Док. Охота на скреббера
Шрифт:
В это же время на Острове Муха сидел на вершине холма и медитировал.
Слишком много свалилось на него за этот год. Особенно за последние несколько месяцев, а такие упражнения хорошо помогали не свихнуться.
С тех пор, как удалось выжить после длительного спорового голодания, возможности его организма очень сильно возросли, да и сам организм изрядно изменился. Едва ли он теперь человек. Зрение стало универсальным, многоспектральным и бинокулярным, слух многочастотным, обоняние, улавливая запахи, раскладывало их на химические составляющие. Защитный купол держался неограниченное количество времени на пять человек и одного мутанта. Возможно,
Невнятно уловив странное передвижение вблизи острова на чёрной территории, Муха встрепенулся. Как он ни всматривался, ничего и никого не заметил, но чувство тревоги обожгло словно кипятком. Поднявшись с насиженного места, он спешным шагом направился к дому. Беспокойство нарастало, перейдя в гулкий набат. Муха побежал.
Тамара во дворе у дома чистила рыбу, стоя перед разделочным столом, и напевала песню:
— Молодой, удалый витязь собирался на войну.
За воротами, простившись, оставлял свою жену.
Молодая, причитая, воротилася в избу.
Да не думала и не гадала, да откуда ждать беду.
А она не знала горя, век не зналася с тоской.
Посмотрела во след мужу, прошептала:
— Не со мной… о-о-Ой, это не со мно-о-ой…
День за днём, неделя, месяц солнце по небу кружит.
А ей снится: с милым вместе ветру навстречу бежит…
И только милый во походе, гложет всё печаль по дому.
До сих пор не ранен, вроде, и не чает по-другому.
Но, вот грудь его пронзает стрела. Пущена с далёка.
И внутри всё выгорает. И последний вздох глубокий…
О-о-ОЙ, это не со-мно-о-О-О-й…
Тяжело остаться вдовой в осемнадцать зим неполных.
Бородатый воевода отсчитал ей похоронных.
Только деньги не нужны ей, жгут ей руки золотые.
Враз остаться незамужней в её годы молодые.
Она плакала, рыдала, на закат с тоской смотрела.
Почто мужа смерть забрала, а я деток так хотела.
О-о-ОЙ, это не со-мно-О-ой…
Ох, остался тёмный омут, тот, в который с головой.
Знать, душа-то, не потонет. Буду, милый, я с тобой.
О-о-ОЙ, буду я с то-бо-О-ой…
— Красиво, — сказал Кеп, улыбаясь.
Он собрался наколоть дров. Взяв топор и точильный камень, принялся править лезвие, но заслушался. Остановился, поставил ногу на колоду, облокотившись на колено, и, отбросив все мысли, залюбовался женой. Лицо его в этот момент было неземным.
Каким-то шестым чувством Муха знал, что не успевает. Он нёсся со всех ног, перепрыгивая через кусты, кочки и поваленные деревья. Душа его вопила раненым зверем от безысходности, а тело летело выпущенным снарядом! Успеть!!
Странный, клокочущий звук прервал идиллию влюблённых, и молниеносной тенью со стороны леса во двор ринулось медузообразное существо о семи головах. Остановившись между Тамарой и Капитаном, оно, извивая своими головами на длинных змееобразных шеях словно Гидра, будто рассматривало замерших людей. Тварь клокотала и шипела, одновременно перетекая с места на место телом, как живой серо-зелёный, с коричневым отливом, холодец. Головы глаз не имели, там вообще ничего не было, кроме пасти, напичканной в два ряда острыми, игольчатыми зубами. Шеи переплетались между собой, качаясь в разные стороны, но на удивление — не запутываясь. Кеп
Тамара, словно предчувствуя ужасное, посмотрела на супруга. В глазах её читалось сожаление и безграничная любовь к этому сильному мужчине.
— Как же она прекрасна… — подумал он, и тихонько переложив в руках топор, прошептал одними губами:
— Люблю… — и, улыбнувшись в последний раз, навсегда прощаясь с Томой, кинулся на скреббера, с размаху вонзив лезвие в одну из длинных шей. Топор завяз в ней…
Глаза Томы распахнулись от ужаса. Она лишь прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть и не привлечь внимания к себе, потому что поняла: муж дал лишние пару секунд на спасение её и их сына. Ринувшись в дом, она увидела боковым зрением, как сразу три головы одновременно вцепились в её горячо любимого супруга, мгновенно разрывая его тело на части. До порога добежать она не успела. Последнее, что женщина увидела, это мелькнувшая тень на стене дома, и свет навсегда погас. Тома даже не ощутила боли, потому как её тело разорвали сразу с четырёх сторон.
Муха остановился на краю опушки как вкопанный. Разгромленные строения и брызги крови на земле говорили о том, что всё уже кончено. Его синие глаза налились чернотой, кости на сжатых в кулаки пальцах захрустели, а из носа потекла чёрная кровь. Из ступора буквально вышиб знакомый запах, принесённый порывом ветра от реки. Вспыхнувший огонёк надежды опрометью бросил Муху в ту сторону.
Разделавшись со второй добычей, скреббер метался в ярости, круша всё вокруг себя. Он ненавидел людей, которые заполонили собой уже всё вокруг, и даже в самых укромных местах от них нет покоя. Такие слабые существа, но такие настырные и нескончаемые. Они снова уничтожили его кормушку, перебив всю его еду, которую он так долго ждал. Устроили тут своё логово! Ни один человек не заменит ему того, что даёт крупный перерождённый. Мясо мясом, но источник сил и энергии, который развивается только у взрослых особей, никакое мясо не заменит. Скреббер ждал много месяцев, рассчитывая сразу на несколько крупных перерождённых, а в итоге получил ничтожную стайку двуногих. Он был в ярости.
Откинув одной из голов кусок строения, злобное существо увидело ещё одну добычу. Но такую ничтожно маленькую, что аж сморщилось в душе, посмотрев на него, как на таракана, но на достаточно вкусного таракана, чтобы пренебречь. Скреббер уже занёс одну из своих голов над детёнышем, разинув страшную пасть.
Ребёнок задрал вверх личико, рассматривая невиданную бабайку и улыбнувшись, с восторгом сказал:
— О-о-о-го-о-о!
Иногда случается то, чему не найти объяснения в этом мире…
Посмотрев на лопочущего ребёнка, скреббер захлопнул пасть и стремительно покинул разрушенное логово людей.
Выскочив ураганом на берег реки, Муха увидел, как у вырытой неглубокой заводи возится Феникс, пропихивая в воде палочкой маленький игрушечный кораблик.
Умник нёсся вскачь не хуже породистой, беговой лошади. Арман, прижавшись к спине, держался за шипы, уже не чувствуя рук. Мутант давно ощущал волны от своего любимого брата и двигался навстречу. Но сегодня рано утром на рассвете всплеск эмоций, прилетевших от Дока, заставил Умника нестись быстрее ветра. Достигнув леса, скорость пришлось изрядно сбросить и продираться сквозь частые деревья напролом, оглушая округу хрустом и грохотом ломающейся растительности. Бесшумное передвижение в лесу сейчас для Умника было не доступным. Все способности утеряны вместе с пузырём, а новый пока не дорос до нужного размера.