Док
Шрифт:
— Дешевый забег для мелких групп, — Кокрелл кратко прокомментировал итоговый вопль. — До ста бойцов на дело. Треть за аренду корабля, треть за амуницию. На нос выходят вообще крошки, на пропитание в забегаловках. Не для нас.
— Само собой, — с важным видом согласился я, заметив оживление в первых рядах. — А нам какая работа светит?
— Уже два месяца ходят слухи о крупной высадке. Несколько концернов сцепились на Шамбале. Там и тяжелые руды, и немало квалифицированных рабочих. Золотое дно. Но очередную власть легко сбросить не удалось, вот и бодаются. И под новую
— Миллион за атаку? Два? — моя попытка угадать не удалась.
— На всю операцию до двухсот, или больше. Но здесь все зависит, влезут ли тяжеловесы в торги, или нет. Мы — так, середняки. Что такое три тысячи пехотинцев для захвата половины планеты? Даже не смешно… Если контракт переквалифицируют в полномасштабную войну, мы сможем выступить лишь субподрядчиками. Это и деньги другие, и возможность прибарахлиться по завершению. А вот если жадность богатых ублюдков перевесит осторожность, то захват центрального космпорта и контроль за рудниками отдадут сборной команде. Штук семь-восемь отрядов, похожих на наш. Вложиться в танки, авиетки, пару легких эсминцев для поддержки с воздуха. В итоге можно сэкономить несколько нолей от итоговой суммы, а это уже очень серьезно. Правда, и риск вырастает, потому что такой штурм могут похоронить, вспомни наши кровавые игры на островах. Но в случае удачи — лет пять спокойно стриги купоны и не бегай за новыми заказами.
— Вложить двести миллионов и выиграть миллиард?
— И три, и пять. А как ты хочешь, док? Война — дорогое дело. Это лишь своими жертвовать легко и почти безопасно. А за чужие стволы приходится платить. Нам главное сейчас сориентироваться правильно и понять — кто будет в игре. Если сегодня контракт не хапнут тяжеловесы, торги сдвинут на завтра, и тогда нужно продраться в военный совет командиров. Войдем в совет, сможем оттяпать свой кусок пирога. Не войдем — придется искать что-то еще. А из лакомых подарков ничего приличного пока не ожидается. Только Шамбала.
И я замолк, терпеливо дожидаясь, когда командир покажет класс войны за наши будущие миллионы…
Когда в длинном списке мелочи проклюнулись уши потенциального золотого тельца, обстановка в зале накалилась до предела. Кого-то даже успели попинать в углу на потеху публике. Но как только с кафедры донеслось «Шамбала, заказ номер…», как в зале наступила мертвая тишина. После длительного перечисления пунктов задачи напряженные мужчины ждали двух главных слов: кто в игре, и какие ставки.
Новый аукционист-коротышка вывел на экран выжимку по контракту и засмеялся, разглядывая злые лица:
— Итак, господа, кто готов подписаться в темную на всю работу сразу?
— Вот скотина, и тянет, и тянет, — не выдержал кто-то у нас за спиной, и зал просто взорвался:
— Условия найма называй, придурок! Ставка какая?!
Плешивый мужичонка истошно застучал молотком по трибуне, добиваясь относительной тишины. Потом вернул ехидную улыбку на лицо и победоносно озвучил:
— Вам повезло, огрызки! Консорциум объявил о наборе сводной группы наемников. Пять отрядов составом от трех до пяти тысяч каждый. Цели разбиты на пять групп, и будут разделены согласно жеребьевки. Общая сумма контракта…
Даже я перестал дышать. Чужие деньги, пролитая без счета кровь. За сколько нам умирать? За сто миллионов, двести?
— Пять-сот мил-ли-о-нов! — поставил победную точку аукционист, и скороговоркой закончил, не дожидаясь, пока его сметут с трибуны: — Аукцион закрыт! Завтра в полдень совет командиров предоставит кандидатуры заказчику!..
После чего плешивый коротышка испарился, а Самсон стал пробивать нам дорогу на выход сквозь беснующуюся толпу. Нам еще предстояло каким-то чудом опередить местных старожилов и добыть желанное место по дороге на пикник к Сатане. Одна пятая от суммы контракта, минус сто тысяч за аренду кораблей, еще столько же за тяжелое вооружение, плюс обязательные выплаты в гильдию наемников… И все равно, это сколько же останется каждому, кто поучаствует?
В этом придурошном состоянии я и вывалился на улицу, в жаркое песчаное марево. Видимо, общая обстановка в зале отрицательно повлияла на мою еще не закаленную психику. Но практичные командир сдернул меня с эфемерных облаков, деловито прошептав на ухо:
— Док, разговор есть. Средство, чтобы «выключить» на пару дней две, а то и три сотни крепких парней. Есть варианты?
— Вы что, сбрендили совсем? — орал я, брызгая слюной на любимых сослуживцев, хмуро сосущих бессчетную банку пива. — Я не коновал, людей гробить! Снотворное им в ударных дозах подавай, да психотропные коктейли! Вы еще предложите мне кататоники вам посчитать и адреналиновую бомбу смастерить… Шизанулись тут, среди потрошителей.
— Зря ты так, док, — добродушно срыгнул Тибур, высыпав на стол груду каких-то железок. — Пойми, здесь нравы простые. Люди цивилизацией не испорчены. По большей части — мечтают хапнуть большой куш и уйти на покой. Лучше — живым уйти, а не оставить заработанное набежавшим родственникам. И ради такого готовы нагадить любому конкуренту, кто позарится на чужой пирог… До убийств не дойдет, за это вешают сразу. А вот «порадовать» прытких соседей — за милую душу. Смотри, только за прошедшие два часа снял пять растяжек для свето-шумовых гранат. Боятся, что мы сумеем потеснить старожилов. Если бы не я, то тебе бы пришлось кому-то из парней здоровье поправлять, и капельки в выпученные глазки лить щедрой рукой. Можно сказать, я тебе неделю отдыха подарил забесплатно. А ты нас в потрошители записал…
Я подцепил опутанный проводами цилиндрик, почитал маркировку и нахмурился. Действительно, местные нравы дружелюбием не отличались. И если за трупы спрашивали очень зло и без скидки на прошлые заслуги, то такие «шутки» сходили с рук. Вроде как даже кому-то в казарму загнали целый ящик слезоточивого газа месяц назад. Но там сводили какие-то давние счеты. А тут — полмиллиарда на кону. Запрыгаешь…
Бросив проклятую хлопушку обратно Тибуру, я обреченно сел на жесткий стул и тихо попросил: