование, боль, — это да, но, видимо, это не те эмоции, которые нужны для боевого транса. Именно так тогда объяснил Арман мой поступок. Мура
Я поднялся и пошёл ко входным дверям.
Арман стоял у калитки. Увидев меня, ничего не сказал, только понимающе кивнул и направился к машине.
Мы опоздали всего на полсуток, но оно и к лучшему. Видеть Васятку нормальным ребёнком, а потом наблюдать, как она обращается в чудовище было бы ещё хуже. С другой стороны, будь она иммунной, то наше опоздание, скорее всего, стоило бы ей жизни. Но, что сделано, того не вернуть. Я даже немного рад, что она обратилась. Значит, в следующую загрузку я буду ждать свою дочь с жемчужиной наготове. Теперь же, пора домой… мы все устали. Рейд выдался тяжёлым, и он ещё не окончен.
Раздались одиночные выстрелы АКМа Фомы, к нему присоединился АКМ Студента.
— Валим отсюда, валим… — пробурчал Фома, выцеливая особо прыткого бегуна, который нёсся семимильными шагами, перепрыгивая через трупы товарищей, к нашей машине. На улице стало появляться всё больше и больше свежеиспечённых зомби. Мы выехали на другую, более тихую улицу. Кир не переставал сканировать, исполняя роль штурмана. Их машина шла первой, я тоже включал свой радар пульсацией, иначе бы меня захлестнуло, а так я напоминал сам себе летучую мышь. Существо с ультразвуковым радаром, с импульсами звука. Моей целью являлось обнаружение матёрых, которые не заставили себя долго ждать.
— На три часа! Двести метров! — гаркнул я в рацию.
Головная машина повернула влево на первом же перекрёстке. Мы удалялись. Минут пять ехали без приключений.
— На час! Сто метров!… На десять! Шестьдесят метров! На восемь! Сорок метров! Кир! Кажется, нас загоняют в капкан!
— Готовь пукалки! Пойдём на прорыв! — рявкнул в гарнитуру Кир.
Арман метнулся к люку с трубой.
— Эх, Филина не хватает! — сетовал он, закрепляя себя ремнём и накачивая ручку гранатомёта.
АГСы установили на крышах наших машин, рядом с пулемётами. На «Комбате» пулемётная установка была, и с крепежом под АГС-40 мудрить ничего не пришлось. На то она и военная машина — всё предусмотрено. Чего нельзя сказать о моём «Патриоте». Но не будь Кир Киром, если бы он не придумал, как это сделать. В люке «Патриота» показалась голова Студента. И тут же вылезла голова Фомы. Теперь я понял, зачем ребята потратили целый час на распиливание и переделку крыши. Да, вдвоём, куда зубастее получается огрызаться. Вот тебе и ещё одна причина, почему в рейд на машинах обычно тройками ходят. Туго Арману придётся.
— На девять и десять — сорок метров! На час и три — пятьдесят и тридцать метров. На двенадцать часов — двести метров, Высший!!!
— Рвём вправо! — гаркнул Кир, и дымя покрышками, рванул в поворот.
Заработали М-84 и АГС-40 на «Патриоте». Арман начал поливать из пулемёта, бил бронебойными. По дороге на нас неслись два матёрых кусача. Слева я уловил боковым зрением приближающийся столб пыли. Это сквозь постройки частного сектора ломился рубер, круша всё на своём пути.
— Рубер на два часа! — заорал я в гарнитуру.